понять: Севетра они не заметили, он по-прежнему спокойно общипывал кустик. Тиорин на всякий случай нащупал шпагу.
Затем остановился на открытом месте, прислушиваясь и вглядываясь в заросли. Где, к слову, что-то шевельнулось.
…Свист. Что-то ударило под ребра, толкнуло на прохладную траву.
А Тиорин Элнайр, шестисотлетний лорд Саквейра, вдруг ощутил совершенно человеческие… нет, даже детские удивление и обиду.
Огонь Бездны! Да его и в самом деле пытаются убить!!!
И, спрашивается, чем заслужил? Тем, что столько лет Айрун, да и все земли Саквейра не знали, что такое война и разруха?
Поднявшись на одно колено, он с легкостью выдернул толстую арбалетную стрелу; темная кровь — необходимая в человеческом теле — плеснулась на траву с громким «плюх». Но ведь он — эрг. И сейчас… Да, сию же минуту он покажет этим недоумкам, что значит — нападать на лорда!
Вся прелесть
Тиорин Элнайр и в самом деле потянулся к заветной двери, но…
Что-то было не так, как прежде.
Словно липкая, прочная паутина опутала сознание, не давая
В этот миг еще одна стрела ударила в грудь, затем еще и еще.
Тиорин, сжав зубы, изо всех сил потянулся мыслями к двери. Все происходящее было странно, даже более того — но размышлять времени не осталось. Либо он примет обличье эрга, либо…
Навсегда останется лежать перед курганом могильника.
Такова была истина, и эргу вполне хватило здравого рассудка, чтобы ее принять.
«Ну, давай же, давай! Что, побери меня Бездна, происходит?!!»
Из-за деревьев показались люди. Не много, человек пять-шесть. И лорд Саквейра, не прекращая попыток добраться до заветной лазейки, выхватил шпагу.
— Глупцы! Убирайтесь с глаз моих… пока я до вас…
Он и сам не понял, как очутился на земле. Перед глазами мутилось, и огненный занавес, путь к спасению, по неизвестной причине оставался недостижим.
«Твои штучки?» — он мысленно обратился к спящей.
Она не ответила.
А потом… Снова — мутная фигура, сверкающее лезвие топора и чей-то хриплый голос, командующий…
— Голову! Голову руби!
Все происходящее очень сильно напоминало кошмарный сон. И ведь, что странно — до самого последнего мгновения Тиорин даже не допускал мысли о том, что его, эрга, могут убить люди. Но боль уже захлестывала сознание, грозя унести, обрушить в водоворот беспамятства; он с отстраненным интересом поглядел на занесенный топор, затем на хрупкую фигурку, внезапно появившуюся рядом с палачом. Хотелось крикнуть — за что? Почему вы так хотите меня убить? Но из горла вырвался сдавленный хрип.
— Подожди, Жильер. Пусть это уйдет вместе с ним.
Жарко блеснув в закатном свете, на грудь упал рубин в серебряной оправе. Око Пламени.
— Вейра, отойди… Отойди, Бездна тебе на голову!
И после небольшой заминки топор пошел вниз.
Но именно в этот миг невидимые путы, не дающие дотянуться до заветной двери, лопнули. Лезвие топора вмиг раскалилось добела, растеклось по нагруднику…
Тиорин Элнайр взмахнул мечом, обращая несостоявшегося убийцу в дымящиеся головешки. Зрение стремительно прояснялось, и огонь бодро бежал под панцирем.
— Жилье-э-э-э-эр!!!
Видимо, ничего не соображая, девка рванулась к тому, что осталось от палача. Навстречу собственной гибели, но… Тиорин вовремя шагнул в сторону, и пылающее оружие обрушилось просто в землю, плавя ее. Дело в том, что лицо… Да, лицо этой сумасшедшей… Он узнал ее.
Это было именно то, что рисовал оракул на стене своей пещеры.
Тиорин стремительно шагнул вперед, к улепетывающим, жалким людишкам. Они торопились, но, как выяснилось, оказались недостаточно прыткими. И, обращая их в горящие головешки, лорд Саквейра не забывал поглядывать в сторону девицы.
«И верно, ума лишилась», — подумал он.
Вместо того, чтобы убегать, она ползала на коленях и пыталась собрать в кучу обугленные останки человека, который посмел посягнуть на жизнь владыки.
…Он не стал гнаться за двумя оставшимися в живых. Шаг сквозь струящееся пламя — и вновь на обожженной земле стоит самый обычный человек. Правда, от одежды остались обгоревшие лохмотья.
Тиорин с минуту наблюдал за скорчившейся женщиной, затем сгреб ее за шиворот и как следует встряхнул, разворачивая к себе лицом. На него уставились огромные карие глазищи, но взгляд их не был осмысленным.
— Я забираю тебя, — зло процедил он, — нам есть о чем поговорить.
Пошарив взглядом по горячей еще земле, Тиорин поднял Око Пламени. Серебро оплавилось, но рубин по-прежнему ярко и дерзко сиял, переливаясь гранями. И эрг подумал, что обязательно отнесет его Кайрине де Гиль, чтобы камень согревал ее до самых последних мгновений.
…Вокруг было темно. И сыро. Самая настоящая тюрьма, куда на заре Серединных земель бросали воров и убийц, и где те дожидались справедливого возмездия в образе большого человека в фартуке и колпаке с прорезями для глаз. Правда, все это было давно. Убийцы вроде как извелись, и воры, если и помышляли, то по мелочи — упаси Небесный Круг попасться гвардейцам наместника или, что еще хуже, таверсам. Считалось, что уйти, скрыться от слуг лорда вообще невозможно, потому как те чуяли жертву издалека и могли преследовать очень долго… Пока не настигали и не рубили голову.
Вейра всхлипнула. Не хотелось ни шевелиться, ни думать. Сколько уже времени она пролежала здесь, в этом каменном мешке, где и дышать-то было нечем?
Она провела языком по пересохшим губам. Зубы начинали выстукивать мелкую дробь, холод пробирал до самых костей… Вейре пришла в голову мысль, что еще немного — и она заболеет и умрет. Здесь, в этом смрадном подземелье и далеко от света. Жильер-то успел убежать. Где он сейчас?..
Горло сжалось. Огонь Бездны! Да она все еще продолжает думать о Жильере как о живом… И все никак не может понять, как это молодой и здоровый мужчина, которому бы жить да жить до глубокой старости вдруг взял — и — паффф! Исчез. Рассыпался пылающими угольками по горячей земле…
— Жильер… — пролепетала она в темноту, — где ты теперь?
И представила, как тот летит по яркому зеленому лугу, припав к лошадиной шее.
По щекам катились слезы. Как же получилось, что она никогда больше не его увидит?
«А ведь Тоэс Мор, похоже, удрал», — с внезапной злостью подумала девушка, — «удрал, как только понял, что его талисман не помог! А Жильер… и другие… их больше нет. И тебя, дорогуша, скоро тоже не станет… Зачем лорд приволок меня сюда?»
Тут мысли перепутались окончательно. В полусне-полубреду она видела себя, и Жильера, и отца, и все было по-прежнему: архивы Айруна, престарелый архивариус, его чересчур образованная для женщины дочка…
— Папа, прости меня, — пробормотала Вейра.
Архивариус улыбнулся и потрепал ее по щеке.
— Да что там, малышка. Ты ведь хотела как лучше… Только глупо было все это затевать…
Она сжала его сухую, морщинистую ладонь и расплакалась.
