— Ох… — девушка выронила рубин, — он… я видела его…
— И что? — Жильер присел рядом на корточки, положил рядом внушительных размеров топор.
— И он… он смотрел на меня.
— Тем лучше, — заметил Тоэс Мор, — значит, заинтересовался, мерзавец… Ну ничего, ничего… Скоро он у нас попляшет.
— Мастер! — шипение одного из гончих песчаной гадюкой заползало в уши, — смотрите, там кто-то есть!
Со своего места Вейра превосходно видела гранитные террасы и провал беззубого рта могильника. А там…
Она судорожно сглотнула и посмотрела на внезапно побледневшего Жильера.
Там, на фоне черного пятна входа, замерла мужская фигура.
Тоэс Мор толкнул локтем оного из своих парней. Шикнул:
— Ну, живо, живо, готовьте арбалеты!
Повернувшись к Вейре, развел руками.
— Не ожидал, что так быстро… Ну да тем лучше.
Она смотрела и смотрела на того, кто столько лет огнем и мечом правил Саквейром. Лорд, помедлив немного, начал ловко спускаться вниз, легко перепрыгивая со ступени на ступень.
«У нас ничего не получится», — неожиданно для себя самой подумала Вейра, — «как они собираются убить демона?!! Да и — великие Небеса — это ли зло Саквейрских земель?»
Тоэс Мор причмокнул губами, будто скушал нечто вкусненькое и не против повторить. В его коротких пальцах угнездилась маленькая шкатулка из красного ясеня.
…Севетр бодро отмерял милю за милей. По широкому тракту, что ведет прямо на север — а там, в дне пути от Айруна, неожиданно обрывается, теряясь в молодой рощице.
Высоко в небесной сини замерло летнее солнце, и, словно наперекор жаркому светилу, шумно гулял среди деревьев северный ветер, «хладник», как его звали саквейрцы.
Тиорин Элнайр не замечал ни солнца, ни ветра, ни дружных рядов деревьев по обе стороны дороги. Под грудиной медленно вызревало нехорошее предчувствие; словно маленькая, но колючая личинка таверса, оно копошилось и неприятно царапалось. А лорд Саквейра раз за разом задавался вопросом: «кому и зачем понадобилось Око Пламени»?
Ибо рубин с заключенной внутри кровью эрга действительно сменил хозяйку. До Тиорина доносились смутные обрывки чужих ощущений — неуверенности и страха, к которым непостижимо приплеталось страстное желание
«Что ты задумала? А, главное, во имя чего?»
Если бы только он мог спросить это у новой хозяйки рубина! Но — увы. Око Пламени оставался не более, чем драгоценностью, при помощи которой Кайрина де Гиль могла передать лорду Саквейра свое желание его видеть.
… К вечеру эрг добрался до могильника. Он терпеть не мог это место, потому как слишком явно здесь ощущалось присутствие спящего старшего эрга, скованного кровью жертв; этого же эрга Тиорин рисовал на картине, когда по совету мудреца пытался изгнать страх прошлого.
И все вокруг было напитано безумием — гранитные плиты, курган, сама земля… А в рваном саване тумана плыли
Тиорин привязал Севетра и огляделся.
«Крепок ли твой сон?»
В шелесте рощи ему послышался далекий смех безумной старшей.
Эрг хмуро пнул подвернувшуюся под ноги сухую ветку и зашагал к нижней террасе.
«Если бы ты проснулась в силе, здесь бы уже давно не осталось ничего, кроме горячего пепла».
Сознания коснулось странное видение: Тиорин Элнайр вдруг увидел самого себя скорчившимся на зеленой траве, и над ним… Мутная тень заносила топор.
«О, да. Я понимаю. Ты бы не отказалась увидеть меня в таком положении. Прости, но пока это невозможно и, полагаю, в ближайшем будущем тоже».
Эрг шагал по кроваво-красному граниту, вперед — и вверх, ко входу в могильник. Жертвы жертвами, но не мешало бы и самому проверить, действительно ли огненное чудовище крепко спит в прохладном склепе.
Вот и последняя гранитная ступень, вот и черный провал, откуда несет зловонием разлагающейся плоти… Стараясь не коснуться стен, измазанных бурыми потеками, Тиорин шагнул во мрак могильника.
В двух шагах от входа площадка обрывалась, и только узкая лестница спиралью ввинчивалась в холодную темноту. Эрг нащупал у входа оставленный таверсами факел, зажег его и пошел вниз. Сны старшей сделались почти ощутимыми, липли к коже паутиной, отчего немыслимо хотелось отряхнуться, а еще лучше — повернуться и уйти туда, где дул хладник и пахло разнотравьем.
Тиорин скрипнул зубами и подумал о том, что, не уложи они тогда старших в могильники, никого не осталось бы, кроме самих эргов и таверсов. И, что бы там не кричали истерично хронисты о чудовищных кровавых жертвах, именно эти тысячи погубленных жизней дали возможность совладать с вконец обезумевшими демонами и загнать их в подобие глубокого сна.
Лестница закончилась, упершись в гранитную твердь. Эрг поднял факел повыше, огляделся: все здесь было так же, как раньше. Пятиугольная площадка шагов тридцати в поперечнике, по углам — горы гниющей и давно уже сгнившей плоти. А в центре едва заметная впадина означила многопудовую плиту, которую опустили на ложе уснувшей
Стараясь не смотреть на разлагающиеся останки недавних
«Или затаилась, зная, что здесь победитель?.. Да нет же… Спит».
Тиорин не спеша двинулся к лестнице; теперь, когда он убедился в спокойствии могильника, хотелось побыстрее выбраться из этой зловонной дыры, где на полу медленно сохнет кровь убитых людей. Мерзко? Несомненно. Но если вспомнить, что три-четыре жизни в декаду помогают хранить существование сотен и тысяч, призадумаешься…
И вдруг он едва не выронил факел.
Ему даже померещилось, что заворчала, заворочалась под плитой
И только потом пришло понимание происходящего: нынешняя хозяйка Ока Пламени достаточно умело начала призывать лорда. А самое главное — в этот миг она находилась неподалеку от могильника.
Это было столь неожиданно, что Тиорин даже растерялся. Потом взял себя в руки; в конце концов, что может угрожать ему, эргу? Разве ходит под солнцем кто-нибудь, способный причинить ему вред?
— Ну, поглядим, кто ты такая и что тебе нужно, — проворчал он, начав путь наверх.
… Легко шагая по гранитным террасам и чувствуя, как настойчиво скользят по щекам незнакомые ладони, эрг вглядывался в ряды молодых дубков. Девица была где-то рядом, но отчего-то предпочитала прятаться. Снова зашевелилось дурное предчувствие, вспомнились истеричные вопли Оракула.
«Они хотят тебя убить!»
К сожалению, на вопрос «кто?» древнее создание не пожелало дать ответа…
Вот и последняя терраса, вот и мягкая, жирная земля. Одного быстрого взгляда хватило на то, чтобы
