— Арин тебе пособит, — король мрачно взглянул на трусоватого старейшину, и тот смешался, невольно отведя глаза. — Ну, а ты, Стар, волен заниматься чем тебе угодно.
— Я с Караг Варом пойду…
— Никак невозможно, — покачал головой Караг Вар. — Тебя, поди, все империя ищет, а мы под гномов из Стальковых гор сойдем, только одежу подходящую надо. Да и нет надобности в тебе там, все уж прилично отлажено.
— Ну, тогда я тоже рискну чародея отыскать, своего.
— А что, есть знакомый? — живо поинтересовался Тьерин.
— Есть один дюжий, авось согласится…
— Добро! — припечатал своим зычным голосом король. — Но неимоверно требуется скоро все проделать. Немедленно приступайте!
Гномы неторопливо поднялись, раскланялись и ушли, хмуро перебрасываясь впечатлениями и планами.
Стар сразу же задумался об отряде (парочка крепких опытных спутников совершенно не помешала бы), и когда его блуждающий взгляд упал на вывеску лучшего трактира Реркрюна, в которую на добрую треть вошло лезвие обоюдоострого топора, сопровождающееся яркой надписью: 'Боевой топор!', Стар без колебаний толкнул тяжелую дверь из единой доски стрега. В густом, спертом от табачного дыма воздухе витал запах свежего эля, и, время от времени, ровный гул голосов взрывался громогласным хохотом. Трактирная стойка едва виднелась в дыму, а свет неизменных архольтовых светильников с трудом разгонял полумрак. Но приход Стара не остался незамеченным: из-за дальнего стола поднялся кряжистый гигант и заорал во все горло:
— О!!! Кого я вижу! Стар! Лопни мои глаза! Стар, сын Крона!
Здоровяк, расталкивая всех свободной левой лапой, устремился к выходу, в правой он держал объемистую трехлитровую кружку с темным элем. Загорелое лицо покрывало множество шрамов, а один, достаточно свежий, пересекал наискось левую скулу.
— Остри?! — недоверчиво присматриваясь, пробормотал Стар. — Остри! — уже совершенно удостоверившись, закричал он. — Где ж ты пропадал три года? А?
— Стар! Будь я неладен! — вопил великан, заключая Стара в свои железные клещи объятий. — Э-ге- ге! Стар, дружище! Да мы с тобой щас поставим на уши этот убогий кабачок! Эля! Эля моему лучшему другу! Ну, пошли за стол! Поговорим! Я уж тут неделю торчу, говорят, ты войну начал! И правильно! Повоюем! — Остри решительно поволок Стара вглубь трактира, усадил его за свой столик и заставил немедленно выпить кружку эля. Стар крякнул, утирая бороду рукавом, и обратился к несколько успокоившемуся другу:
— Где ж тебя носило, Остри? Пропал, безведомно на три года, а теперь вдруг нежданно возвернулся.
— Да воевал я! — весело пробасил Остри, ударив кулаком в грудь. — Уж и знатно посражались!
— Да где?! — удивился Стар.
— О, брат, далече! В Рудных горах!
— В Рудных? — еще больше удивился Стар. — До них пути месяца три, никак не меньше…
— А то и больше! — радостно согласился Остри. — Ну, слушай. Ты тогда где-то в имперской столице был, а сюда гном заявился. Побитый весь какой-то, потрепанный, однако крепкий. Ох, хорошо топором машет! Сам видал, да… Значит, пришел он и поведал, какие дела творятся в Рудных горах. А там от орков житья не стало. Орки-то хоть и серые, не чета черным, однако много же их там, скажу я тебе… Тьма, одним словом. Начал он отряд ратный скликать, чтоб в Рудные горы идти, в подмогу, значит. Ну, сотню-другую собрал, и я тоже подался. А что? Платить обязался довольно и исправно, да и топором я давненько не махал! Шли мы туда изрядно: пустыня там по пути тяжкая, да… степи потом голые, болота какие-то… но гном-то этот дорогу знал, вел коротким, хотя и несподручным путем. В общем, месяца через три подошли мы к горам. Он уж опытный в этих делах, послал такой скрытный дозор вперед. Дозор возвернулся и поведал, что кругом одни орки шастают, а гномов не видать вовсе. Ну, мы-то горы обошли и с северо- запада… Там-то остатки гномов и обосновались, падлы орки их совсем вытеснили. А гномы там, я тебе скажу, дохлые какие-то в большинстве, с нашими ратниками никакого сравнения! Принялись мы, значит, орков кромсать потихоньку. Но нас-то мало, две сотни всего, и местных сотен пять набралось, да и пользы от них… из арбалетов, правда, сносно метят, а топором… Ну, один-два знатно рубились, да и все, пожалуй. Воевали мы пару месяцев, но не выходит ничего: орки-то через перевал не могут перебраться, ложат их стрелки, а тех, кто прошел, уж мы встречаем, но и на них напасть возможности нету, уж больно малое нас число. Решили тогда ихние старейшины у эльфов этих лесных допомоги испросить, они хоть и лесные вроде, но и по горам шастают ловко, ничего не могу сказать плохого. Послали, значит, к ним парочку скорых на язык местных. Они через месяц вернулись и говорят, что эльфы согласные даже, но хотят, видишь ли, взамен поиметь гномьи доспехи. Старейшины аж запрыгали от радости. 'Не вопрос!' — говорят. Пообещали каждому эльфу, кто будет в войне участие принимать, сработать полный доспех, меч, да еще и щит в придачу. Ох, и навалило их тогда! Цельных четыре тыщи! Ну мы по этим пакостным оркам и вдарили! А эльфы — ребята не промах, из луков прицельно бьют, я бы с ними в стрельбе не стал соревноваться, хотя арбалетчика лучше меня еще поискать надо! Короче, погнали мы орков прочь, за месяц все кончилось без особой крови. Ну, а потом пришлось местным-то в кузни лезть. Шутка ли, четыре тыщи полных доспехов выковать! Они и к нашим подкатили, помогите, мол, мастеровые, за ценой дело не станет. А нашим-то что? За приличную плату могут и молотом помахать. Я вот тоже годик помахал; золотишка, серебра поднакопил. Теперь вот гуляю! — Ости стукнул по столу кружкой.
— Да-а, весело время провел… — покивал Стар.
— Уж не жалуюсь! — подмигнул Остри, опорожняя очередную кружку.
— А остальные-то где?
— Еще пяток со мной вернулись, сейчас, видно, отдыхают, — Остри заговорщически сощурил глаз. — А остальные загордились там. Ну, им почет, уважение. Остаться решили. Гы-гы! Увеличивать численность скудного населения! — лицо гнома расплылось в широкой улыбке.
— Слушай, а зачем эльфам полные доспехи? — вдруг спросил Стар, с серьезным видом поглаживая бороду. — Они раньше только из луков били, а в рукопашную и не совались даже…
— А шут их знает, — беззаботно ответил Остри. — В рукопашную-то они и там не совались особо, но фехтуют знатно, прямо скажу. Уж я-то немало мастеров повидал на своем веку! Фехтуют, кстати, двумя короткими мечами, вот уж и вовсе странно!
— Хм… М-да… странно, — задумчиво покивал Стар, потягивая эль. — И кто ж их обучил?
— Ну, ты, брат, и загадки задаешь! Кто ж этих эльфов знает? У них завсегда свое на уме!
— Оно, конечно, так, только до этого они и один клинок редко в руку брали, а тут сразу парно…
— Да шлак с ними, с этими эльфами, — с добродушной обидчивостью махнул рукой Остри. — Ты про себя поведай, как, что…
— Да вот, надобно к чародею идти, на подмогу звать, а живет он в пяти днях, коли скоро ехать. В лесу живет, Хульмском.
— Чародей? — не поверил Остри, — на подмогу? Да кто ж супротив империи-то пойдет?
— А он давненько на имперских магов зуб имеет, отвергли его из Академии ихней магической за несурьезность, а он и пообещал еще показать свою силу, испробовать наработки свои на этих гнусных, недоверчивых тупицах. Он и Сэймана кое-чему научил.
— Кстати! — внезапно воскликнул Остри. — Где мой лучший друг? У кого ни спрашивал, молчат, словно воды в рот набрали.
— Убили Сэймана… — помрачнел Стар. — Зелитарь рассыпался…
— Что?! — Остри поперхнулся. — Кто?! Как?! Какая тварь?! — удар могучего кулака об стол заставил примолкнуть весело гудящих посетителей.
— Подробностей нет, но это был имперский чародей с драконом.
— Ух! Попадись мне этот волшебничек! Уж я бы из него дух выпустил шататься по свету! — проскрежетал зубами Остри. — Как дело-то было?
Стар рассказал все, что было ему известно. Остри слушал напряженно, время от времени яростно выкрикивая ругательства и проклятья. Его гневу не было предела, чем он только не грозил злосчастному магу и его дракону, даже привыкший к ругательствам Стар удивленно морщился, когда Остри вставлял
