клицаше, слезами умываяся; и наехав место, на нем же лежаша Князи Белоезерстии вкупе побиеннии, иже толма бишася крепко, яко един другаго ради умре; зде же близко лежаше и Микула Василиевичь; над ними же став Великий Князь, нача плакатися и глаголати: братия моя милая, Князи и сынове Русскии, положившии за Веру святую главы своя! аще имате дерзновение у Бога, молитеся за ны. Шед же на ино место и се обрете наперстника своего Михаила Андреевича Бренника и близ его лежаща Семена Мелика и Тимофея Волуевича убиенных; и став над ними Великий Князь восплакася и рече: братия моя возлюбленная! кто тако может за Государя умрети, яко любимец мой Бренник в моем наряде вместо мене выехавши до смерти есть убиенный? и паки рече: о бодрый наш стражу Мелику! твоею стражею мы многажды спасохомся: ты же здравия нашего стрегущи, за нас главу свою положил еси. Прииде же на иное место, и се лежаше храбрый витязь Пересвет чернец и близ его Татарский Голиаф от Пересвета побежденный. Восплакажеся и тамо Великий Князь, и обращся глагола к своим: смотрите, братия, починальника своего Пересвета! Сей бо победи подобна себе богатыря Татарина, от него же многим было пити горькую чашу! и паки ста на месте своем, и повеле трубити в трубу собирательную на собрание всех воев. Добрии же друзи и храбрии витязи со всех стран на трубный глас идяху в собрание весело ликовствующе и песни воспевающе, ово Крестныя, ово Богородичныя, ово Мученичныя, и прочия благолепныя благодарения о толикой преславной победе. Собравшужеся воинству, ста посреде Великий Князь, нача с радостию и с плачем глаголати: братия моя возлюбленная! Князи Рускии и Бояре местные, Воеводы сильныи, и вси сынове всея Земли Руския! нам подобает такожде и впредь служити, а мне о службе вашей тешитися и по достоянию хвалити вас. Внегда упасет мене Бог, а буду на своем столе на Великом Княжении Московском, имам вас дарити изобильно; ныне же сия управим, кождо похороним ближняго своего, да не будут зверем и птицам в снедь телеса Христианская. И стояше Великий Князь за Доном осмь дний, доколе разобраша телеса Христианския от нечестивых, и похорониша Христиан, сколько успеша; а нечестивии осташася зверем и птицам на расхищение.
100.
О РАЗСМОТРЕНИИ ПОЛКОВ
и исчитании убиенных.
ПОСЕМ ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ Димитрий рече: считайтеся братия, колико Князей нет и Воевод и колико нет молодых. Отвеща Михаил Александровичь, Боярин Московский: нет, Государю, у нас четыредесять Бояринов Московских, а дванадесять Князей Белоезерских, да тридесять Посадников Новгородских, да двадесять Бояринов Коломенских, четыридесять Бояринов Серпуховских, да двадесять Бояринов Переславских, да двадесять пять Бояринов Костромских, да тридесять пять Бояринов Владимирских, да осмь Бояринов Суждалских, да четыредесять Бояринов Муромских, да двадесять три Бояринов Дмитровских, да тридесять Бояринов Ростовских, да шестдесять Бояринов Можайских, да тридесять Бояринов Звенигородских, да пятьнадесять Бояринов Углицких, да седмдесять Бояринов Ярославских, да пятнадесят Бояринов Тверских, да тридесять Начальников Литовских. А от всех полков всей дружины воинской, положивших главы своя за честь Божию и достоинство Государское, двесте пятдесять и три тысящи. Тогда Великий Князь Димитрий из глубины сердца воздохну, и обращся к гробом убиенных Российских воев, с великим умилением и слезами рече: братия моя вселюбезнейшая, Князи, Бояре, Воеводы и все витязи и все старии и молодии, сынове Рускии! вам братие Богом суждено место сие межи Доном и Мечею реками на поле Куликове, на речце Непрядве, где положили есте богатырскии свои головы за Веру Христианскую и за Землю Рускую! вам да будет вечная память, с получением почести венцов Небесных за доблия подвиги ваши: а мене грешнаго со всеми оставшими со мною братиями, со сродниками и други вашими простите и благословите в сем веце и в будущем. Се бо зде вас оставляю, отхожду же к Москве. О горькое наше разлучение с вами в сей временной жизни! желаю же усердно случитися с вами в жизни вечной, по времени Богом назнаменанном мне, идеже есть всех веселящихся обиталище.
101.
О ВОЗВРАЩЕНИИ ВЕЛИКАГО
Князя Димитрия с торжественною победою к Москве.
ДАВШИ ВЕЛИКИЙ Князь Димитрий последнее целование телесам побиеннаго воинства Христианскаго на поле Куликове, рече к всем своим Князем, Бояром, Воеводам и всему воинству: братия моя милая! уже есмы по милости Божией снабдили имя себе славное; ныне же час нам возвратитися в свою Землю. Время бо пению и молитве час, праздник всемирнаго Воздвижения; почнем чрез Дон возитися. И тако превезшися Дон, пойде Великий Князь со всеми к Москве на стол свой; и егда приближися к Москве во время праздника Покрова Пресвятыя Богородицы, се Преосвященный Митрополит Киприан со всем Освященным Собором стрете Великаго Князя в Андрониковом Монастыре с честными Кресты и с Святыми Иконами, и огради его Крестом, и рече: радуйся, Княже наш Великий, Димитрие Ивановичь, преславный победителю! и окропи его святою водою, и ту Великий Князь восхоте в Монастыре святыя Литургии слышати, и внийде в Церковь, нача молитися с слезами, взирая на нерукотворенный образ Христа Спасителя, и глаголя: Владыко Господи Боже мой! благодарение тебе воздаю, яко не предал еси рабов своих врагом нашим в покорение, и не попустил еси порадоватися им о нас; не забуди нищих своих до конца. По Церковном же правиле иде Князь Великий с братом своим и с Литовскими Князьми и с всеми своими доброхоты в торжественной победе на Москву. Митрополит же повеле в походе пети стихи Богородичныи и Мученичныи. Княгиня же Великая Евдокия с двома сынами и с многими нарочитыми женами стрете Государя своего в Флоровских вратах с плачем и радостию; а Князь Великий видев свою Княгиню и две свои отрасли, Князя Василия и Князя Юрия, возрадовася, и пойде в Церковь Небеснаго Воеводы, Архистратига Михаила, и поклонися святому образу его глаголя: заступник наш еси во веки! Посем иде к гробом сродников своих, и рече с слезами: вы есте пособницы наши, вашими молитвами спасохомся от супостатов наших! Изшед же из тоя Церкви, пойде паки в Церковь Пресвятыя Богоматере, и став пред чудотворною ея, Лукою Святым Евангелистом написанною иконою, воззре на ню, и абие падши ниц, нача благодарение воздавати глаголя: Госпоже Царице! ты еси Христианская заступница! тобою избавльшеся от злых, благодарственная восписуем ти раби твои, Богородице! По сем иде к гробу преблаженнаго Петра Митрополита и прочих чудотворцов, и поклонися им глаголя: вашими молитвами добре подвизахомся и победу восприяхом над супостаты нашими! Посем изыйде из Церкви и пойде в свое место в набережнии сени, и седе на Престоле своем, радуяся и торжествуя о Господе.
102.
О ПОХОДЕ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ
Димитриа к Обители Святыя Тройцы.
ПРЕБЫВШИ ВЕЛИКИЙ Князь Димитрий на Москве 4 дни, пойде к Святой живоначальной Тройце, к Преподобному Отцу Сергию, с братом своим и с Литовскими Князьми. Преподобный же Отец Сергий стрете его с Кресты близ Монастыря и знаменав его Крестом рече: радуйся, Княже Великий, и веселися твое Христолюбивое воинство! И вопроси его преподобный о своих извольниках; и рече ему Великий Князь: теми, Святый Отче, при святых твоих молитвах победих своя враги. Твой бо изрядный вооружитель, рекомый Пересвет, победил подобна себе богатыря от варварския страны. Аще бы, отче святый, не твой крепкий вооружитель Пересвет, было бы многим Христианом от того побежденнаго им Татарина горькую пити чашу. Потом Великий Князь помолися в Обителя Святой и слушав Божественныя Литургии, вкуси хлеба от трапезы тоя святыя Обители, по прошению Преподабнаго Отца Сергия. Воздав же благодарение, пойде на Москву, и ту Литовския Князи начаша проситися в свояси. Князь же Великий нача их чтити и дарами утоляти, глаголя: пребудите зде, дам вам лишше вашея отчины, и не возможе уняти их; отпусти же их и сам проводи их с братом своим до Можайска. В разставании же с ними рече им с слезами: братия моя милая и способники наши! Господь да сохранит восхождение ваше и исхождение ваше отныне и до века! и отпусти их, и сам возвратися в свою отчину, в град Москву, и седе на своем Княжении во всяком благополучии. Услышавши о сем Олгерд, Великий Князь Литовский, яко Великий Князь Димитрий победи Мамая, возвратися с великим своим студом воспять; а Олег Резанский такожде впадши в скорбь велию, по некоем времени живота своего лишися.
103.
О ПОГИБЕЛИ МАМАЕВОЙ.
ПОБЕЖДЕННУ ЖЕ СУЩУ воинству Татарскому вконец, егоже бяше на дванадесять сот тысящ (яко послежде нарочитыя языки Татарския о том поведаху), сам поганый Царь Мамай с четырьма Князьями своими в малом числе побегши с побоища, забеже от велика страха даже до города, лежащаго
