сигару.
– Ты не против? – Он вопросительно посмотрел на Милу – раньше, помнится, она не терпела табачного дыма.
– Кури, – разрешила она. – Я за годы жизни с Мотей привыкла к табаку…
Базиль сунул сигару в рот, щелкнул зажигалкой, прикурил, затянулся. Табак оказался превосходным!
– Раньше ты курил «Новость», – заметила Мадам. – А теперь, значит, на сигары перешел…
– Я вообще-то бросаю. Курю один раз в день, видишь, даже ношу с собой одну-единственную сигару, чтоб не соблазняться…
– Ладно, ты мне зубы не заговаривай… – Она погрозила ему пальцем с устрашающе длинным ногтем. – Выкладывай, чем занимался эти годы.
Базиль собирался начать свое сказание с длинного вступления, типа «в некотором царстве, в некотором государстве», а там по ходу придумать сюжет, но на его счастье в тот момент, когда он открыл рот, в гостиной появилась девушка с трубкой радиотелефона в руках. Девушка была очень хороша собой: коротко стриженая брюнетка с ярко-карими глазами и четкими, выразительными чертами лица. Одета она была в простую водолазку и джинсы. Значит, не «куколка». Но кто? Еще одна кухарка? Или это уборщица? Как показало наблюдение, в «Экзотике» даже обслуга отличалась редкой привлекательностью.
– Кто эта прелестная девушка? – спросил Базиль, с интересом разглядывая проступающую через ткань водолазки грудь красавицы.
– Знакомься, это одна из моих девочек – Багира. Хороша, не правда ли?
– Очень.
– Ты ее еще обнаженной не видел! Кстати… – Мадам строго глянула на девушку. – Почему мы до сих пор не раздеты? Почему ходим в спецодежде американских пастухов?
– Я приболела. Можно мне сегодня не раздеваться догола?
– Это что еще за новости!
– Мне Далила свой пеньюар пообещала. Он очень открытый, в нем я почти как голая…
– Тогда какая тебе разница?
– Он хоть плечи прикроет и спину… У меня температура и озноб!
– Ладно, черт с тобой! – Мадам махнула рукой. – Иди!
Девушка радостно взвизгнула, чмокнула хозяйку в щеку, развернулась, чтобы умчаться, но резко затормозила.
– Черт, совсем забыла! – Она протянула хозяйке телефон. – С вами хотят поговорить.
– Кто?
– Элефант какой-то…
Мадам тут же схватила трубку и, приложив ее к уху, выпалила:
– Слушаю.
Некто Элефант начал разговор с какой-то не совсем приятной для Мадам новости, потому что она сдвинула брови и, насколько позволяли имплантаты, сжала губы. Затем беззвучно выругалась, шепнула Базилю слова извинения и ушла разговаривать в коридор.
Воспользовавшись ее отсутствием, Базиль развернулся (Мадам посадила его спиной к лестнице, лицом к стойке), чтобы окинуть взглядом все помещение. Ну-с, следует отметить, что архитекторы постаралась! Дом был перепланирован полностью, причем очень грамотно. От маленьких темных кабинетиков, в коих царствовали доперестроечные коммунальщики, не осталось и следа. На первом этаже все стены были снесены, на втором – он снизу видел – убраны перегородки, а узкие темные лестницы заменены широкой винтовой, ведущей на галерею, утыканную дубовыми дверями с золочеными ручками.
Базиль хотел встать с дивана, чтобы посмотреть в коридор, ему было интересно, чем занимается охранник, пока в борделе нет ни одного посетителя, но тут в гостиную вышла Катя, и ему пришлось брякнуться на место.
– А где Мадам? – спросила девушка, в руках у которой оказался поднос с кофе и булочками.
– Разговаривает по телефону…
– Когда придет, скажите, что я отнесла Марго немного еды. Пусть не волнуется.
– Хорошо, – кивнул Базиль и вернулся к своей сигаре, но краем глаза продолжал следить за кореянкой.
А Катя поднялась по лестнице на второй этаж и остановилась возле ближней двери. Постучала. Через некоторое время ей открыли. Катя быстро шмыгнула внутрь. Но даже мгновения оказалось достаточно, чтобы Базиль заметил, кто открыл Кате дверь.
Это была девушка из желтого «Фольксвагена»! Та самая красавица с иконописным лицом!
Значит, ее зовут Марго!
– Извини, что заставила тебя ждать, – раздался над его ухом знакомый голос – это Мадам, наговорившись по телефону, вернулась в комнату.
– Ничего… Тебе Катя велела передать, что Марго будет накормлена. Кстати, кто она, эта Марго? Я видел мельком ее лицо, оно показалось мне знакомым…
Но Мадам его не слушала, она о чем-то напряженно размышляла. Очевидно, Элефант ее сильно озадачил.
Базиль тут же замолчал, давая Мадам спокойно подумать. По прошествии нескольких минут она отмерла и сконфуженно произнесла:
– Прости, я не расслышала, что ты сказал…
– Может, мне уйти? – спросил Базиль. – Не думай, я не обижусь…
– Еще чего! – Она быстро наполнила стопки, приподняла свою. – Сейчас хряпнем, потом я пойду улажу кое-какие дела, а ты пока развлечешься…
– Я могу тебе чем-то помочь, Мила? Я вижу, у тебя трудности…
– Это не трудности, Базик, так, ерунда! – хохотнула она и, опрокинув стопку, запела: – «Все перемелется, родная! Все перемелется, пойми! Ведь жизнь хорошая такая…» А дальше я не помню ни фига!
– Кто такой Элефант? – в лоб спросил Базиль.
– Наш постоянный клиент, а по совместительству большая шишка. Он сообщил мне, что следователь Вареников… нет, Помпушко или Голушко, точно Голушко (он ведет дело Афродиты) требует выписать ордер на обыск моего «Экзотика»!
– Значит, сюда может нагрянуть милиция?
– Пока Элефант ордер не подписал, но сказал, что рано или поздно придется… Велит спрятать весь архив.
– У тебя и архив есть?
– Архивом бы я это не назвала. Просто есть тетрадь, в которой записаны имена и клички клиентов, даты их посещений, суммы, которые они заплатили моим куколкам… Книга учета, только и всего!
– А видеозаписи?
– Ничего такого нет. Мы даже на входе камер не имеем.
– Почему? Сейчас все устанавливают видеонаблюдение…
– Чтобы лишний раз не нервировать клиентов – сам понимаешь, они не хотят светиться…
– Одна камера на воротах не помешала бы… В целях безопасности.
– Мне боятся нечего! Шушеру всякую охранник отгонит, а бандюки ко мне не сунутся… Подумай, кто посмеет залезть в дом самого Моцарта?
– Тогда твоему Элефанту волноваться нечего… Подумаешь, тетрадка! Там же даже его фамилии нет!
– А он об этом не знает! – хохотнула Мадам. – Я больше тебе скажу, он считает, что у меня в подвале несколько ящиков с компроматом!
– Он сам это придумал, или ты ему внушила? – хитро прищурился Базиль.
– Конечно, я. Иначе он не стал бы мне помогать… – Она презрительно скривилась. – Этот Элефант гнилой мужик. Гнида. Я его презираю! Сроду бы на порог своего заведения не пустила, но с такими людьми лучше не ссориться – всегда могут пригодиться!
