не имеют, но служат честно, налоги платят исправно и крикни: 'Аро!' – не останутся без ответа. Закон един для всех. Живут они, не тужат и о даре не мечтают. Потому что кто ярче, светлей и мудрей – тому и камень под ноги, тому и первая стрела. Было так и будет, пока сияют в ночи звезды. Пока стоят горы, пока катит волны и дышит солью океан. Пока существует род человеческий. Настоящее. Эль'кирин А'йорд, Ищущая. Воровская ветвь ненавидит это прозвище, считая его едва ли не за оскорбление. Кто такие воры? Тати, лиходеи, бродяги без роду и племени, чьи профили и анфасы украшают доску 'Их разыскивает городская стража'. Они шерстят чужие карманы, грабят прохожих в подворотнях, обчищают дома мирных обывателей и изобретают всевозможные способы почти-законного отъёма денег, лишая покоя и сна главу третьего дома Тайных, иначе – Хранителя Порядка. Чтобы воровать, Тёмный дух не нужен. Другое дело, что удачлив будет лишь тот, у кого он стоит за плечом. Тёмный дух помогает – но не направляет. Каждый сам выбирает свой путь. Кто-то берёт то, что плохо лежит. Иные – ищут скрытые причины событий, отделяют зерна правды от плевел лжи, разбираются в хитросплетениях интриг. Или ведут розыск. Ловят воров те же воры, кто ходит под рукой гильдии, с её печатями на ауре. Они носят форму городской стражи, судейские мантии или маски Тайных и называют себя 'тенями'… а мы их – кромешниками. Ещё есть торговцы, которые, кажется, испокон веку бьются за то, чтобы стать отдельной ветвью, но Тёмный дух насмешливо маячит за левым плечом. Не уйти от него, не спрятаться. И болтают ещё, что 'козырные тузы', главари разбойных шаек, которым ночной город – дом родной, не то, чтобы совсем безгильдейные… Но это вполголоса, а, значит, неправда. Стражники, судьи, банкиры, мытари, таможенники. Где крутятся деньги и плетутся интриги – там они, наши 'тени'. У своих воровать – дурной тон, но на что нет родных карманов, на то найдутся чужие. У чужих сам Промыслитель брать велел. Гильдейский вор не ворует – он добывает военные секреты. Гильдейский вор не шпионит – он ведёт разведку в лагере наиболее вероятного противника. Гильдейский вор не похищает людей – он захватывает 'языков'. Гильдейский вор не берет взяток – он получает необлагаемую налогом прибыль. И, разумеется, прозываясь торговцем, купцом или негоциантом, он не обманывает покупателей – он умело ведет дела. Искусство казаться не тем, кто они есть, воры впитывают с молоком матери и меняют маски быстрей и ловчее бардов. Двор Теней только следует примеру хозяев. Все знают, хоть и не показывают вида, что он – сердце воровской ветви, от которого в разные стороны тянутся тонкие незаметные нити паутины, опутывающей гильдию. Об иных нитях не ведают сами воры. Зато они знают, что все знают, что такое Двор Теней, но тоже не показывают вида. Секрет, который хранит большое количество людей, находится в полной безопасности: его невозможно разболтать, раскрыть или продать. Поэтому официально Двор Теней продолжает считаться резиденцией главы ветви, Тёмного Мастера, чей высокопарный титул согильдейцы часто заменяют другим, простым и ёмким – Нетопырь. Ажурное чёрное кружево, которые благородные 'тени' запросто именуют забором, могло бы сделать честь лучшим мастерам Неподвластных. Удивительные цветы и растения, диковинные звери и изящные птицы, застывшие по воле создателей в матово блестящем черном металле – чугуне, если не ошибаюсь – приковывают взгляд. И не только своей красотой. Зов Леса становится громче, Искорка хитровато мерцает, а кончики пальцев начинает покалывать, словно рядом увлекательная загадка или замечательная головоломка, которая очень давно ждёт, чтобы пришла нэри А'йорд и распутала её себе на радость, другим на удивление. Я крепче сжимаю поводья, усмиряя внезапно разбушевавшийся дар. Не сейчас. Не сейчас. Ворота распахнуты настежь. Стражники, охраняющие въезд, равнодушно косятся на нас и не двигаются с места, даже не подумав заступить дорогу или хотя бы поинтересоваться, кто такие и с чем пришли. Если равнодушие деланное, то разыграно оно великолепно. Кот прибавляет шагу и, сжимая в кулаке что-то, на миг взблеснувшее серебром, первым входит во Двор. Мы следуем за ним. Проезжая под изогнутой аркой ворот, я чувствую легчайшее касание какого-то незнакомого заклятья и внутренне досадую, что не удосужилась обновить Истинный взор. Ученик второй квинты сплетёт его не задумываясь, за один миг, но мне придётся медленно переползать со ступеньки на ступеньку, нанизывать на нитку одну бусинку за другой, пока они не сольются в единую ленту заклинания. Надо было сделать больше заготовок. Или разориться – и купить основу для амулета. Или… Как говорят охотники, знал бы, где упаду, травки бы вырастил. Шум толпы мгновенно стихает – ажурная изгородь отсекает людские голоса словно ножом. По изгибам чугунных веток и листьев блуждают бледные, еле заметные светлячки, и, не утерпев, я тянусь – нет, не пощупать, посмотреть! Лезть в чужое заклинание, неясного происхождения и уровня, по меньшей мере, неучтивость, а по большей – опасное легкомыслие. Когда мысленный 'щуп' отпинывает, я почти не удивляюсь, но за пинком немедленно следует наказание. Никакие хлыст-чары не сравнятся с линейкой в руке учителя, но этот ментальный шлепок ей ничуть не уступает. Одновременно вокруг воздвигается не видимая ни для кого, кроме меня, слабо колышущаяся завеса, сотканная из радужных бликов. Невозможно сфокусировать взгляд – разноцветные огни пляшут, мечутся, словно стая испуганных бабочек, пёстрая мозаика меняет свой узор с невероятной скоростью. И далёкий голос с хорошо различимой угрозой произносит: – Не суй свой нос, куда не просят, девчонка!
Как грубо. Кажется, в Серебряных стрелах совсем не ценят любознательность. И, кажется, первое впечатление вышло не очень удачным. Но я уже узнала всё, что хотела. В гости к ворам не зайдёшь без приглашения. Даже если ты Безымянный, которого не видит большинство охранных заклинаний. Нет ключ-оберега, как тот, что старательно прячет от меня Кот – просто оттолкнёт. С ключом – пропустит тебя и всех, кого назовёшь своими. Но если умышляешь против гильдии… или её ветви, встретит так, что ледяная пустыня Кайг Вышесадом покажется. Вор-маг – вовсе не редкость, как думают многие. Ранга они, как правило, невысокого, редко кто получает больше, чем железо или ахан – Тёмный дух не любит делиться. Он терпит Зов, заставляет Искру сиять ярче, лелеет Ярость, но пропускает сквозь свою тень лишь крохи Силы – если, конечно, та не пришла первой. Вор-магов в ветви Чар можно перечесть по пальцам. Они остаются в 'тенях', не кричат о втором даре на каждом перекрёстке, и вырастают в отъявленных мерзавцев. Наглых, беспринципных, самоуверенных и демонски изворотливых – настоящих Великих Воров. При отсутствии даже намёка на Искру заклятья они порой создают такие, что и моё воображение отказывает. Маска зеркал, Звездная пыль, Кровавая слеза и… Живой дух. Так его называли Неподвластные, а то, что лежит на ограде – какой-то его вариант. Лучше ли, хуже – сказать трудно, но основа заклинания та же. Каждый вор разумом, телом и душой принадлежит клану Теней, служит кодексу Теней и каждый, умирая, выбирает: идти через кромку, к новым перерождениям или остаться в этом мире, чтобы наблюдать, помогать и защищать живых. В ограде Двора Теней заключены духи тех, кто решил остаться. Их немногим больше сотни, и каждый волен уйти, если устанет от службы, но обыкновенно уходят они, только когда на
