абсурд – стоять на морозе и размышлять, а нет ли крупицы правды в том, что она наговорила.
В разладе со всем этим проклятым миром Джеймс направился назад в дом. Он сморщился, когда заскрипели петли – сначала калитки, затем, более резко, входной двери.
– Если твое настроение хоть на одну десятую такое же плохое, как внешний вид, – изрек Сет, глядя из- под нахмуренных бровей, – то мне тебя жаль.
Ну, это, наверное, та последняя капля, которая может переполнить чашу терпения: жалость Сета в дополнение к презрению, выраженному Мелоди.
– Я голоден, – выпалил Джеймс. – Давай поедим.
Гамбургеры имели вкус опилок, пиво выдохлось и было как вода, но Сет, кажется, наслаждался вовсю.
Джеймс прочистил горло.
– А что, э-э, у тебя было на ужин на Рождество, Сет?
– Да я и не помню. Ничего особенного, – сообщил Сет, вылизывая последние крошки.
Гамбургер, как кусок свинца, давил в желудке у Джеймса.
– А как бы ты посмотрел, если бы, – спросил о, – я свозил тебя куда-нибудь, где можно прилично поесть, пока я здесь?
– Ну его у черту, парень, – возразил Сет. – Мне это ни к чему. Для меня уже удовольствие, если кто-то приготовит еду. Никогда не думал, что скажу об этом, но временами мне недостает твоей матери. Что-то есть в прикосновении женщины… – Сет нахмурился и, откатившись от стола, повернулся лицом к огню. – Не таю, это вроде как закругляет жизнь мужчины по-настоящему. Она создает дом в месте, где ты живешь, наполняет его запахом вкусной пищи, и тогда хочется поскорее за стол.
Джеймсу не нравилось слушать такие рассуждения.
– Для этого тебе не нужна женщина. Сет. Приготовить по рецепту – в этом нет никакого секрета.
– Может быть, но женщина, у нее есть секрет, который ничто не заменит. – Сет осклабился – не без доли мечтательности, как показалось Джеймсу. – Я иногда думаю, если бы твоя мать не собралась и не убежала и ни разу не подала голоса после того, как ты окончил школу, я бы, может, и один прекрасный день вдруг оказался у нее на пороге и постучался в ее дверь.
– Надеюсь, не только потому, что тебе не хватало ее на кухне! Как я понимаю, вы с ней были парочкой, которая никогда не занималась ничем, кроме рукопашной драки.
– Ну, да. В общем… – Сет принялся задумчиво массировать ногу. – Она была слишком молода, чтобы знать, как лучше обращаться со мной, а я был слишком туп. чтобы это понять, и иногда скандал – это способ по-другому выразить свою любовь к человеку. Думаю, если бы мне выпал шанс снова, я бы вел себя во второй раз не совсем так, как прежде. По правде сказать, в те времена я сам не представлял себе, как объяснить женщине, что я люблю ее. – Сет посмотрел в огонь, затем повернулся к Джеймсу. – Думаю, У тебя та же проблема.
– У меня нет никаких проблем, – прозвучал ответ.
Сет закашлялся.
– Если ты так думаешь, то ты хуже, чем тупой, ты – чертов идиот. У всех у нас есть проблемы, сын, и что самое главное в конце концов – это разобраться, какие из них нам по зубам, а потом иметь мужество заняться ими.
Джеймс перевел взгляд на огонь, плясавший в камине, но не потому, что относился к тем, кто в заблуждении считает, будто в огне найдет ответ на нечто столь загадочное, как смысл жизни. Просто смотреть в камин легче, чем выдержать довольно проницательный взгляд отца, вот и все.
Он сосредоточил было внимание на обстановке в комнате, но каждый раз, как Джеймс пытался сделать это, он слышал снова и снова бичующие слова Мелоди, а затем и вынесенный ему приговор. Она была права. Место жуткое. Джеймс не представлял себе, как отец мог здесь жить.
А разговор с отцом, который только что состоялся, оказался не только самым продолжительным из всех, какие они когда-либо вели между собой. К тому же он был самым беспокоящим, будоражащим.
Джеймс вскочил на ноги. Внезапно его охватило такое ощущение, что стены обрушиваются на него.
– Мне нужно слегка подвигаться и вдохнуть свежего воздуха. Ничего, если ты побудешь немного один?
Сет замигал, как будто удивился, что Джеймс вообще был здесь.
– Конечно, мальчик! Черт побери, я привык быть в одиночестве.
Не только стены готовились обрушиться, думал Джеймс, шагая к молу. Вся его проклятая жизнь разваливалась по швам. Ее качественный, упорядоченный строй распадался в осложнениях, которые умножались с каждым новым днем, что он оставался в Порт-Армстронге.
И Джеймс знал, кто в этом виноват. Надо не забыть поблагодарить ее в случае, если они увидятся снова. Но это совершенно невероятно.
Глава 8
Мелоди не рассчитывала, что увидит Джеймса снова. Еще меньше она предполагала, что он появится на следующей неделе в ее магазинчике вместе с членом муниципалитета Чарлзом Рэйнсом, одним из приятелей ее деда по гольф-клубу. Джеймс все время принимал стойку «смирно» и смотрел куда-то выше головы Мелоди, из чего она заключила, что он оказался втянутым в эту новую историю против его воли. Мелоди была заинтригована вопреки своим намерениям и старалась изо всех сил игнорировать его, направляя вопросительный взгляд на Чарлза.
– Нет, Мелоди, – улыбнулся член муниципалитета в ответ на ее невысказанный вопрос, – я пришел сегодня не для того, чтобы взять что-нибудь на прокат. Я пришел поговорить насчет бизнеса другого толка.