на пол, лишь чудом не стукнувшись виском об угол стола и поднялся. Насекомое сидело поверх листка бумаги, угрожающе воздев окровавленные лапы.
Капитан не поверил своим глазам.
Меньше всего ему хотелось поломать что-нибудь здесь или как-то иначе дать понять, что он копался в бумагах. Майтен разговаривал с кем-то снаружи, и должен был быть занят ещё минут пять. Но позволить какой-то мелюзге обходиться с собой
Надо сбросить насекомое на пол и раздавить. Случайно вышло, вы уж извините. Что поделать.
Но проклятое существо никак не реагировало на угрожающие жесты. Пусть только сдвинется с места или взлетит — сбить его и растоптать — пара пустяков… «Богомол» взлетел.
Но Ортуан ничего не успел понять. Почувствовал только, что шипы вонзаются в правое ухо… а далее был мрак. Длиной в несколько секунд, поскольку никто ничего не заметил.
Пальцы руки опухли и зверски болели при каждом движении. То же самое с ухом. «Богомола» нигде не было видно, но Ортуан не сомневался, что тот неподалёку. Но не поджигать же палатку, в самом-то деле!.. Произошедшее не добавило ему уважения к магии и тем, кто её практикует.
…'Недотрога' увидел капитана и взмахнул передними конечностями. Узнал. 'Всё равно ты не жилец', мрачно подумал капитан. Настроение было безнадёжно испорчено. Только что огреть Майтена по плечу что есть силы… И то насекомое успеет сбежать. Как и прежде.
Но когда в палатку вошёл тот, кто должен был заместить Ортуана, капитан почувствовал, что день испорчен окончательно.
— Позвольте представить вас, — Майтен встал так, чтобы видеть обоих. — Капитан Ортуан Гиллертан, Шестой заградительный отряд Объединённых сил Федерации. Капитан Киллериат Менавесс анс Аталлан, Особый отряд Его Превосходительства, Правителя Венллена.
Ортуан плохо разбирался в ольтах — все эти нелюди на одно лицо, если разобраться. Но знаки отличия, которые он видел на одежде (не такой уж и пышной, как он ожидал) стоявшего напротив ольта, были ему знакомы. Даже очень.
Ибо не более чем семь лет назад он, Ортуан, был одним из немногих уцелевших, кто пытались противостоять небольшому, но весьма сильному ольтийскому отряду. Капитан так и не знал, отчего они воевали тогда — солдату положено исполнять приказ, а не обсуждать его. Но эти вот знаки различия он помнил очень хорошо… Того ольта, что руководил своим неуловимым войском, звали Уарант Менавесс анс Аталлан. Родной брат этого вот чучела. И тоже капитан. Проклятие! Ортуан взмок, и надеялся, что его взгляд не отразит всего того, что он подумал.
— Скажите капитану, — произнёс Ортуан, стараясь отражать на лице своём только почтительность. — Скажите капитану, что я считаю, что лучшей замены мне и моему отряду быть не могло.
А что остаётся делать? Эти разряженные куклы обожают учтивые речи. Майтен повернулся в сторону ольта и негромко произнёс что-то на непонятном Ортуану языке. Переводит, значит. Ольт сдержанно поклонился, но на лице его не было заметно ни снисхождения, ни презрения. Как ни странно, там было уважение.
Ольт произнёс что-то. Ортуан не понял ни слова, но звучало красиво.
— Капитан Киллериат сообщает, что наслышан о вашей доблести. Ему жаль, что некогда мы были врагами.
Ему жаль! Если бы не Майтен, подумал Ортуан с сожалением, ты бы понял, что такое «жаль»… Но продолжал сохранять почтительное выражение лица.
Хотелось сказать что-нибудь едкое. Издевательское. Но нельзя было. Ни в коем случае нельзя.
Некоторое время все молчали.
— Ну ладно, — Майтен посмотрел обоим командирам в глаза. — Все существенные подробности вы в состоянии обсудить и сами. Тем более, что мне этого знать и не положено.
Они с ольтом отсалютовали друг другу и маг, вежливо кивнув Ортуану, покинул штабную палатку.
Ортуан аж взмок, когда понял, как славно над ним посмеялись. Ольт-то, оказывается, прекрасно понимает средний язык! Ловко же они с магом развлеклись. Ну ладно, хорошо смеётся тот… Ортуан, едва сдерживая себя, смотрел в глаза Киллериату, но не находил там даже следов насмешки либо презрения.
Как же так?
Впрочем, быстро сообразил капитан, всё-таки он не человек. Так что и смеяться может по-своему. Ну и пропади ты пропадом. Рано или поздно, но мы ещё встретимся на узкой тропинке.
Он уселся за стол и ольт, словно подчиняясь приказу, уселся напротив. Ортуан скрыл усмешку (ишь, как вышколен!) и принялся передавать свой пост — то есть, вводить Киллериата в курс дела. Это заняло на удивление мало времени. Ольт лишь изредка спрашивал что-то, на безукоризненном среднем языке, и Ортуан даже поразился — а уместна ли была его вспышка?
Хотя что значит — «уместна»? Брат того, кто почти полностью истребил его, Ортуана, ребят, остаётся врагом. Что бы там ни объявляли главнокомандующие. Война продолжается… во всех смыслах. Перемирий не бывает. А в настоящих войнах не бывает и пленных. Ни к чему они.
— Сколько лет вы воюете? — спросил Ортуан, уже подходя к порогу штаба (уже, увы, не своего штаба).
Ольт поднял ничего не выражающий взгляд.
— Около пятидесяти лет, — было ответом.
— И что, всё ещё в чине капитана? — усмехнулся Ортуан. Никакого честолюбия у этих нелюдей, честное слово… Киллериат Менавесс анс Аталлан вновь поднял взгляд. Пожал плечами. — Как-то не задумывался, — пояснил он после короткого раздумия. — Спросите меня об этом лет через сто…
Из палатки Ортуан вышел, сжимая кулаки. Последнее слово оставить за собой не удалось. Что за вселенская несправедливость! Ну за что, скажите, пожалуйста, ольтам такой дар? Ты у меня не проживёшь эти сто лет, поклялся Ортуан мысленно. Посмотрим. Покончим с магическим зверьём, займёмся врагами иного рода.
Майтен, с невозмутимо умывающимся Недотрогой на плече, молча провожал дымящегося от злости Ортуана взглядом.
— Он всё ещё мечтает о мести, — сообщил Киллериат, когда Майтен вошёл в палатку. — Не лучшее качество для солдата. Впрочем, я его понимаю.
И всё. Майтен усмехнулся. Более от нового командира комментариев относительно предшественника не последует. Чем и приятно иметь дело с ольтами-офицерами. Коротко и понятно. Вывести их из себя очень трудно — а если удастся, то, вероятнее всего, пожалеть о содеянном не успеешь. Недотрога оживился, перелетел на стол и долго изучал ладонь нового обитателя палатки. Поднял голову и уставился своими фасетками в ярко-карие глаза Киллериата. Тот улыбнулся и подставил ладонь лодочкой. Насекомое осторожно перебралось в ладонь и ольт медленно поднял ладонь к лицу. Недотрога долго смотрел ему в глаза а затем, без предупреждения, спрыгнул с ладони и вернулся магу на плечо. — Признал, — произнёс тот удивлённо. — Надо же. Ну что же, если у вас найдётся время, я хотел бы поговорить об одном небольшом расследовании… Формально ему следовало бы сообщить об этом и Ортуану.
Но Майтен решил на сей раз нарушить инструкцию. Интуиция. Это, конечно, может выйти боком (Киллериат относился к инструкциям, как к священным заповедям и был бы крайне недоволен, узнав о таком нарушении их), ну да ладно.
Теммокан собирал вещи.
Сна не было ни в одном глазу. Ну ещё бы. Что теперь? Вернусь в Порт-Дайнор, подумал он. Попрошусь на любой корабль. Главное — не оставаться на месте, а там видно будет.
Вещей было немного (жизнь скитальца имеет и преимущества), и спустя какой-то час всё было готово. Сдать 'друга до гроба', подписать все необходимые документы и… свободен. Увидеть внешний мир — без
