Там, где товар стоит уже вторичный,Но с шахматным слоном, сломанной шпагой,Громоздким телескопом и сандалом,Искусанным гашишем (вещь скандаломПопахивает: смоль скоблит с шипа гой!)Кто б не остановился перед строгимСтеклянным инструментом в деревяннойОправе, что с косою травовяннойШтрихом Дюрер явил нерукодрогим?Из конуса прозрачного в песчезнуОпять песок сбегает осторожный,А златый холмик взороприворожныйРастёт, славя мгновенную исчезну.Мы любим наблюдать за символичнымПеском, что ускользает, истощаясь,С мгновеньем каждым даже не прощаясь,Исчезнувшим уже, а не наличным.Ему подобен и песок столетий —История земли остроконечна,Как холм песчезны, но и бесконечна,И есть переворот мгновененолетий.Песка не остановится паденье.Я обескровлюсь, не две склянки с прахом,Чей символ смерти обдаёт нас страхомИ за песком ревниво наблюденье.Столп облачный и огненный, карфаго —Римские войны, Симон Маг, седьмицаВещей земли вiд сакського вiдмiдьцяНорвежському — всё жертвы хронофагаСтеклянного сего, хрупка чья струйкаНесметного песка, а я не вечен,Ибо плотян, ущербен и увечен…Слова вновь эти, Борхес, соркеструй-ка!
ТЫ НЕ ДРУГИЕ
Ты не спасёшь написанное теми,Кого твой страх оплакивает, ты неДругие, лабиринта центр в пустынеШагов своих в сгущающейся теми.Агония Христа или Сократа,Ни сильного Сидхарты золотого,Чьё тело умереть опять готовоВ лучах зари — не велика утрата! —Тебя спасти не смогут уже. ПрахомНаписанное стало и на ветерТы говоришь, но близок ада вечер,Ночь Бога бесконечна. Вник со страхомВ конец свой и в миг смерти — с дерзновеньем:
