– Тебя, надеюсь, не заподозрили в убийстве?
– Карелия мертва как минимум четыре дня. Когда ее убили, я еще был в Светлогорске или летел с Марком в самолете… Кстати, он вернулся?
– Сидит со мной рядом, помогает разгадывать вышитый Карелией ребус.
– Ага! Значит, буквы мне не привиделись! И что там?
– Какая-то Дуня.
– Что, что? Повтори, пожалуйста, я не расслышал, тут машины шумят…
– Кон. Тире. Н. Пробел. Дуня.
– Что за ерундовина?
– Мы с Марком тоже понять не можем. Кстати, ты не помнишь, в бабулином окружении не было Дунь?
– Нет, – не раздумывая, ответил он.
– Ты так уверен?
– Уверен, потому что женщины из Лининого окружения не носили таких «простецких» имен. Даже если кого-то из них родители нарекли Глашей или Парашей, то дамочки все равно представлялись другими, более благозвучными именами.
– Тогда что означает слово «Дуня»?
– Пока не могу сказать, но я подумаю…
– Когда приедешь?
– Минут через двадцать буду.
– Мы ждем.
Бросив: «Ну все, пока», – Сергей отсоединился.
– Не знает? – спросил Марк, едва Аня убрала телефон.
– Нет. «Кон» тоже не вызвал никаких ассоциаций.
– У меня одну вызывает. С азартными играми… – Он покачал головой. – Нет, карты тут явно ни при чем. Как и рулетка…
Суханский пересел на диван и впал в глубокую задумчивость. Аня не стала ему мешать, тихонько отошла к окну и достала сотовый телефон. Ей вдруг захотелось услышать голос Петра, поболтать с ним не о деле, а о какой-нибудь умиротворяющей ерунде. У нее было очень неспокойно на сердце, тревожно как-то, маетно (не из-за смерти модистки и даже не из-за пропавшего «Славы»), и Аня надеялась, что родной голос мужа развеет тревогу и маету…
Она набрала Петин номер и стала ждать, когда он ответит. Ждать пришлось недолго. Уже после второго гудка она услышала отрывистое:
– Да!
– Привет, милый, – сказала Аня нежно.
– Здравствуй. У тебя что-то важное?
– Нет, просто хотела поболтать…
– Мне некогда, извини, – отрезал он. – Через час освобожусь, позвоню.
И отключился!
Неспокойное Анино сердце тут же екнуло сильнее обычного, и она подумала: «Забудет, не позвонит!»
И Аня оказалась права – Петр так и не связался с ней. Ни через час, ни через два. А когда она сама попыталась до него дозвониться, оказалась, что телефон у него отключен.
Эдуард Петрович Новицкий
Вульф с опаской вошел в полутемный зал клуба «Голубой щенок», настороженно осмотрелся. Собираясь в этот гей-клубешник, он готовил себя к худшему – толпе фриков, разряженных, раскрашенных, манерных, целующихся по всем углам и щупающим друг друга за ягодицы, – и настраивал себя на благодушный лад. «В конце концов, это не мое дело, – уговаривал себя Новицкий. – Каждый живет как хочет и спит с кем хочет. Главное, чтоб ни одна тварь ко мне не подкатила, иначе я за себя не отвечаю…»
Но действительность Вульфа приятно порадовала. Посетителей в клубе оказалось немного, и все они имели самый обычный вид. Целующихся тоже не наблюдалось. Все чинно сидели за столиками, попивая шампанское и непринужденно болтая. На фрика тянул только переодетый в бабу певец, исполняющий на сцене какую-то душещипательную песенку, но таких чудиков можно увидеть не только в гей-клубах, а и на эстраде.
Найдя глазами самый дальний столик, Эдуард Петрович прошел к нему. Едва успел опуститься на стул, как к нему подскочил официант с меню в руках. Вульф, не заглядывая в него, заказал себе зеленого чая и попросил позвать администратора. Паренек переполошился, думая, что сделал что-то не так, но Новицкий успокоил его, сказав, что собирается поговорить с его начальником по личному вопросу. Официант кивнул головой и унесся выполнять поручение, игриво повиливая тугими ягодицами.
Администратор появился буквально через минуту. Судя по надписи на бейджике, его звали Лазарем. Но не слово поразило Вульфа, а наличие на безымянном пальце его правой руки обручального кольца.
– Вы женаты? – не смог сдержать удивления Новицкий.
– Да, а что в этом такого?
– На женщине?
Тот рассмеялся:
– Я тут просто работаю.
Вульфа это порадовало. Как он ни старался уговорить себя относиться к «голубым щенкам» без предвзятости, это у него не очень-то получалось. С нормальным мужиком общаться было гораздо приятнее.
– Меня зовут Эдуард Петрович Новицкий, – представился Вульф. – Я отец Дениса Новицкого, вы должны его знать…
Лазарь нахмурил лоб, вспоминая имя.
– Нет, я его не знаю, – наконец сказал он.
– Его еще Дусиком звали. – Администратор пожал плечами. – И он когда-то выступал на эстраде под псевдонимом Дэнис.
– Ах, вы о Дэнисе! – облегченно выдохнул тот. – Ну конечно, я его знаю. Он завсегдатай нашего заведения…
– Вы в курсе того, что его убили?
– Убили? – Лазарь округлил глаза. – Нет, я не знал…
– Дэниса застрелили позавчера утром. Убийца пока не найден, и я хочу помочь милиции найти его. Именно поэтому я к вам пришел. Надеюсь, вы не откажетесь ответить на пару вопросов?
Лазарь, естественно, мог отказаться, сославшись на дела, но что-то во вполне интеллигентном облике Эдуарда Петровича говорило о том, что такому лучше не отказывать. Когда же администратор разглядел замаскированную дорогим перстнем синюю наколку на пальце, он твердо решил ответить на все вопросы господина Новицкого, будь их хоть не два, а двадцать два.
– Скажите, – начал Вульф, прочитав на лице Лазаря согласие, – он часто у вас бывал?
– Довольно часто.
– Один или в компании?
– Когда как, но чаще в компании.
– Тех людей, с которыми Дэнис сюда являлся, вы можете назвать?
– Только двоих: Батыра и Игоря Александровича Нагибина, остальных я лично не знал. Они были не из числа завсегдатаев…
– Не можете сказать, связывали ли Дениса с кем-то из них близкие отношения?
– Вы имеете в виду, состоял ли он с кем-то из них в любовной связи? – Вульф кивнул. – Один раз я видел, как он целовался со своим спутником…
– Как тот выглядел?
– Обычно.
– Опишите его.
– Ну… – Лазарь замялся. Не имея нужной администратору профессиональной памяти, он часто попадал
