– Нет, Анюта, твои предки передавали как раз бриллиант, а вот Элеонора заменила его куском стекла!
– Это сделала бабуля?
– Без сомнения.
– И где же тогда настоящий камень?
– Вот это мне и интересно узнать!
– Так ты из-за камня приехал? – не смогла сдержать разочарования Аня. – А я-то думала, что ты по мне соскучился и…
– Я по тебе очень соскучился, – успокоил Аню отец, беря ее ладонь в свою и сжимая. – Все собирался приехать повидаться, но… Не хотел надоедать…
– Папа, – с укором протянула Аня. – Ты же мой отец, я тебя узнала всего два года назад, как ты можешь мне надоесть!
– Все равно, дочка, ты взрослая, у тебя своя жизнь: учеба, работа, муж, вам не до меня… – Он ей улыбнулся. – Так что бриллиант – это повод с тобой увидеться.
– Но ты все же хочешь его найти?
– Не просто хочу, я обязан! Иначе моя дочь так и не станет истинной наследницей, а ее дочь (надеюсь, у тебя родятся не одни пацаны) в день совершеннолетия получит от матери не фамильный бриллиант, а стекляшку!
– Ну и ладно.
– Нет не ладно! – насупился Сергей. – Двухвековая традиция не должна нарушаться. К тому же этот бриллиант стоит баснословных денег, и если настанут тяжелые времена, вы сможете его продать…
– Его сначала найти надо.
– Вот этим мы с тобой и должны заняться.
– Хорошо, я согласна, только не понимаю, с чего мы начнем поиски…
– А вот давай вместе порассуждаем, – воодушевленно воскликнул Сергей, придвигаясь к дочери и обнимая ее за плечи. – Если исходить из того, что Элеонора подменила камень, чтобы уберечь его, то можно сделать вывод, что настоящий бриллиант она надежно спрятала, так?
– Так.
– Теперь вспомним, куда она запичужила коллекцию антикварных украшений, которая впоследствии досталась тебе?
– Она засунула ее в керамического пса, а его закопала под собачьей будкой на земельном участке дачного кооператива «Усадьба»…
– И завещала этот участок тебе, – кивнул Сергей. – А чтобы ты нашла сокровища, адресовала тебе шифрованное послание и спрятала его в книге.
– Я все это помню, пап, но, убей меня, не понимаю, к чему ты ведешь!
– К тому, что Элеонора, скорее всего, оставила тебе не одно, а два послания. Только, найдя первое и отыскав коллекцию, ты не подумала, что есть еще одно, и не пыталась его раздобыть. Никто из нас не догадался, что камень фальшивый, поэтому мы решили – игра «Найди сокровища» подошла к концу и, если можно так выразиться, главный приз разыгран. Только мы ошиблись, приз – не коллекция, пусть и очень ценная, а именно бриллиант Екатерины Великой.
– Значит, ты думаешь, что где-то в бабулиных вещах есть…
– Думаю, в дневниках. Ведь в керамическом бульдоге, кроме украшений, были спрятаны еще и ее дневники!
– Но я их очень внимательно прочла раз эдак десять. Могу тебя заверить, что ничего похожего на шифр мне не встретилось…
– Просто ты его не искала. А вот теперь, когда вскрылись новые факты, мы должны проштудировать те записи более тщательно. Книгу с первым шифром тоже. Да и вообще все, что осталось после Элеоноры: письма, открытки, альбомы с фотографиями… Надеюсь, ты ничего не выбросила?
– Нет, я все храню. Даже ее одежду.
– Одежду? – переспросил Сергей. – Но ее-то зачем?
– Ты просто не знаешь, о чем я. А вот как покажу, поймешь! – Она бросилась из кухни в комнату, откуда быстро вернулась с вешалкой, на которой висело зачехленное платье. Дернув за молнию, она вскричала: – Смотри! – И сорвала с вешалки чехол.
В ее руках оказалось голубое платье необычного фасона: длинное, узкое, с рукавами-крыльями и глубоким, чуть ли не до пояса, вырезом. На спине был целый ряд маленьких перламутровых пуговок, по подолу шла вышивка, а на талии болтался широкий синий кушак, покрытый тем же замысловатым цветочным узором, что и подол. Сергей прекрасно помнил это платье (оно было единственной вещью сестры, которую она хранила многие годы и периодически доставала из шкафа, чтобы надеть) и то, как изумительно в нем выглядела Элеонора что в сорок лет, что в шестьдесят…
– Красивое, правда? – восхищенно сказала Аня, прикладывая платье к себе. – Бабуля в нем была просто королевой.
Она махнула рукой в сторону арочного проема между кухней и коридором, где на стене висели помещенные в красивые рамки фотографии. Среди них была и бабушкина. На ней Элеонора, моложавая и нереально красивая, была запечатлена как раз в этом самом платье.
– На шею обрати внимание, – бросил дочери Сергей. – То самое колье. – Аня кивнула. – Жаль, портрет черно-белый, и не поймешь, какого оттенка камень.
– А зачем нам это?
– Зная приблизительную дату подмены, мы могли бы хоть немного продвинуться в расследовании… Хотя… – Сергей подпер щеку рукой и устремил задумчивый взгляд на портрет – ведь он так привык на него смотреть. – Наверное, это несущественно. Элеонора точно оставила нам подсказки, по ним и найдем наше утерянное сокровище.
– А мне кажется, что не помешало бы проконсультироваться со специалистами, как насчет камня, так и самого украшения. Пусть посмотрят, оценят. Вдруг и само колье фальшивое…
– Вот это правильно! Я попрошу Марка узнать адрес толкового ювелира, желательно разбирающегося в антиквариате, и мы с тобой сходим к нему на консультацию. Пока же нам следует заняться бабушкиными дневниками. Много их?
– Четыре общие тетради. Она вела дневники на протяжении всей жизни. Даже когда умирала от голода в блокаду – писала.
– Выходит по паре на брата.
– Нет, все тебе. У тебя взгляд свежий, а я ничего не найду, я их почти наизусть знаю. Давай я лучше займусь открытками, книгами и рисунками – бабуля ведь очень неплохо рисовала и оставила после себя несколько набросков…
– Ладно, договорились, – согласился Сергей. После чего, улыбаясь, сказал: – Ну что, доченька, второй тур игры «Найди сокровища» начался, и, надеюсь, теперь команда-участник лишь одна, а не как в прошлый раз…
Аня улыбнулась в ответ, но про себя подумала – все будет как в прошлый раз, если не хуже, ведь неспроста ей звонили с угрозами и требованием сказать, где Слава. Аня пока не понимала, при чем тут какой-то Слава, но была уверена – он имеет прямое отношение к поиску бриллианта!
Эдуард Петрович
С Вольфрамом Вульф встретился в пивбаре на Арбате.
Зайдя в стилизованное под паб помещение, Эдуард Петрович поморщился от солодового духа (ему никогда не нравилось пиво, особенно «живое») и, найдя взглядом Денискиного покровителя, направился к его столику. Пока шел, рассматривал будущего собеседника: красивого лысого парня с лицом, будто высеченным из камня, и недоумевал, как мужик с такой брутальной внешностью может быть бисексуалом (наличие жены и двоих детишек говорило о том, что он не только гей). Вульф понимал, что Вольфрам попробовал мужской плоти в тюряге, и сам был не без греха, но чтоб вот так пристраститься… Новицкий этого не понимал! Одно дело, когда в тюрьме кого-то петушишь, а другое – на воле, где полно хорошеньких девочек…
– Здорово, – поприветствовал он Вольфрама, подходя и садясь на пустой стул.
