– Для меня нет иной богини, кроме Таиды. Твой образ не покидал меня ни днем, ни ночью. Ты часто являлась мне в виде огня, но пламя не устрашало. Мне хотелось сгореть в нем, снова быть и снова сгореть. Может ли видение стать явью?
В ответ, словно решившись на что-то, гетера притянула к себе Птолемея, крепко поцеловала его в губы. Очнувшись от внезапного счастья, Птолемей воскликнул восторженно:
– Нет равных тебе, Таида! Любовь – прекраснейшее безумие!.. Только ты и я – одни в этом мире!
– Кажется, я смогу быть счастливой, – со слезами на глазах произнесла Таида.
Таида невольно залюбовалась Птолемеем: высокий рост, он был намного выше царя, широкая грудь, черные густые волосы, темные глаза, орлиный нос, резкие черты лица. В такого могла влюбиться любая женщина.
Огненный шар солнца утонул в Ниле.
Мемфис погрузился в ночь.
В темных покоях дома Птолемея в Мемфисе призрачно белели тела влюбленных. Они одновременно опустились на огромную кровать в форме ладьи, занимавшую большую часть спальни. С глубоким вздохом Птолемей заключил Таиду в объятья и спрятал лицо в сладостную ямочку, где соединялись шея и плечо. Так он замер на несколько мгновений, и Таида подумала, что он уснул. Но нет. Он наслаждался нежным ароматом ее кожи. Вот его губы нашли ее руки, затем он трепетно начал целовать все изгибы и самые потайные уголки тела. Когда они соединились, для него снова явилось откровением, что в Таиде он нашел то, что безуспешно искал долгие годы.
В свете луны обнаженное тело Таиды походило на прекрасную мраморную статую. Птолемей приподнялся на ложе, взял ее за руку, снова притянул к себе. Он положил ей под голову руку, поцеловал.
Таида с тоской прошептала:
– Когда же ты вернешься! Навсегда! И – ко мне!
– А если… Впереди жестокая война!..
– Но ты вернешься!..
Она вдруг стремительно встала. Принесла треножник. В сосуде, стоящем на треножнике, светились раскаленные угольки.
Таида вздула огонь, подкормила его ароматическими смолами. Тихо воззвала:
– Великая мать Кибела, я прошу любви, прошу жизни для Птолемея, прошу, чтобы вернулся он победителем.
На минуту воцарилась тишина.
Таида напряженно всматривалась в огонь.
Почувствовав ее смятение, Птолемей резко поднялся. Он интуитивно забеспокоился:
– Что предрекает огонь?
Таида вздрогнула, подняла глаза на Птолемея:
– Твой гений боится гения Александра, твоего сводного брата. Гордый и возвышенный, когда ты один, твой гений теряет силу, когда ты около царя македонцев. На Востоке, среди пирамид, значит, здесь, в Египте, твоя звезда засверкает полным блеском. Твой род, род Птолемеев, обессмертит свое имя в веках. Огонь предрекает тебе царский венец!..
Воцарилась полная тишина. Наконец, Птолемей хрипло спросил:
– Но как, как может случиться, что… Александр жив…
Таида помешала ему договорить:
– Нам не дано постичь волю рока!
– А ты? Ты будешь моей царицей?
Вдруг, подавив возглас ужаса, она до боли закусила губу:
– На все воля богов!
Пряча глаза, Таида заливала угли водой. Но не смогла унять дрожи рук. Она была явно удручена и что- то недоговаривала…
– Спасибо, великая мать Кибела… – еле слышно прошептала она и долгим взглядом посмотрела на Птолемея.
Таида и Птолемей плыли по Нилу на царской ладье с пурпурными парусами.
Многочисленные весла работали в такт с музыкой лир.
Александр поручил Птолемею, ведущему подробное описание похода с самого его начала, проплыть вверх по Нилу, познакомиться с обычаями египтян, их храмами и ритуалами.
Таида обрадовалась предложению Птолемея совершить вместе с ним это путешествие.
Птолемея не оставляло желание, которое он еще ребенком высказывал своей матери Арсиное, строить города и прокладывать дороги. Он предчувствовал, что после окончания похода его мечта рано или поздно осуществится. Его тянуло в древние Фивы, откуда началось изгнание гиксосов и восстановление Египта.
Любуясь красотой ландшафта, Птолемей обратил внимание Таиды, как узка долина Нила. Позади полей, засеянных хлопком и сахарным тростником, непрерывно тянулись пустыни: Аравийская – по левую сторону и Ливийская – по правую.
Таида и Птолемей были обрадованы, когда после длительного плавания, наконец ступили на землю Фив.
Любовь египтян к роскоши проявлялась в грандиозности храмов. Их воображение поразил лес колонн храма Амона: они насчитали их более сотни. Потом они увидели высочайший обелиск из красного гранита, возведенный по распоряжению царицы Хатшепсут, единственной женщины на египетском троне, на шестнадцатом году ее правления.
Знакомясь вместе с Таидой с высочайшими памятниками древнего искусства, Птолемей постоянно ощущал на себе взгляд ее больших ярко-синих глаз, вопросительный и в то же время точно проникавший в тайну мира. Он наслаждался серебристым звуком ее голоса, и почти не сознавал настоящего.
Солнце клонилось к закату, когда Таида и Птолемей подошли к храму Исиды.
По ступеням храма спускалась длинная процессия. Во главе шествия жрецы несли изображение Исиды. За ними следовали жрицы богини и чтецы с раскрытыми папирусными свитками. Во главе процессии под балдахином важно шел верховный жрец. Многоголосое пение поражало гармоничным слиянием высоких женских голосов и мужских басов. Облака дыма от благовонных курений окутывали процессию.
Пройдя по длинной лестнице, Таида и Птолемей вошли в святилище богини.
Три ряда колонн разделяли святилище на столько же отделений. Среднее было посвящено Исиде, левое – ее супругу Осирису, правое – Гору, сыну великой богини. Перед ними, скрытые в вечернем сумраке, стояли алтари, с жертвенными приношениями.
К знатным эллинам вышел жрец, который стал знакомить их с сокровищами храма. Среди сокровищ Таиду особенно заинтересовал кубок Исиды.
Жрец объяснил:
– В этом сосуде таится сверхъестественная сила. Всякий, кому удастся заставить кого-нибудь осушить наполненный вином кубок до дна, подчинит этого человека своей воле.
Таида вздрогнула от неожиданности. Это был знак свыше.
– Вы позволите мне купить у храма это сокровище? – спросила она у жреца.
Жрец ответил резким отказом.
– Если этот кубок случайно попадет в руки вашего недоброжелателя, он принесет вам несчастье.
Когда Таида поняла, что просить жреца бесполезно, она обратилась за помощью к Птолемею.
Только после строгого приказа Птолемея, одного из главных полководцев всесильного царя Македонского, сына Зевса-Амона, кубок Исиды был передан гетере.
Передавая кубок, жрец напомнил Таиде об опасности, которую навлекает на себя всякий смертный, если вздумает прибегнуть к помощи сил, лежащих за пределами его власти.
Часть третья
I
Войско Александра отдыхало в Египте. Это были счастливые дни покоя для всех.
Александр, казалось, не спешил покидать древнюю страну, знакомясь с ее великой культурой. Но в то
