Гостья кивнула. Осторожно прикрыла дверь и зашла внутрь дома. Присела на деревянном стуле под самым окном и достала вышивку. Софа несколько раз переводила взгляд с гостьи - женщины лет на десять старше ее, с длинной, до пояса, русой косой, круглым, немного полноватым лицом и широкими бровями - на ребенка. Затем попросила:
- Слушай, посиди с Митькой немного, а я на рынок сбегаю. Я быстро. Одна нога здесь, вторая - там. Обещаю!
- Ладно уж, иди, - проворчала гостья, затем поднялась, удерживая вышивку в руке, и подошла к небольшой кроватке. Поглядела на спящего ребенка и проговорила почти шепотом. - Только ты возвращайся поскорее, не то он снова проснется. Кричать начнет. Знаешь ведь, я не особо с младенцами лажу.
- Какой же он младенец, - Софа и сама старалась шепотом говорить. - Уже два года стукнуло.
- Вот когда понимать что-то начнет. Разговаривать... - тогда уже не младенец, а пока... - женщина подтолкнула Софу к выходу из дома. - Иди уж, коль решила. А то я ведь и передумать могу.
Софа кивнула и вышла из хаты, ничуть не поверив последним словам подруги. Влескания всегда ее выручала. С того самого дня, как Софа в это село пришла. Дом пустующий они вместе нашли. Вместе починили протекающую стреху, вместе огородик две весны кряду засаживали, а летом да осенью плоды собирали. Это ведь софина мать была красива просто до безумия. Вот ей все знакомые мужики и старались помочь. С ней, с Софой, все по-другому было. Она никогда особой красотой не блистала.
Софа дошла до небольшого рынка. Прошла прилавки с зеленью да овощами и подошла к толстой тетке с одним передним зубом и без слов отдала той несколько монет. Торговка тоже ничего не сказала. Только лишь выставила ладошку с монетами на солнце и принялась деньги считать. Это Софа-то грамоту хорошо знала. Не то, что до десяти, до сотни считать научилась. А Рима-то - торговка - только до десяти. Да и то, до жути медленно.
Зато в другом сильна.
Все же досчитав, Рима сбросила монеты в свой мешочек за поясом и дала Софе несколько колосьев.
- Все те же? - поинтересовалась Софа. - А то в последнее время мне отчего-то хуже стало. Голова болит. То в холод, то в жар кидает. Да и живот...
- Что ты ко мне пристала?! - зло спросила Рима, отгоняя Софу от прилавка: заметила другого покупателя. - Не травница я, ты ж знаешь. Могу только и сказать, что товар хорош. Как и прежде.
Софа кивнула и нехотя отошла от прилавка. Хмыкнула, осознав, что она лично ни на что не надеялась. Знала, что Рима - простая торговка, особенная лишь тем, что из под полы запрещенные травы продает. Знахарские.
А ей, Софе, они нужны были. Хоть и дорогие, а все равно лучше эти деньги не потратить. Без настоек у нее такие боли будут, что и умереть может. Как же тогда Митька?
Женщина знала, что и болезненной она стала из-за родов тех. Не из-за Митьки, Боже упаси, из-за Герана. Софа в очередной раз вспомнила, как по снегу бежала, как падала и вновь...
Повезло Софе в тот холодный день. Она на знахарку напоролась. Ну, или точнее, та на нее. Когда они встретились, роженица уже ни соображать, ни ходить не могла. Без сил на снегу лежала. Целительница ей помогла. И ребенка ее спасла, и ей к Господу отправиться не дала. А то, что ее здоровье тогда немного поистрепалось - это лишь плата. Малая плата.
- Софа, неужто ты? - внезапно в шаге от женщины раздался звонкий удивленный голос. - Глазам не верю!
Женщина стремительно обернулась. Вздрогнула и едва не покачнулась. Всего минутой назад купленные колосья выпали из ее рук. Почти все деньги, что у нее были, женщина на них извела, а теперь их в грязь. Она...
- Мальва? - проговорила Софа, всеми силами надеясь, что ошиблась.
Веселая, жизнерадостная девушка. Та, кто навещал ее во время беременности, поддерживал... Ласковая, добрая... Сестра Герана по ордену!
Не ошиблась!
- Я, сестра. Я, - Мальва хмыкнула и искренне рассмеялась. - Куда ты так внезапно убежала? Геран все время убивался. Все найти тебя пытался...
- Не нашел и хорошо, - зло сказала Софа, - а теперь и ты убирайся отсюда. Знай, моего ребенка ты не получишь!
- Твоего ребенка? - переспросила Мальва, удивленно округлив глаза. - О чем это ты? С чего взяла, что я у тебя его отберу?
- Слышала я ваш разговор. Вы моего ребенка в жертву решили принести. И Геран, и Миклуш, и Еврасий... Я ваши голоса слышала. Всех вас.
- И мой слышала? - зло, как до того Софа, спросила Мальва. - Мой голос ты тоже слышала? Слышала, как я ни в чем не повинное дитя, нерожденное еще даже, убить предлагала? Слышала?!
- Не знаю я. Мужчин слышала. Триону еще слышала. Не зря она мне с первой встрече кого-то напомнила. Это с ней я Герана видела. А потом еще поверила, что между ними ничего нет... Дура! Ну, это и не важно. Геран моего ребенка... Своего ребенка... Хотел убить. Понимаешь?!
Последний окрик Софы привлек излишнее внимание. Крестьяне начали оборачиваться, чтоб понять, что произошло с их всегда уравновешенной соседкой. Пока кто-то вопросы не начал задавать, Мальва схватила Софу за руку и по-быстрому из толкучки вывела. На соседнюю улицу, где потише да и людей поменьше, завела. Затем отпустила женщину да руки безвольно опустила, голову к земле склонила.
- Не знаю я. Как есть говорю, не знаю. Я ведь тебя сестрой лишь по старой памяти назвала. Как ты исчезла, я в ордене тоже надолго не задержалась. Меня что-то будто пугать начало. Что-то... - она прикусила губу. - Нирина едва не погибла. Едва за гранью не осталась, а на следующий день ей снова к обряду приказали готовиться. Как будто она бессмертна. Я попробовала возмутиться, как-то защитить ее. А меня чуть не побили. Я на следующий день от них и ушла. Сходила на похороны твоей бабушки - уж не знаю, отчего она на тот свет отправилась. Ее болезнь за считанные дни высушила. А затем ушла. И из ордена, и из Кислиц, чтоб назад завлечь не пытались. Через лес пошла. Вроде, слышала, здесь края не такие дикие, как там, где мы раньше жили. А сейчас узнала, что здесь еще хуже.
- Почему хуже? - не поняла Софа. - Я здесь почитай два года живу. И ничего особо плохого не видела.
