– У вас ко мне все? – спросил Сергей, оставаясь на месте.
– Да пока мне все ясно, – повернулся к нему Рейнольдс, останавливаясь.
– Тогда у меня к вам несколько вопросов.
Шеф устало посмотрел на Сергея.
– Давай, выкладывай, что у тебя такого накопилось, – вяло сказал он.
– Хотелось бы знать, почему работник моего отдела выполняет работу в тайне от меня? – прямо спросил Сергей. – Что вообще происходит?
– Ты имеешь ввиду снимки, сделанные Ланой Ольховской? – немного подумав, переспросил Рейнольдс.
– Да, – подтвердил Сергей. – Именно это я и имею ввиду.
– А что здесь тебя больше интересует? То, что девушка снимала без твоего ведома? Или что снимали господина министра и твою соседку? – спросил шеф, усмехаясь.
– Все, – твердо ответил Сергей, немного подумав, и решив не таиться.
– Ну что ж, – вздохнул шеф. – Извольте. – Он поплотнее запахнул полы пальто. – То, что Ольховская снимала без твоего ведома – на это есть особые причины, о которых я пока ничего тебе сказать не могу, – проговорил Рейнольдс равнодушно-размеренным голосом учителя истории. – Ну а то, что снимались министр и мисс Дебюсси – ничего здесь таинственного нет. Грядут выборы – ты знаешь об этом. Сильные мира сего суетятся. И нам под это дело дали скромную задачу – привезти пару снимков из командировки. Я даже не могу утверждать, занимают ли они хотя бы один процент, от того объема, который собрали на него все остальные службы. Хотя, на самом деле – выборы – только побочный продукт. Совсем скоро, буквально на днях выйдет в свет указ о приватизации. По нему можно будет абсолютно любому человеку купить часть любого предприятия в личную собственность. Сам понимаешь, кто окажется первым в очереди за новыми акциями. А это уже серьезно. Здесь-то и развернулась на самом деле основная борьба. – Рейнольдс немного помолчал. Сергей терпеливо ждал.
– Было заранее известно, что в составе комиссии по космосу в роли помощницы руководителя института космических исследований поедет небезызвестная тебе Элора Дебюсси. Сам понимаешь, ее присутствие в свите Цетега не случайно, особенно в свете того, что он не взял с собой, как обычно, жену. Так что на самом деле это и было вашим первичным заданием. А выход на забытую всеми связную и поиск Суперкомпьютера – это, фактически, явилось отвлекающим манером – для служб охраны министра.
– Ну а меня то зачем за нос водили? – спросил Сергей, внутренне уже понимая, что, скорее всего, правдивый ответ на этот вопрос он не получит. Ответ придется искать самому.
– Для чистоты операции, – пожал плечами Рейнольдс, рассматривая снежинку, только что упавшую на ладонь. – Чтобы все выглядело как можно правдоподобнее.
Сергей кивнул, потирая горячий лоб холодным снегом, и тут же закашлялся.
– Что-то ты неважно выглядишь, – сказал шеф озабоченно. – Давай-ка сейчас прямо к врачу. И без разговоров. Я потом проверю.
И Сергей вместо обеда отправился в медпункт.
– Наверное, продуло где-то, – сказал он врачу.
– Да не только по этой причине, – покачал головой врач. – Стрессы, переживания – сейчас все болезни в основном от этого.
Возвратившись в отдел и запершись изнутри он кинул полученные лекарства в дальний ящик стола и поудобнее расположился в кресле. Еще и заболеть мне не хватало, недовольно подумал он, стараясь расслабиться и приступить к сканированию.
Внутренним взором он мысленно просматривал свой организм, сосредотачиваясь на отдельных его местах. Почки, печень, сердце, легкие были в порядке, но вот бронхи… Он занялся уничтожением вирусных очагов, и тут, просматривая мозг, обнаружил посторонний нарост. Небольшой участок клеток в районе темечка был видоизменен. Но это не была опухоль. Это было явно что-то другое.
Не доведя до конца лечение – больше десяти минут он позволить себе не мог, Сергей переключился на текущие проблемы, неожиданно навалившиеся на него в таком большом объеме.
Ну что ж, решил он, будем работать тоньше, раз такие дела. Сергей посмотрел в электронный ежедневник – после обеда надо будет продолжить исследования шахты. Время еще было и он принялся за составление компьютерных программ. Необходимо, чтобы данные с расставленных им датчиков по Элоре, в том числе и с его личных, стекались в отдел и здесь уже обрабатывались на наличие какой-либо ситуации, требующей особо пристального внимания – опасность, что-то серьезное, либо что-то еще – и, при возникновении подобного, оперативно давала сигнал на его индивидуальные средства связи. А главное, чтобы эти данные, как и сама программка, не светились на рабочей машине.
У него долгое время что-то не шло и он ходил по залу злой и задумавшийся.
– Помочь? – участливо спросила Алла.
– Что? Да нет, не надо. Я сам, – пробурчал он.
Наконец вдруг все заработало так, как ему и хотелось. Остальная запланированная на сегодня часть дел прошла более легко и быстро. В этот список входило и контрподслушивание наблюдателей, используя контура возбуждения наведенной людьми Давора звуковой пушки на окна их квартиры, а также съем, анализ и дешифрация сигнала, с целью получения всех проводимых агентами переговоров.
Запустив свои программы в работу на уровне вирусов, он посмотрел на часы – пора заняться шахтой.
– Народ, – сказал Сергей, выходя из кабинета. – Минутку внимания.
Сидевшие в зале работники группы, отдыхавшие после обеда, прервали все свои дела и обернулись. Один только Коурис, все еще пунцово красный после тренировки в аппаратной, явно находясь под впечатлением увиденного, оставался безучастным ко всему. Руки его заметно дрожали.
– Меня сегодня уже не будет, – сказал Харви. – Густав остается за старшего. Ольховской – дописать отчет по заводу, попутно прорисовав таблицу связей между работниками этого отдела. Закиру – до конца отработать со стажером. Алле наконец навести порядок в нашей базе данных. А Густаву – проконтролировать все это. Всем понятно?
– Абсолютно, – глядя на Сергея немигающим взглядом, чересчур серьезно произнесла Алла.
– Тогда до завтра, – кивнул он по быстрому выходя.
Первым делом Сергей забежал к Рейнольдсу, занял у него денег. Шеф был единственным человеком, который мог ему занять такую крупную сумму. Потом он, быстро пройдя по близлежащим магазинам, купил Лане недорогие, но симпатичные золотые сережки.
На выходе какая-то бабка, грязно одетая, со скрюченными пальцами и трясущимися руками, слезливо стала просить милостыню, мол, хоть на хлебушек, а то голодает уже который день. Сергей пошарил по карманам – мелочи только на дорогу, а крупные купюры – самому не хватит. И он отказал, стараясь не глядеть на старушку. А недалеко от остановки с интервалом в двадцать метров сидели прямо на снегу на грязных тряпках совсем маленькие дети с какими-то совсем недетскими лицами, и отрешенно смотрели на пустые банки перед собой.
Растем, с горечью подумал Сергей, поджидая свой маршрут, вот и еще одно приобретение сделали. А что будет дальше?
Что же получается, думал Сергей, привалившись к холодной стенке вагона, выходит, эта роль Лане предназначалась еще до ее появления в отделе? Ведь невозможно проработать такую серьезную операцию, основываясь на сотруднике, который работает всего второй день. Наверняка ее вели еще на курсах журналистики. Пока все логично. Или не все? – задумался он, чувствуя какой-то изъян в своих рассуждениях. А не логично то, что уж больно все мелко, для такого глубокого планирования. И неспроста ее перевели под его начало. Неспроста сделали его ее шефом. Шефу все-таки больше позволяется со стороны девушки. И, следовательно, уже заранее планировалось их какие-то отношения – вроде как бы ненавязчиво кем-то подталкивались друг к другу. И этот кто-то – явно не Рейнольдс. Иначе зачем ему делать такие прозрачные намеки. А тогда кто? И зачем?
Сергей поудобнее устроился на сиденье, чувствуя появление какой-то зацепки.
Да и неспроста ее держат в общежитие и пока не переводят в отдельную комнату, как и всех сотрудников этой организации – глупо же держать оперативного работника в общежитие со случайными людьми. А вот ее однако держат – выходит знают, что не долго ей там осталось проживать? И если так, то
