говорил. Надоело заниматься прежними глупостями или искать новых глупостей, хотя в глубине души сознаюсь, что хочется, чтобы все осталось как есть.
Раздумывать было некогда, настала пора действовать. Я уже представлял, как засажу этой подруге, у которой прореха на джинсах.
В три часа мы, наконец, решились отправиться в наш уголок – возле озера, на берегу реки Тьете. Никто, кроме нас, туда не заглядывал. А кто уж там оказывался, те с нами трахались.
Я бросил клич, и мы пустились в странствие к зачарованному лесу, где нас ожидал дворец наслаждений и природа, похожая на рай, куда я, может быть, попаду после смерти.
Я терся возле новенькой, чтобы прозондировать почву. Она уже у меня в руках. Отведу ее в укромный уголок да и засажу ей. Лучше места для этого дела не найти нигде. Об Алисе я и думать забыл. Знал, что если встречу другую клевую телку, Алиса мне будет ни к чему. Ее-то я сюда не потащу. Не знаю, почему, но у меня не хватит смелости сделать это. Там-то девчонкам скучать не приходится. Если дело и не дойдет до секса, то хоть потискаемся да пообнимаемся. Когда наступают холода, почти невозможно раздеться догола посреди ледяного тумана. Но нам было без разницы, потому что холода мы не ощущали и в городе – на улицах, в домах, в комнатах, под фланелевыми одеялами, которыми девочки укрываются с головы до ног и, засыпая в тепле, думают о нас.
Придурки, разъезжающие на машинах и слоняющиеся по улицам, остались позади. Мы покурили травки. Все мы держались вместе. Мальро с Масиелом пошли покупать сигареты, пока мы гуськом спускались к реке, к острову, к наслаждению, к месту, куда все заходят возбужденные, а уходят удовлетворенные и насытившиеся.
Ходим мы гуськом, потому что мы индивидуалисты, если верить Мальро. Не поднимаем шума, когда идем ночью по улице. Не хотим, чтобы нас заметили. Сами никого не беспокоим и не хотим, чтобы нас беспокоили. Хотим жить в свое удовольствие. Мы уже не замечаем ни улицы, ни домов, ни людей. Иногда останавливаемся, чтобы достать сигарету или покурить травки на углу. Перед нами река Тьете. Мальро и Масиел остались позади.
Мы прошли мимо целующейся парочки, которая не обратила на нас никакого внимания. Возле шоссе остановились, чтобы дождаться ребят с сигаретами.
Когда Мальро проходил мимо парочки, он решил вогнать их в краску. Подошел вплотную и обратился к парню.
– Слышишь, друг, огоньку не найдется? – спросил он, держа сигарету в руке.
Тот вздрогнул, выхватил оружие и направил в лицо Мальро. Я оказался довольно далеко, поэтому подробности драки от меня ускользнули. Масиел подскочил к нему и вырвал у него из рук револьвер, что большого труда ему не стоило – парень-то оказался слабаком. И все равно Масиел и Мальро отдубасили его как следует. Парень упал. Девка сидела, не смея шелохнуться. Поглядев на нее, Мальро приблизился, покуда ее ухажер валялся на земле с разбитой головой – Масиел постарался. Она запаниковала. Серьезно. Мальро совсем одурел: выпростал член и сказал, что сейчас ее изнасилует. Стал хватать ее за груди и за попу. Его вздыбившийся член наводил на нее ужас. Кабы Масиел не вмешался, он бы ее точно натянул. Он упивался своей властью над женщиной и проявил такую агрессивность, о какой прежде мы и не подозревали. А того парня они с Масиелом так отделали, что ему долго лечиться придется.
Пока те двое валандались с девкой, я занимался с новенькой, у которой, как я уже говорил, модельные данные и джинсы с прорехой. Вот только имени ее я так и не узнал. Обнимал ее, целовал, а как ее зовут – не догадался спросить! А может, она и назвала свое имя, да я не расслышал. Когда мы с Лампреей решили посмотреть, что с теми двумя, они сами заявились. Легки на помине.
– Сид, мать твою так! Смотри, – сказал Масиел, показывая револьвер.
– Ни хрена себе! – произнес я.
– Отняли у того типа, который на Мальро хотел напасть. Здорово мы ему врезали! Ему и теперь еще не подняться. Ничего, подружка о нем позаботится, – сказал Масиел, чтобы всем стало ясно, что он крутой чувак.
Чувствовалось, что оба возбуждены, но старались говорить так, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Я только потом узнал, что они этого типа сдуру чуть не замочили. В этот момент ничто не могло нарушить наших планов. Не для того мы сюда шли.
Мы снова пустились в путь, болтая о разных пустяках. Недалеко был уже проспект Виа-Маржинал и мой пункт проката.
Пока мы переходили Виа-Маржинал, Мальро рассказывал свою версию случившегося. Он, правда, был так возбужден, что плохо помнил, что произошло.
Девушкам понравился поход. У них рот не закрывался от смеха. Мы шли в опасное место, напоминавшее один из островов в Диснейленде, где я бывал, когда мне было лет двенадцать, и влюбился в Белоснежку. Наше место было кладбищем семи гномов и других подзабытых сказок. На детали мы не обращали внимания. Действительно, было опасно. В такие места никто не ходит. Я не сводил глаз с прорехи на джинсах. Мы остановились у перехода, чтобы посмотреть, нет ли грузовиков, которые в предрассветные часы мчатся как угорелые. Мы бросили окурки и перешли широкий путепровод, напоминающий поблекшую радугу над рекой.
Мостом через реку нам послужила дугообразная водопроводная или канализационная труба. Она была такая огромная, что пройти по ней было проще простого. Там была еще какая-то дверца, запертая на заржавленный замок, но и ее мы преодолели без труда. Не успев еще добраться до острова, мы обернулись и выкрикнули пару теплых слов в адрес города, исчезавшего в моросящем дождике и белесом тумане, поднимающемся от реки.
Вот мы и на озере. Тут мы полные хозяева положения. Это место располагалось между грязной рекой и шоссе на Рио-де-Жанейро. Все пространство между двумя путями – сухим и водным – заросло эвкалиптами, под которыми все блистало чистотой, как будто ведьмы все подмели волшебными метлами. Палая листва устилала черную землю, словно перина – супружеское ложе, а осколки глиняной посуды навевали мысль о развалинах старинного замка. Шоссе пролегало довольно далеко, оставляя пустынным место, которое мы окрестили островом семи мертвых гномов. Заметить нас не мог никто – ни с шоссейной дороги, ни с другого берега реки.
Здесь мы менялись до неузнаваемости. Ожидала нас, можно сказать, групповуха. Почти. Те, которые приходили сюда с нами, знали, что могут потрахаться со всеми, если только захотят. Это никогда не планировалось. Все получалось само собой. Патрисия это знала. Глаусия побывала здесь однажды, и ей понравилось. Теперь она привела подругу, должно быть, предупредив, что ее ожидает. Мальро был как помешанный. Все зависело от девчонок и от парней. Силком никто ничего делать не станет.
Патрисия – мне ровесница. Ей тоже восемнадцать, и разница у нас всего в несколько дней. Глаза у нее голубые, волосы осветленные, длинные и распущенные. Полновата. Много курит и пьет. Обожает трахаться. Никогда не упускает случая. Готова лечь с первым встречным-поперечным. Однажды за одну ночь дала десятерым парням кряду. Я и сам два раза в нее кончил. Не помню, первым я был, третьим или последним.
Мы с Уродом решили, что первыми станем мы. И стали совсем как скоты, потому что девчонки готовы были отдаться нам с легкостью. Частенько они сами брали на себя инициативу. Начинали они с Урода – из- за его атлетического сложения и богатырской силы: любого верзилу спокойно мог уложить. С виду он спокойный, но лучше с ним не связываться. Так даст сдачи, что мало не покажется. Я подумал, что девчонка с прорехой на джинсах достанется мне: Урод вроде бы не проявлял к ней интереса.
Масиел и Лампрея, как всегда, неразлучны. Они уже заводятся. Мальро в прежние разы брал на себя инициативу, но девки его отвергали, сводя все к шутке. Потом помаленьку уступали. Давали, плохо соображая, кому дают. Со мной такой номер не пройдет. Никаких «не хочу» или «не сейчас» я не признаю. Я их брал нахрапом, не давая опомниться. В такие минуты я и сам иногда так дурею, что не соображаю, кого трахаю. Я же крутой facker! Поначалу еще отдаю себе отчет, а потом сам не свой становлюсь. Когда я два раза натянул Патрисию, у меня пропало желание, словно я увяз в молочном коктейле.
Мальро, я думаю, сегодня тоже повезет. А я к девчонке подлизываться не умею. Улещать ее болтовней – нет. Я умею атаковать. И добиваюсь своего. Любопытный факт: о сексе при этом я с ними даже не говорю. Не знаю, так же ли они кончают с Лампреей или Масиелом, как со мной. Что-то больно быстро у них все происходит. Я знаю, что Лампрея часами готов лизать девкам промежность. Дурак он, что ли? А Масиел
