Алгорифма

Любовь Эндимиона, гипогриф и
Странная сфера Герберта Уэллса
Подтверждены. Не лжёт так принц Уэллса,
Как президент страны, у тайн где грифы.

Нет на земле того, кто б их храбрее
Был и счастливей, ликов день бессмертный!
Хоть Одиссей, как все, простой был смертный,
Ума в Элладе не было острее.

Луна, которой жертвы вековые
Приносятся как идолу с печальным
Лицом, но и страдальчески-кончальным
Теперь, аки химера, на их вые.

ИЗРАИЛЮ

Кто подтвердит, что в лабиринте рек
Теряющихся в прошлом моей крови
Твоя, Израиль, есть? Если не по брови,
То в глаз: мой предок ел тот чебурек,

Который изобрёл жидоабрек,
А книгу ту, священной что корове
Подобна, от Адама побурови
До бледности Распятого, Дух рек.

Ту книгу, что зеркальна для любого
Читающего, над которой Бог
Склонился, в глубь кристалла голубого

Глядящийся, как в чашу голубок.
Спаси себя, хранящий Стену плача,
От жажды мстить обрезанным, палача!

СЫНУ

Не я тебя зачал, но те, чьи кости
Давно в земле, тебя родили мною,
И лабиринт любовей стал виною
Того, что гены выпали как кости

И появился ты, моей злак ости.
К Адаму нисходящий глубиною
Давидов корень, ты ли слабиною
Всеобщей порчен? Выкусисякости

Не держишь ли в кармане шестопало?
Я ощущаю наше мы, в котором
Взошли твои потомки на простором

Поле страны, зерно чьё не пропало.
В тех, кто ушёл я, но и в приходящих,
И вечное — в явленьях преходящих.

КОНЕЦ