пришлось оставить и заняться коммерческой деятельностью. Моя воспитанница, леди Джейн, также музицирует — на фортепьяно. Пожалуй, в значительно большей степени, чем я, ибо деловые заботы ее не касаются. Было бы очень приятно, если бы вы приняли мое приглашение посетить нас. Я пришлю за вами экипаж. Захватите, пожалуйста, вашу скрипку. Я надеюсь, вы не откажетесь составить компанию леди Джейн в ее музицировании. Познакомитесь с моими владениями, у которых, к моему великому сожалению, столь нелицеприятная репутация. У нас прекрасный парк, стоящая внимания оранжерея. У меня много дел, и я сожалею, что всем этим прелестям не могу отдаться всецело. Посетите нас. Здесь мало культурных людей, и, как ни прекрасна окружающая природа, скука может одолеть вас.
Само собой разумеется, что мы изъявили сэру Блекетту свою признательность и обещали быть у него. Он торопился к поезду и должен был вернуться через два дня. Наша ссылка на то, что в присылке нам экипажа нет необходимости, что тут близко, на Блекетта не подействовала. Он сказал, что в дальнейшем — как нам будет угодно, а первоначально он считает своим долгом доставить нас к себе.
В последующие два дня мы продолжали свои прогулки и наслаждались окружающей нас природой. Поздно вечером мы вдруг услышали со стороны замка низкие звуки. Порывы ветерка относили их в сторону, но затем стихло, и мы стали различать их более явственно.
— Вслушайтесь, Ватсон, — сказал мне Холмс, — ведь это органная музыка. Мне даже кажется, что я улавливаю хоралы Баха. Видимо, сэр Блекетт вернулся из Лондона, и мы завтра можем ожидать его экипаж.
Мы стояли молча и напряженно вслушивались. Вдруг из-за замка в небе появились огоньки. Они пронеслись к лугу и исчезли. Потом они вновь появились и устремились в обратном направлении. Музыка стихла, а огни пролетели совершенно беззвучно. Сознаюсь откровенно: меня охватило какое-то оцепенение, и я следил за огнями затаив дыхание. Холмс вывел меня из этого оцепенения, заметив, что фермер, оказывается, не выдумывал басни.
— Дьявол вернулся в свое гнездо, — сказал он, — и его духи, как мы имеем возможность наблюдать, опять заметались по ночному небу. Хорошо, что незаметно у них стремления к нашему жилищу, а то наши благочестивые хозяйки перепугались бы насмерть.
В середине следующего дня, как и предполагалось нами, от сэра Блекетта прибыл экипаж. Кучер поклонился нам и сказал, что нас ожидают в замке.
Ехать пришлось недолго. Сэр Блекетт приветствовал нас, стоя на ступеньках крыльца. Мы проследовали за ним в его покои. Рассматривали их с любопытством. Высокие потолки, старинная лепка, просторность производили впечатление, но трудно было отделаться от чувства какой-то мистичности. Мы оказались в большом зале. У передней стены высился орган.
— Это моя гордость, — сказал Блекетт, — он был совсем заброшен, и мне пришлось немало потрудиться и приложить усилий, чтобы этот инструмент зазвучал, как в прежние времена.
Он сел на орган и взял несколько аккордов. Мы внимательно слушали. Видимо, хозяин был когда-то незаурядным музыкантом. Зазвучала торжественная музыка, исполняемая хозяином. Это были хоралы Баха.
— Это мое наслаждение, — сказал сэр Блекетт, — отключающее меня от многочисленных забот, заставляющее на некоторое время забыть о несовершенстве всего земного.
— Вы великолепно играете, — сказал Холмс, — диву даешься тому, что вы не утратили своего умения, не имея постоянной практики.
— Конечно, мистер Холмс, прискорбно, что я не имею возможности отдаться музыке всецело. Когда-то мне прочили большую будущность в музыкальном мире. Однако этому было не суждено сбыться. Наследство, оставленное родителями, призывало меня заняться земными делами, и юношеские надежды пришлось оставить.
— Слушая вас, — сказал Холмс, — я вспомнил легенду о Бахе. Он как-то забрел в одну сельскую церковь, когда в ней не шла служба, но органист упражнялся в своей игре. Великий композитор попросил тогда разрешения что-нибудь и ему воспроизвести на органе. Музыкант разрешил — и слушал как зачарованный. А когда музыка окончилась, он воскликнул: «Это или дьявол, или сам Бах!»
Сэр Блекетт засмеялся.
— Благодарю вас, — сказал он, — за столь лестное сопоставление, но я его слишком недостоин. Мне не дотянуться даже до ступеней Баха, а на дьявола я, пожалуй, могу претендовать — такую я, кажется, приобрел репутацию, став владельцем этого поместья. Мрачную славу замка, все его таинственные легенды молва механически переносит и на его нового владельца.
Мы все дружно рассмеялись. Потом Холмс спросил Блекетта:
— Скажите, сэр, а как подается воздух в органные трубы? Неужели так же, как в старину? Ведь специальный человек во время игры органиста должен непрерывно качать мехи для того, чтобы трубы звучали.
— Так и было у прежних владельцев, но от такой архаичности я, естественно, отказался. При восстановлении органа я предусмотрел подачу воздуха из отдельного помещения, вне здания. Установлен моторчик, который при моей игре подает воздух в орган по трубе, проложенной вдоль стены, замаскированной, чтобы не портить общего вида старинных стен. Насторожитесь. Слышите отдаленный стук этого мотора? Сейчас я дам сигнал остановить его. Ну, теперь не угодно ли будет вам погулять со мной по парку?
Мы приняли это предложение с большим удовлетворением. Сэр Блекетт сопровождал нас, все поясняя, и нам казалось, что сумрак тенистых аллей, ведущих к замку, не устраняет его таинственность, но усиливает великолепие. В аллеях деревья и кустарники были ухожены, кое-где подстрижены, а несколько в стороне от них — производили впечатление дремучести и запущенности. Многие из деревьев имели весьма почтенный возраст. Шелестела листва, и кое-где слышались птичьи голоса, но все же было ощущение погруженности в тишину, ту самую, что так подействовала на нас в первую нашу ночь. От этих впечатлений мы с Холмсом почувствовали усталость и сочли благоразумным не злоупотреблять гостеприимством хозяина. Прощаясь с нами, он выразил надежду на то, что завтра мы вновь посетим его.
— Я должен принести вам свое извинение, джентльмены, за то, что не представил вас своей воспитаннице леди Джейн. Завтра я сделаю это, она сегодня несколько нездорова. Я надеюсь, мистер Холмс, что вы захватите с собой свою скрипку и помузицируете с леди Джейн. Она, конечно, будет очень рада такому партнеру. Во второй половине дня, если вас не затруднит, мы будем вас ожидать. Я извещу вас об этом просто. Как услышите органную музыку, то считайте, что вас с нетерпением ожидают.
Когда мы вернулись к себе, Холмс сказал мне:
— Я думаю Ватсон, что вы постараетесь найти момент, чтобы порасспросить леди Джейн о ее недомогании. Возможно, что ей потребуется ваш совет или даже врачебная помощь. У гостеприимного сэра Блекетта на это не должно быть никаких возражений, хотя не исключено, что он пользуется услугами прославленных врачей, если в них имеется нужда. Но так уж водится, когда гость в доме имеет медицинскую профессию, то считается невежливым не спросить у него совета.
Мне это было хорошо известно, и я согласился с Холмсом полностью.
Мы продолжали наслаждаться природой, прогулками своими все более осваивая местность. Приблизительно около двух часов пополудни мы услышали доносящуюся из замка органную музыку. Мы привели себя в порядок и пошли на этот музыкальный зов. Холмс бережно нес футляр со своей скрипкой.
Заметив нас, сэр Блекетт пошел навстречу и пригласил пройти в гостиную. При нашем появлении со стула поднялась девушка, совсем молоденькая, редкой красоты. Сэр Блекетт представил нас леди Джейн. Она улыбнулась нам, но в ее взгляде я уловил какую-то настороженность. Мое врачебное око не заметило у нее следов какого-нибудь недуга, но она была бледна к, как мне показалось, чем-то напугана. Холмс проявил галантность, начав разговор о музыке. Сказав, что он осведомлен о том, что леди Джейн также имеет к ней склонность, и будет польщен, если леди Джейн окажет ему честь исполнить что-нибудь совместно. Блекетт поддержал его в этом, и она проводила всех в свою комнату, где стоял прекрасный рояль. Холмс достал свою скрипку из футляра, потрогал ее струны, потом наклонился к девушке и спросил, что бы хотелось ей исполнить. Девушка ответила и взяла аккорд на рояле. Холмс кивнул головой, и она начала. Через некоторое время вступила и скрипка. Играли они с вдохновением, и лицо девушки заметно оживилось. Мы с Блекеттом расселись на стульях и с удовольствием слушали исполняемые одна за другой
