окруженная с боков охранниками. И впрямь краса писаная: волос черный, смоляной, шелковистый, брови соболиные, ресницы, тушью накрашенные, — аки пух, уста алые помадой суперстойкой подчеркнуты, белолика, очи синющие. Одета в сарафан расписной да кокошник, уж немодный давно. Улыбочка на губах ехидная играет, в глазах живой интерес написан.
— Да садись, садись, добрый молодец. Знакомиться будем. Ты откуда такой красивый?
Это я-то красивый?! Я тут же заподозрил Елену в неправильном использовании контактных линз.
— Из столицы я!
— А-а, то-то гляжу — хамоватый такой. Как зовут-то?
— Ваня, — а чего мне тут лгать? — А тебя?
— Елена Прекрасная.
Я с ней говорил, а сам разглядывал. Разглядывал-разглядывал, да так и понял, что Вася раз в сто красивей будет: у этой вон и нос пимпой, и 'клыки' торчат — того и гляди цапнет, и уши лопухами под косою скрыты. Поди, смой косметику — уродина будет. Ну да о вкусах не спорят.
Мы полчаса трепались о том о сем, плотно так познакомились. Наконец я улыбнулся ей. Улыбался долго, еще и в глаза заглянул. Она и растаяла.
— Слушай, Ваня… а у тебя девушка есть?
Я обрадовался: все идет по плану.
— Есть, — наготове была шутка.
— Какая? — напряглась Елена.
— Кукла Барби!
— Честно?
— Честно!
— Тогда давай встречаться?
— Давай! Только я из бедной семьи, а тебе уже наверняка богатого мужа прочат…
— Как ты догадался?
— Дедукция — мать детектива! — изрек я. — И, подозреваю, этот жених вряд ли тебе нравится… да? Тогда у меня есть дельное предложение. Давай убежим!
— Ты что? Я… я боюсь с тобой бежать, — насупилась она. — Мало ли что может сделать плохого топ- модели столичный мужик!
— Э, э, — я, в свою очередь, тоже нахмурился. — Я не какой-то там…
Короче говоря, подозрительно быстро все обстряпалось. Мне, правда, это осторожности не добавило. И вот, когда Елена отослала своих секьюрити принести нам по пачке чипсов, мы, держась за руки, побежали к открытым воротам парка. Однако, Елену, видимо, очень берегли: завидев, что она бежит куда- то без верных охранников с каким-то подозрительным типом, сторож запер южные ворота на замок. Мы ринулись к северным; но их перегородил милицейский пост. Тогда я потянул топ-модель в кусты, где скрывался забор, через который было удобно перелезть. Все шло просто отлично!
Но только я собрался перелезть, как вдруг Елена скуксилась.
— Вань, я не могу.
— А что такое? — насторожился я, помня наказ Анабеллы.
— Я… косметичку забыла. А без нее я никакая не Прекрасная…
— Что же теперь? — деланно опал с лица я.
— Вань, слушай. А ты не мог бы мне ее принести, а?
— А где она? Дома?
— Нет-нет! Не ходи в дом, там сигнализация! Она на скамейке осталась.
Я быстренько прикинул в уме. Анабелла сказала, что Елена будет требовать принести косметичку из дома, а в доме сигнализация. Значит, раз косметичка лежит на лавке, а не в доме, взять ее можно… и кивнул.
Довольно быстро я добежал до нашей скамейки. Охранников все еще не было. На скамейке сиротливо валялась кошелочка, из которой торчала тушь и помада. Как я понял, это и была косметичка. Воровато оглядевшись, я схватил ее и…
И вот опять посетовал, что не послушал Анабеллу. Сигнализация взвыла не хуже ультразвука, понабежали охранники, едва меня не схватили, но я вовремя улизнул при помощи все того же нехитрого приема, с которого начиналось повествование, и помчался вместе с косметичкой, нашпигованной, оказывается, уже оборванными мной проводами, в сторону девушки. Елена же в замешательстве глядела на погоню. Ну, я ее понимал. С одной стороны, ей и со мной убежать очень хотелось, а с другой она уже догадалась, что я послан ее похитить для князя, и ужасно не желала оказаться замужем за Владимиром. Если она убежит со мной, то рискует оказаться в невестах у князя. А если позволит меня схватить — то девичье сердце сожмется от жалости… разбивая ее сомнения в прах, я, подбежав, схватил ее за руку:
— Бегом!
Она бежала медленно, запутываясь в собственном сарафане, и я, плюнув на все, подхватил ее на руки. Выскочил к забору, поставил Елену на землю, перемахнул через забор, помог перемахнуть девице, снова подхватил на руки — и снова убегать.
У самого терема князя Владимира я вернул дочери бизнесмена Козлова вертикальное положение, и мы заскочили внутрь. Я помог похищенной топ-модели подняться по лестнице к Анабелле, но княжна приказала:
— Пересидите погоню в подвале. Не волнуйся, агент, в этот раз туда не полезут.
Мы с Еленой медленно спустились в подвал, я отворил дверь, пропуская ее вперед, следом зашел сам. Усадил Елену на свое обычное место, придвинул ей термос и бутерброды. Елена одарила меня теплым взглядом, Василиса — строгим, Волк — удивленным. Я, не говоря ни слова, отодвинулся от топ-модели и принялся расспрашивать Серого Волка, как-то они тут без меня. Волк отвечал охотно:
— Кобзон нам, Ваня. Кобзон. Мы тут… короче… подслушивающим устройством твоим попользовались… и услышали, что Анабелла — колдунья. Она нас так просто не отпустит, придется с ней драться.
— Но я же выполнил три задания?
— Ну и что? Ей-то что? У ведьм ни чести, ни совести нет. Плевала она на свои обещания.
— Может, Василиса что-нибудь придумает?
И тут подала голос Елена:
— Вот вы и попались, — тихим, но уверенным голосом заявила она. — Мы с Беллой вместе продумывали этот гениальный ход, способный заточить даже самого Его Величество, государя нашего и покровителя Кощея свет Бессмертного, поручившего нам это задание.
Сначала Белла пыталась натравить на вас призрак сестры боярина Покрышкина, вызвав его к жизни при помощи Перстня Некроманта; но это не удалось из-за удивительной удачи Ивана. Тогда она пустила по вашему следу двадцать дружинников; но вы и с ними справились играючи благодаря совершенно неожиданно подоспевшей Василисе Гороховне, на диво ловко дерущейся. Я по поручению Беллы заранее опрыскала ваш поезд волшебным раствором; но вам снова повезло с тремя богатырями. Кощей бы все, все отдал, даже нас, чтобы только узнать секрет везения русского парня Ивана по прозвищу Дурак.
— Я бы и рад, — оскорбленно осклабился я, не без ехидства в голосе, — Да сам не знаю!
— … и последней нашей ловушкой должна была стать эта. Ты мог погибнуть во время первого задания, когда тебя едва не поймали. Ты даже не удивился, насколько ломаной и ненатуральной выглядела версия причины похищения Жар-птицы, любезно подсунутая Анабеллой. Но тебе повезло. Мы не учли скорости твоего зверя… Ты мог погибнуть во время второго задания — никакой царь тебе не звонил. Знаешь, как легко подделать голос? Но тебе снова подфартило! Третье задание… легкое, не правда ли? Именно оно и заманило тебя в ловушку. Ведь у тебя же была возможность бросить друзей и в одиночку закончить свое дело, сбежав. Но тебе это даже в голову не пришло! И не пришло бы, мы видим тебя и твои задумки насквозь, — Елена стерла грим. Однако симпатичной, вопреки моим ожиданиям, быть не перестала. Теперь она, правда, один-в-один походила лицом на Анабеллу, только выглядела более женственно. — Так что теперь вы трое в ловушке. Из которой вам не выбраться. А пока… разрешаю вам погулять в садике за теремом, обнесенном каменной стеной — через нее лезть еще бесполезнее, чем пилить эти стены алмазным лезвием…
