участвовавшими Ветвями. И картина становилась все безрадостнее.
— …воюют совершенно другими способами. Если мы убиваем всех противников, то они уничтожают само поле боя!
— …оживший камень и металл, металл и камень. Я не могу пускать войска навстречу этому ветру, первая шеренга тает быстрее, чем вторая поднимается из укрытий!
— …несут слишком много энергии, щиты быстро заканчиваются, а у них может быть сколько угодно зарядов под землей.
— …мощность их главного оружия постоянно растет. Последний удар был просто непредставим, все щиты не продержались и аэ, все живое испепелено на бейт лета. А если это еще не все?
В конце концов, не выдержал старейший из эльфов, белоголовый Эссиль. Он был так стар, что никто из живущих не знал в точности, сколько ему лет. Он, как и мертвый ликур, принадлежал к роду Риннэоль, но по неизвестным причинам терпеть его не мог. Поэтому все называли его просто Эссиль, тем более, что могучему и авторитетному магу было в общем-то наплевать на именования. Он стукнул кулаком по столу, и резной полированный мрамор взялся сеткой трещин.
— Мы знаем, как все плохо. Теперь скажите, что у нас есть хорошего? Есть какие-нибудь успехи?
После короткого замешательства заговорил глава Ниист, Ступающих Мягко.
— По сообщению моего заместителя, который находился в войсках, его отделу удалось захватить нескольких солдат врага в плен во время предпоследнего боя. Они начали с ними работу, но…
— Понятно. Перспектива туманна, но некоторые шансы есть, так? Еще?
Но все молчали. Потом слово взял Миква, один из самых молодых и амбициозных членов Совета:
— Прежде чем мы сокрушим врага и сотрем даже память о нем, следует разрешить вопрос с новым ликуром…
Это было подобно спусковому крючку арбалета! Совет зашумел, все только и ждали, когда поднимется эта животрепещущая проблема. Если представить Совет макушкой высокой горы, а его решение — камешком на ее вершине, то сейчас этот камешек находился в неустойчивом равновесии, и любой малейший порыв ветра мог двинуть его в одном из двух направлений. Либо старейшины погрузятся в дрязги и интриги по выбору нового ликура, благо что враг находился в позиционной обороне (тоже, кстати, новое слово для быстрых мобильных сражений эльфов) и не собирался нападать, либо эльфы объединятся против сильного общего врага и отложат вопрос на после победы. К сожалению для людей, камешек сдвинулся во втором направлении. Незримая лавина Предопределения понеслась вниз, погребая под собой сотни и тысячи еще не ведающих о том судеб.
Эссиль поднялся, дождался, пока шум спадет и все воззрятся на него, и сказал тяжелым каменным голосом:
— Совет! Не уподобляйтесь детишкам, делящим новую игрушку в песочнице. У нашего порога могучий враг, сокрушивший армии шести Ветвей за одни сутки. Нам следует…
Это был поистине бессовестный передерг. Враг у порога, как же. Но не говорить же, что Ветвь обломала зубы в очередной попытке экспансии. Политика! А Эссиль был хоть и неплохим магом, но к тому же прожженным политиканом.
36
Империя бурлила. Все магистральные ширококолейные железные дороги на всех континентах были битком забиты воинскими эшелонами. Один состав брал полный комплект техники для одного тяжелого полка, и таких составов было не счесть. График движения был уплотнен до предела. Изменилась даже нумерация вагонов — из восьми— она стала одиннадцатизначной, автоматика ЭТРАН и ЕКАСУПР сходила с ума, программисты работали день и ночь.
Внимательный взгляд мог заметить, что в эшелонах шли большей частью техника и припасы, свыше девяноста процентов от объема перевозок, солдат было ровно столько, сколько нужно для охраны грузов в пути. Раньше для маскировки и скрадывания очертаний применялся брезент и деревянные бруски, теперь новые платформы шли с легкими быстросъемными коробами. На каждой платформе размещалось по шесть машин поперек, нестандарта входило, разумеется, меньше.
Техника шла непрерывным потоком, и какая техника! Конечно, Империя то и дело демонстрировала очередные новинки, снова и снова подтверждая свою техногенную мощь, люди к этому уже привыкли и настроения в умах были сродни тем, что бродили в веке девятнадцатом, когда казалось, что человек скоро будет всемогущ. Но эта техника была еще одним скачком вперед.
В Империи давным-давно существовала и действовала программа 'Золотая рыбка'. Это было сленговое название, вообще-то программа называлась 'Предел', но оно как нельзя лучше отражало суть замысла. Для каждого вида вооружения, для каждого нового типа танка, ракеты или автомата создавался свой аналог с максимально возможными характеристиками, совершенно невзирая на его стоимость. Конструкторам было дано указание не мелочиться и использовать только самые-самые материалы и оборудование, из списка критериев техзадания слово 'себестоимость' было исключено вообще. Так и появлялись в единицах экземпляров автоматы с кучностью снайперской винтовки, цельнотитановые корабли, истребители с сапфировым беспереплетным фонарем и непробиваемые танки, съедавшие, между прочим, до трети всех расходов на оборонные НИОКР.
Да, танки заслуживали отдельного слова. В войсках были поражены характеристиками новой машины, казалось, она перескочила через пару поколений технического развития. При той же верхней планке массы — семьдесят две тонны, возможности ее на голову превосходили таковые у существующих образцов. Из компоновки исчезло МТО, небольшой, всего-то пару сот килограммов, модуль, сочетавший в себе сразу реактор РПП и тяговый преобразователь, устанавливался непосредственно на вал звездочки. Звездочек было четыре, семиопорное шасси снабжалось четырьмя гусеницами, по две на борт, отчего машина сохраняла ограниченную подвижность даже при одной уцелевшей гусенице. Запас хода ограничивался прочностью резинометаллического шарнира и усталостью экипажа. Высвобожденные объем и массу пустили на дополнительное бронирование и увеличение боекомплекта. Новые 'карандаши' пробивали до двух метров гомогенной брони, новые тонкостенные ОФС отличались значительно повышенным могуществом, приближавшимся к гаубичным снарядам.
Собственное бронирование тоже выросло не только количественно, но и качественно. Ученые- металлурги давно уже могли получать сплавы с практически любыми свойствами, но — в объеме опытных плавок, не более нескольких кубических сантиметров, а теперь перешли на новый уровень. Корпуса опытных машин выгрызались из больших цельных заготовок, а потому не имели сварных швов, кроме тех, что были нужны для установки динамической и разнесенной брони.
Внутри было гнездо для еще одного, пятого реакторного модуля, а это значило, что на подходе вместо привычных электротермохимических орудий — рельсотронные пушки. Но главным отличием были 'мозги'. Они занимали чуть ли не полкубометра драгоценного забронированного объема. Машина была настолько умной, что являлась 'опционально пилотируемой'. В переводе на человеческий это означало, что живые экипажи будут в каждом десятом танке, а то и менее. Многопроцессорный кластер без оперативной памяти но с гигантским количеством кэш-памяти, играющим ту же роль, легко справлялся с боевым управлением не только самим танком, но еще и несколькими микробеспилотниками, плюс интегрировал его в общую систему Так-4. Люди же в этом едином организме служили фактором хаоса, поскольку полностью формализовать процесс боя не удавалось до сих пор. И, видимо, не удастся, пока машины не станут способны к нечеткой логике.
Но все это гигантское движение было лишь частью куда более грандиозного процесса, затронувшего всю человеческую цивилизацию. Выступление Императора произвело эффект разорвавшейся бомбы. Он не стал скрывать ничего. Кратко и вместе с тем ясно он описал превосходящую мощь врага, историю конфликта, возможные исходы и свое видение ситуации. Закончил свою речь он почти теми же словами, что звучали около века назад: '… наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!'
Паники не было. Восемь поколений целенаправленного воспитания создали такую породу людей, которая в самых неимоверных трудностях видела лишь стимул к их преодолению. Становлению этого
