Дед Нила с трудом поднялся.
– Простите, Сара, что украл вас. Пойду поговорю с вашей мамой.
Нил сел на место деда.
– Ну, теперь ты чувствуешь себя более свободно?
– Что, неужели заметно?
– Честно говоря, да. Совсем недавно ты была комок нервов.
В этот момент в комнату вошла служанка.
– Когда подавать ужин, мистер Кеннеди?
– Прямо сейчас, миссис Хейг. – Мать Нила поднялась и предложила всем пройти в соседнюю комнату с темно-красными обоями.
Обеденный стол был круглой формы. Сара села между Нилом и его отцом, а ее мать – между отцом Нила и дедом. Еда была превосходной, миссис Хейг разместила блюда в центре стола так, что все передавали их друг другу по кругу.
Сначала были чесночные сырники с грибами, потом лосось с тушеными овощами. На десерт подали восхитительный яблочный пудинг, который буквально таял во рту.
Миссис Андерсон обычно ела молча, и Сара была сильно удивлена тем, что ее мать оживленно беседовала в течение всего ужина. Очень стеснительная, сейчас она участвовала в разговоре даже активней, чем Сара.
После ужина они остались вдвоем в комнате миссис Андерсон.
– Как жалко, что их второй сын погиб.
– Кто тебе рассказал об этом?
– Миссис Кеннеди. Когда мы пили кофе в большой комнате. Я спросила, есть ли у нее еще дети. Она ответила, что у Нила есть две сестры, а старший брат погиб в горах.
– Нил рассказывал мне о нем. Мне надо было предупредить тебя.
– Но это было так давно. Думаю, она уже смирилась с этим. Что поделаешь. У нас тоже были несчастья.
Неужели ее мать считает потерю своего мужа несчастьем? Сегодня Сара впервые увидела мать такой, какой та могла быть, не проведи она столько лет под гнетом домашнего тирана.
Готовясь ко сну, Сара думала, придет ли к ней Нил. Конечно, ей будет неудобно спать с ним под крышей родительского дома, но достаточно ему поцеловать ее, и все эти мысли улетучатся.
Она уже лежала в кровати, выбрав себе книжку, чтобы почитать перед сном, когда в дверь тихо постучали.
Это, конечно, же был Нил.
– Тебе понравился вечер? – Нил говорил тихо, но не шепотом. Он подошел к кровати и сел рядом с Сарой.
– Да… и маме тоже. Я никогда не видела ее такой оживленной.
– Она влилась в компанию. Вы обе влились. Он взял ее руку, повернул ладонью кверху и стал рассматривать линии на ладони.
– Хочешь, я расскажу тебе твое будущее? Одного прикосновения его пальцев было достаточно, чтобы ее пульс участился.
– Не говори мне, что ты не только доктор и журналист, но еще и гадалка.
– Я могу предсказать лишь ближайшее будущее. Ты будешь крепко спать сегодня, а завтра обедать наедине с человеком, который считает тебя самой красивой женщиной на свете.
– О, Нил! – Еле сдерживаясь, чтобы не сказать о своей любви к нему, она обняла его за шею.
Одеяло сползло с кровати. Она была в ночной рубашке, которую увидела в одном комиссионном магазине и не смогла удержаться, чтобы не купить. Верх этой светло-голубой атласной рубашки стягивался шнурком, что выигрышно подчеркивало линию груди.
Нил медленно, осторожно потянул за шнурок, как будто очищал нежный экзотический фрукт. В горле у Сары пересохло, вся она задрожала от нетерпения.
Нил закрыл глаза, кончики его пальцев осторожно скользили по ее формам, как будто слепой человек изучал на ощупь гладкость и линии скульптуры.
Дыхание Сары участилось. Она инстинктивно выгнула спину, закинула голову и зажмурилась. Не открывая глаз, она обняла Нила за плечи. Ей надо было за что-то ухватиться, чтобы не утонуть в океане нахлынувших ощущений.
Следующим вечером, после того как Нил показал миссис Андерсон некоторые достопримечательности Лондона, он повел Сару в маленький, но очень элегантный ресторан, где их ждал столик, отделенный от других небольшой ширмой из темно-зеленого вельвета.
Они ели салат из авокадо, украшенный зелеными оливками и конвертиками белого сыра, в которых была черная икра.
– Спасибо тебе, что устроил такую интересную поездку для мамы. Жизнь дома теперь ей покажется скучной.
– Жизнь никому не должна казаться скучной. Ты не будешь возражать, если я дам ей некоторый заряд бодрости?
