Через несколько секунд она бросила автомат на пол.
— Не могу… Он трус, не могу… — и бегом выскочила на улицу.
Полковник собрал всё оружие, разбил телефон и две радиостанции.
— Ключи от «Волги», — протянул руку к старшине. Он был невменяем, глаза блуждали, и та странная, удивлённая улыбка превратилась в тихий, счастливый смех. Безумный, он стал походить на человека… Полковник обшарил его карманы, достал ключи и вышел на улицу. Капитолина плакала, прислонясь к стене. Он взял её за руку и повёл к машине, усадил, однако она вытерла лицо рукавом армейской куртки и сказала со всхлипом:
— Там у одного… течёт кровь. Надо наложить жгут.
— Хорошо, сиди здесь, — попросил полковник, сбрасывая оружие на заднее сиденье. — Я сейчас.
Он вернулся в помещение поста, оторвал от телефона трубку со шнуром и перекрутил бедро раненому. И вдруг услышал из его белых губ:
— Спасибо…
— Благодари Бога! — выдохнул полковник. — И эту женщину…
Перед въездными воротами своего дома он снова вспомнил о документах, однако омоновцы узнали машину полковника, пропустили без звука, да ещё и откозыряли. Арчеладзе загнал машину на стоянку, распихал автоматы под сиденья и взял Капитолину под руку.
— Теперь это будет твой дом.
Она послушно дошла до двери квартиры и там словно опомнилась.
— А ты спросил меня? Спросил, хочу ли я в твой дом?
— Прости, — вымолвил полковник и отворил дверь. — Останься сегодня здесь. Я не могу отпустить тебя сегодня.
Капитолина перешагнула порог его дома. Лёжа на сеновале, он мечтал, как всё это случится, и представлялся праздник — с цветами, шампанским и музыкой.
Но мечты остались под сеном…
Полковник уложил Капитолину в свою постель, закрыл двери спальни и включил телефон спецсвязи. Дежурный отозвался немедленно.
— Поздравляю вас, товарищ генерал! — весело сказал он.
— Что за шутки? — оборвал полковник. — Докладывай обстановку!
— Докладываю! Передо мной лежит копия приказа о присвоении очередных воинских званий старшему офицерскому составу…
Это была действительно шутка, но не дежурного помощника, а Комиссара, ибо присвоение званий в отделе осуществлялось через непосредственного начальника. Он таким образом полностью обезопасил себя, отвёл всякие подозрения: никто не может даже подумать, что Комиссар находится в состоянии войны с Арчеладзе…
И доказать это «папе» станет невероятно трудно.
— Достаточно! — оборвал его полковник. — Меня интересуют прошедшие сутки.
— Теперь плохие новости, товарищ генерал, — тусклым голосом сообщил дежурный. — Я принял смену с информацией, что похищен некто Зямщиц…
— Что?! — взревел Арчеладзе. — Как это — похищен?
— Это было не в мою смену, — стал оправдываться дежурный. — Майор Моховиков дежурил. Проверил по всем оперразработкам — такой фамилии нет. Ну и списал информацию… А я вспомнил, вы при мне давали распоряжение Воробьёву. Установил: Зямщиц в самом деле похищен во время прогулки с врачом возле своего дома по переулку Безбожному, дом шестнадцать. Похитители действовали профессионально и дерзко. Негласная охрана мер принять не смогла…
— Кто похитил? Установили?
— Так точно, товарищ генерал. Зямщица втолкнули в «Москвич» вишнёвого цвета, госномер 19–90…
— Вишнёвого цвета?
— Вишнёвого, товарищ генерал! Проверили госномер — значится частный грузовой автомобиль «ГАЗ-53»…
— Можешь не продолжать! — прервал полковник. — Разумеется, ни Зямщица, ни «Москвича» не нашли.
— Нет, товарищ генерал, но приняли меры к розыску.
— Ну, что ещё, вываливай!
Дежурный сделал паузу — перебирал бумажки на столе.
— Из органов МВД поступило сообщение, что вчера около трёх часов семи минут совершено разбойное нападение на фирму «Валькирия». Она занимается поиском каких-то кладов, поэтому информация пришла к нам…
— Что за разбойники были — тоже ничего не известно? — спросил полковник.
— Никак нет, товарищ генерал, — отчеканил дежурный. — МВД предполагает мафиозные разборки между конкурентами.
— Подробности доложишь утром. Что ещё?
— Есть одна обширная информация по ведомству Воробьёва. Наблюдение и литерные мероприятия по дому номер семь на улице Рокотова…
— Что там, только короче!
— Опять вишнёвый «Москвич», товарищ генерал.
Арчеладзе ударил кулаком по тумбочке, так что подпрыгнул телефон спецсвязи. Но спросил сдержанно:
— Кого похитили?
— Похищения, как такового, не было, но произошли странные вещи, — сообщил дежурный. — Объект появился там вчера рано утром, а поздно вечером во дворе дома стала танцевать голая женщина…
— Ты трезвый сегодня? — спросил полковник.
— Так точно! Не я же принимал информацию — майор Моховиков!
— Ну и дальше?
— Объект вышел к этой женщине, заговорил с ней — фотосъёмка имеется, — излагал дежурный донесение. — Затем откуда-то появился вишнёвый «Москвич», въехал на детскую площадку. Женщина села в машину и уехала. А объект рано утром на «Жигулях» белого цвета выехал в гостиницу «Москва», снял апартаменты, которые накануне сдал, и оттуда бесследно исчез. Наш оперативник сейчас там работает…
— А вишнёвый «Москвич» был возле гостиницы? — спросил полковник.
— Он и сейчас там стоит. Я распорядился установить наблюдение.
— Немедленно пошли туда двоих из опергруппы, — распорядился полковник. — Пусть обшарят этого «вишнёвого»!.. Важны все детали и мелочи! Досконально! По полной форме!
— Есть, товарищ генерал!
— Объявятся Воробьёв с Нигреем — срочно ко мне домой!
— Понял!
Дорого обходился сон на сеновале! Пока Арчеладзе собирал опята, «вишнёвый» рвал «белые грибы»! Да какие грибы!.. В чью же корзину он их складывает? Его интересует только то, что касается золотого значка НСДАП, в других делах он пока никак не проявлялся. А «золото Бормана» — увлечение Комиссара…
Полковник вспомнил учебную гранату, заброшенную ему в салон, и сегодняшние события на посту ГАИ: всё становилось понятным. Сначала Комиссар таким оригинальным способом предупредил Арчеладзе, чтобы не совался в чужие дела, а за неповиновение отомстил ему унижением и позором. Правда, последнее ему не удалось, и через несколько часов генералу доложат, что произошло со «спецподразделением»… Но «вишнёвый» оставался неуловимым и безнаказанным! А работать он мог только на Комиссара! И поэтому подлежал наказанию, как и эта банда садистов на посту ГАИ…
