– Шерри, я думаю, они стараются помочь «Акбаху» сбить этот самолет, полный людей!
– С какой целью?
– Чтобы помочь «Акбаху» уничтожить самое себя в расцвете собственной глупости. Поставить их под удар всемирного осуждения за уничтожение самолета с безвинными людьми на борту, ради того, чтобы мягкотелая ООН была вынуждена применить экономические санкции против государств-клиентов, Ирана или Ливии.
– Ливия к делу не относится. Это заряд без пороха.
– Хорошо, но об Иране такого не скажешь.
– Принято, – согласилась Шерри. – Но почему «Акбах» не сможет предвидеть последствий своих действий? Они настолько глупы?
Расти вздохнул.
– Я много думал об этом последние несколько часов. Мне пришлось напомнить самому себе, насколько непримиримыми и сумасшедшими стали взгляды шиитов на западный мир. Они отметут в сторону доводы разума и будут считать осуждение Запада желательным с религиозной точки зрения, своего рода корпоративным мученичеством. По меньшей мере безрассудные представители иранского духовенства поступят именно так, а они держат «Акбах» на коротком поводке.
– Следовательно, мы помогаем им уничтожить самих себя, убивая наших соотечественников?
– Которых, – Расти откинулся назад и поднял указательный палец, – не забывайте, уже почти объявили мертвыми. Шерри, кто-то в Управлении воспринял это как отличный шанс. Акт милосердия по отношению к людям, которых ждет мучительная смерть, и одновременно начало последнего раунда, чтобы убрать террористов, угрожающих всему миру. Разумеется, никто даже не узнает о связи между этими событиями, но если это приведет к уничтожению «Акбаха», смерти на борту «боинга» будут не напрасными.
Шерри в ужасе отпрянула и взглянула на Расти.
– Это возмутительно! Но я... мне кажется, я понимаю.
– Есть только одна проблема, – произнес Сэндерс, – и это все меняет.
– Что такое?
– Пока нет твердых доказательств того, что на борту самолета есть этот вирус, даже если профессор был болен. Наши «деятели» могут уничтожить самолет, полный абсолютно здоровых людей, за два дня до Рождества. Пока я не узнаю о результатах вскрытия...
– Следовательно, нам надо получить эти результаты, – согласилась Шерри.
Расти вспомнил дискуссию с Джонатаном Ротом. Вскрытие ничего не докажет, но может послужить индикатором.
– Мне нужно найти телефон, – сказал он. – Мы не можем испытывать судьбу и звонить по сотовому телефону.
Шерри кивнула, а Расти продолжал:
– Я просто... не могу думать ни о каком другом плане, в соответствии с которым появилось это арабское сообщение.
– Вы его перевели? – поинтересовалась она.
Доктор отрицательно покачал головой.
– Вы могли его неправильно понять.
Сэндерс кивнул.
– Вполне вероятно. Но тогда добровольцы из ЦРУ не стали бы переворачивать мою квартиру сегодня утром.
Шерри немного посидела молча, размышляя, потом кивнула, сначала медленно, затем закивала энергичнее.
– Ладно. Расти, если мы сможем представить доказательства того, что происходит, возможно, мы сумеем продать их Роту вовремя, чтобы остановить операцию. Ваша дискетка может стать уликой. – Она помолчала. – Но это также означает, что у нас в руках бомба с заведенным механизмом. Автор не захочет, чтобы Рот или кто-то еще, наделенный реальной властью, увидел это. Они будут ждать, что вы или я попытаемся связаться с Ротом. Они будут готовы остановить нас. Тот, кто задумал такую предательскую операцию, готов устранить препятствия при помощи пистолета, бомбы или чего-нибудь еще. Налет на вашу квартиру – всего лишь увертюра.
– Господи, Шерри, ведь это же наши люди. Они способны нас убить?
Они посидели несколько минут в молчании.
– Расти, вы помните, что я сказала вам сегодня утром? Вам никогда не удастся по-настоящему узнать никого, кто занимается этой работой.
– Я всегда считал это фантастическим преувеличением.
– Иногда это так. Но временами нет. Помните «Иран-контрас»?
– Кто же не помнит?
– Многие забыли, – отозвалась Шерри. – Многие даже и не подозревают об истинных масштабах того, что произошло, или о причинах этого. Ради Бога, вспомните, что полковник Норт вел предательскую операцию, и не из Лэнгли, а из
– Пока Рейган спал.
