Сошествие ночи

приказов о казнях их товарищей вместе с семьями? И поскольку Роб мертв, они вольны верить ей. Насколько бы старше её в Комитете он ни был, оба они были просто “граждане секретари”. Её претензия на легитимность была ничуть не хуже его... по крайней мере для тех, кто смотрел на развязанные ею в Новом Париже хаос и беспорядки со стороны. Хуже того, у неё в Октагоне на самом деле были все уцелевшие члены Комитета, а они с Робом годами выбивали из них всякие следы непокорности. Теперь МакКвин контролирует всех этих овец и у Сен-Жюста не было никаких сомнений в том, что она сможет... убедить как минимум большинство из них подписаться под её версией произошедшего. А что касается отказавшихся, он был уверен, что окажется, что все они трагически погибли от рук вероломных сотрудников ГБ, прежде чем МакКвин сумела спасти их от его кровожадных миньонов.

А момент о запрете на любые ядерные или кинетические удары в пределах столицы — это было откровенно блестящим ходом! Это буквально выбило почву у него из под ног в моральном смысле и в тоже самое время представляло собой угрозу, которая практически наверняка удержит его собственные боевые корабли с экипажами ГБ на приколе. Гражданин коммодор Хелфт уже уничтожил два супердредноута, которые на его взгляд пытались двинуться на поддержку МакКвин, и на настоящий момент все корабли Флота Метрополии находились под прицелом эскадры Хелфта. Он без сомнения мог уничтожить десятки кораблей, прежде чем они поднимут гравистены, но Флот Метрополии был просто слишком многочислен, чтобы он мог рассчитывать уничтожить всех, прежде чем уцелевшие достанут его. И благодаря приказу МакКвин практически наверняка как минимум некоторые попытаются предотвратить бомбардировку столицы даже ценой практически неминуемой собственной гибели. А как только он начнет уничтожать корабли Флота Метрополии в больших количествах, практически наверняка отреагируют и все остальные, поскольку не будет знать, на чем остановится Хелфт, если они не остановят его.

Кто-то ещё постучал в косяк открытой двери его кабинета. Сен-Жюст поднял взгляд и увидел гражданина полковника, имени которого не помнил.

— Да?

— Сэр, мы только что получили ещё один доклад от гражданина генерала Бушара. — Гражданин полковник сделал паузу и прочистил горло. — Сэр, гражданин генерал сообщает, что его атака была остановлена. Я... боюсь они понесли тяжелые потери, сэр.

— Насколько тяжелые? — лишенный выражения голос Сен-Жюста даже не дрогнул и гражданин полковник ещё раз прочистил горло.

— Очень тяжелые, как я понял, сэр. Гражданин генерал Бушар докладывает, что оба его передовых батальона отступают в беспорядке. — Гражданин полковник глубоко вдохнул и выпрямился. — Сэр, для меня это прозвучало так, словно на самом деле он имел в виду, что они бегут ко всем чертям.

— Понимаю. — Сен-Жюст окинул гражданина полковника более заинтересованным взглядом. — Что вы порекомендуете, гражданин полковник? — спросил он через мгновение и офицер взглянул ему прямо в глаза.

— У меня нет информации из первых рук, сэр. — Гражданин полковник заговорил гораздо более решительно, как будто уже сказанное высвободило какие-то внутренние резервы. — Однако по виденным мною докладам мне не кажется, что гражданин генерал Бушар сумеет пробиться по земле. У них слишком много людей и огневой мощи. Да и, честно говоря, сэр, они намного лучше нас подготовлены для подобного противостояния, боя лицом к лицу.

— Понимаю, — повторил Сен-Жюст несколько более холодным тоном. — Тем не менее, гражданин полковник, — продолжил он, — и несмотря на недостаточную подготовку наших войск, этот мятеж должен быть подавлен. Вы согласны?

— Конечно согласен, сэр! Я всего лишь говорю, что если мы продолжим лезть прямо к ним в зубы, то понесем неоправданные потери и всё равно не достигнем своей цели. В то же время, сэр, на мой взгляд у них не может быть больших резервов в самом Октагоне — уж никак не пехоты. К ним двигаются полдюжины подразделений морской пехоты и флота, но подкрепления пока ещё не подошли. Я считаю, что оставшимся поблизости нашим подразделениям лучше заняться выстраиванием кордона вокруг Октагона, чтобы не допустить подхода дополнительных мятежных частей. И пока они заняты этим, нам следует двинуть бригаду гражданина бригадного генерала Томе на поддержку гражданина генерала Бушара, пока подтягиваются подкрепления из-за пределов столицы. Если будет необходимо, мы сможем устроить лобовой штурм, как только получим достаточно живой силы, чтобы прорваться несмотря на потери. Тем временем, сэр, я бы рекомендовал по возможности поддерживать давление на них атаками с воздуха, но не ввязываться в серьезный бой, который неминуемо приведет к потерям.

Сен-Жюст окинул офицера задумчивым взглядом. Без сомнения, в том, что только что высказал гражданин полковник было изрядно военной логики. К сожалению, данный конфликт был политическим не в меньшей степени, чем военным, и каждый час продолжающихся призывов МакКвин к слушающим её регулярным войскам, размещенным в системе Хевен, сдвигал политический баланс всё дальше в её пользу.

— Я ценю вашу прямоту, гражданин полковник... Юргенс, — сказал он, слегка прищурившись, чтобы прочитать имя на нагрудной нашивке Юргенса. — И если люди Бушара всё равно отходят, то без сомнения имеет смысл отдать им приказ перейти к обороне, по крайней мере временно. Но здесь приходится учитывать и другие факторы.

Гражданин секретарь потер лоб — у него это было эквивалентом гневного взрыва — и пожал плечами.

— Пожалуйста передайте гражданину генералу Бушару мои инструкции удерживать позиции и использовать резервы для перекрытия подходов к Октагону, пока он проводит реорганизацию, — продолжил он через секунду. — Затем попросите зайти гражданина бригадного генерала Махони.

— Слушаюсь, сэр! Будет исполнено!

* * *

— Генерал Конфланс докладывает, что его силы соединились с силами бригадного генерала Хендерсона и что атака противника захлебнулась!

Кто-то в Операционном Зале начал аплодировать новостям, прежде чем спохватиться и взять себя в руки, но МакКвин просто спокойно кивнула. Часть её хотела присоединится к аплодисментам, поскольку доклад Конфланса был лучшей новостью, которую они получили с тех пор, как в Октагон были доставлены последние члены Комитета. Должно быть его попытка ударить во фланг десантно-штурмовым батальонам ГБ удалась, а это значило, что наземные силы, непосредственно доступные Сен-Жюсту, были практически нейтрализованы.

Она взглянула на часы. Странно. Казалось, что время тянется с леденящей медлительностью, однако с момента, когда её коммандос начали операцию, прошло больше пяти часов.

“Пять часов, а я всё ещё жива. Теперь, полагаю, уже можно признаться себе самой, что я не ожидала, что проживу столько. Но если Жерар прав, и Бушар действительно отходит, то похоже что инициатива, слава Богу, в конце концов переходит на нашу сторону!”

Она распознала привычные угрожающие признаки и заставила себя притушить собственный энтузиазм.

“Осторожнее, женщина! Только позволь себе самоуверенность и глупость, и к вечеру Сен-Жюст выставит твою голову насаженной на кол на Народной Площади!”

Она повернулась к Букато.

— Скажите Жерару, когда на его взгляд будет подходящий момент, пусть передает командование Хендерсону и возвращается в Октагон, — решительно заявила она. — И пусть захватит с собой наибольшие подкрепления, какие на его взгляд возможно забрать, не ослабляя Хендерсона до опасной степени.

— Слушаюсь, мэм, — отозвался Букато. — Вы думаете пришло время начинать думать о наступлении с нашей стороны?

— Нет, — мрачно произнесла она. — Думаю пришло время насколько возможно больше укрепить наземные силы Октагона. — Глаза Букато расширились от удивления и она резко рассмеялась. — Если