– До свидания, Петр Алексеевич, – вкрадчиво сказала Ева, притушив улыбку, но добавив в глаза завлекающего блеска.
– До свидания.
Она встала с кресла, однако пошла к двери не сразу. Сначала потянулась, выгнувшись своим роскошным телом так, что грудь чуть не порвала шелк рубашки, и Петр смог рассмотреть ее соски, проступающие сквозь кружево бюстгальтера. Смутившись, как школьник, застигнутый в душе за подглядыванием, он отвел глаза, но Ева успела заметить его взгляд – она томно улыбнулась и специально провела ладонями по груди, делая вид, что разглаживает ткань. Тем же движением она «разгладила» юбку на своей аппетитной попе, потом поправила чулок, пройдясь ладонью от щиколотки до бедра, мелькнув ажурной резинкой и полоской гладкого загорелого тела. Закончив секс-представление, Ева еще раз потянулась, уже без всякого позерства, и, не глянув на Петра, вышла из кабинета.
Когда за ней закрылась дверь, Петр сделал такой шумный выдох, что лежащие на столе бумаги едва не разлетелись по кабинету. Прихлопнув их одной рукой, другой он нажал кнопку селектора. Когда Катенька откликнулась, адвокат Моисеев распорядился:
– Принеси мне чашку чая с ромашкой и конфеты «Красный мак».
– Это все? – уточнила Катя.
– Все.
– А как же ваша жена? Она все еще на проводе. Соединить или нет?
– Конечно, да, что за идиотские вопросы? – раздраженно, если не сказать грубо, ответил он. Катенька обиженно бросила «Соединяю», не поняв, за что на нее рычат. Где ей было знать, что злится Петр не на нее, а на себя – ведь он совсем забыл как о звонке жены, так и о ней самой.
Аня
К прилету калининградского самолета Аня из-за вечных пробок опоздала. Поэтому когда подкатила к аэропорту, Сергей уже ждал ее на стоянке. Был он не один, а в компании симпатичного мужчины с нескладной фигурой, который переминался с ноги на ногу, теребя край своей куртки. Выглядел он неплохо, но как-то неуклюже, по-простецки, и стройный седовласый Сергей с отличной военной выправкой смотрелся на его фоне эдаким благородным рыцарем, взявшим под опеку паренька из народа и выведшим его, нескладного, в люди.
– Папа! – крикнула Аня, выпрыгивая из салона своей малолитражки и кидаясь к отцу. – Привет, папочка!
– Здравствуй, Анюта, – Сергей тепло улыбнулся дочке, чмокая ее в разрумянившиеся от волнения щеки. – Я так рад тебя видеть.
– И я! – Она потерлась носом о пахнущий дорогим парфюмом отцовский шарф. – А мама не приедет?
– Нет, она в Баден-Бадене. Лечит свой гастрит. Вернется только к Рождеству.
– Петр вот тоже не смог со мной приехать. Я ему звонила, предупредила о твоем прилете, но он никак не сумел вырваться, однако обещал пораньше вернуться, – возбужденно тараторила Аня, но вспомнила о правилах хорошего тона и попросила: – Познакомь меня со своим спутником, он ведь с тобой?
– Это мой ассистент Марк Эрнестович, – представил Суханского Сергей. – Он помогает мне в работе над книгой.
– Что ж ты не предупредил, что приедешь не один, я бы приготовила две комнаты…
– Марк остановится в отеле.
– Нет, ну зачем же! – запротестовала Аня. – У нас полно места! – Она порывисто схватила Суханского за руку. – Марк Эрнестович, давайте к нам. Зачем вам в отель? У нас вам будет лучше…
– Спасибо, Анна Сергеевна, за приглашение, – поблагодарил ее Марк и чопорно поклонился. – Но вынужден отказаться.
– Почему?
– Все свое время я буду проводить в архиве, вы же живете довольно далеко от него. А вот чудный маленький отель, в котором я всегда останавливаюсь, находится от него в двух шагах, так что я на дороге сэкономлю не меньше полутора часов, а если учесть московские пробки, то и больше…
– Но хотя бы довезти вас до этого самого отеля позволите?
– Буду вам очень признателен…
Аня тепло улыбнулась отцову ассистенту (он произвел на нее приятное впечатление своей старомодной вежливостью) и пригласила в салон.
Высадив Суханского возле отеля, Аня с отцом направились к дому, где жила семья Моисеевых. Пока ехали, болтали о пустяках, ни отец, ни дочь не заикались о вещах, действительно их волнующих. Сергей не хотел вываливать на девочку не очень приятную новость по дороге, а Аня почему-то стеснялась сказать отцу, что беременна. Вернее, если б точно была беременна, поделилась бы этим незамедлительно, а вот брякнуть, что она предчувствует это, но, боясь разочарования, тянет с проведением теста, не решалась. Хотя отец понял бы и поддержал ее…
– Ты, Анюта, лучше скажи мне, как скоро я стану дедом, – словно прочитав ее мысли, весело спросил Сергей.
– Ну… – Аня засмущалась и едва не проворонила вспыхнувший на светофоре красный. – Думаю, скоро…
– Та-ак! Очень интересно! И когда конкретно?
– Точно сказать не могу…
– Но ты беременна, да?
– Не уверена… – Аня стушевалась еще больше и тут поняла, что не сможет рассказать ему всего. Никому не сможет, только бабуле, когда придет к ней на могилу. – Нет, пап, я не беременна. Но мы работаем над этим.
– Это правильно. Хотя ты еще молода, торопиться тебе некуда, но я бы попросил подарить мне внуков в ближайшие годы. Как ты понимаешь, я уже довольно стар и могу не дожить…
– Папа, перестань! – возмутилась Аня. – Тебе только семьдесят.
– Семьдесят три, – поправил Сергей. – Но не будем об этом.
– Правильно! Тем более мы приехали.
Они вышли у подъезда элитной новостройки, зашли в хай-течный холл, поднялись на лифте и вошли в квартиру.
– Я должен сообщить тебе не очень приятную новость, – сказал Сергей, входя за дочерью в кухню.
– Ты болен? – испуганно вскричала Аня, которая, понимая, что ее отец уже пожилой человек, жутко этого боялась.
– Тьфу-тьфу, – по давней привычке сплюнул он через левое плечо. – Я здоров как бык. И мама твоя не жалуется, если, конечно, забыть о гастрите…
– Тогда я не понимаю, что за неприя…
– Фамильный бриллиант – фальшивка!
– Фу! – облегченно выдохнула Аня. – А я-то уж испугалась… – Она бодро улыбнулась. – Об этом я знаю.
– Знаешь?
– Ага.
– Значит, ты тоже заметила несоответствие оттенков?
– Нет, просто он сегодня разбился.
Сергей сделал большие глаза, то ли не веря, то ли просто удивляясь.
– Да, да, разбился, – повторила Аня. – Сейчас я тебе покажу! – И она, сорвавшись со своего стула- насеста, кинулась к картине, за которой прятался сейф, открыла его, взяла с полки ларец, достала колье и протянула отцу. – Смотри, какая трещина!
Сергей взял колье и принялся внимательнейшим образом его рассматривать. По истечении минуты (если не двух!) он сказал:
– Жаль.
– Жаль, – согласилась Аня. – Но мне, честно говоря, не так уж важно: бриллиант ли мои предки передавали по наследству или стекляшку…
