устал? Удирай, чувак. Бывало и похуже.» Хотя, смотря на десятки малоподвижных психов, неуклюже спускающихся с верхних рядов, Дворецки не смог вспомнить когда.
Толстенький коротышка за сорок одетый в футболку гробовщика и в кепке с пивом, указал на Дворецки из прохода.
— Медвееееедь! — взвыл он, — Медвееедь и принцессааа!
Дворецки позаимствовал слово из лексикона волшебного народца.
— Д'Арвит, — сказал он.
Глава 3 Восстание Ориона
Ватнаекуль, Исландия; Настоящее время.
Артемис перескакивал с одного психоза в другой.
— Не настоящий! — крикнул он снижающемуся судну, — ты всего лишь галлюцинация, мой друг.
И отсюда вновь кидался в паранойю.
— Ты это запланировала, — кричал он на Элфи, — кто твои партнеры? Без сомнения Жеребкинс. Дворецки? Ты наставила моего верного телохранителя против меня? Ты ограбила его разум и поселила в нем собственные установки?
С крыши направленный микрофон Элфи ловил не больше чем каждое второе слово, но этого было достаточно, чтобы понять, что Артемис не был объективным логистом каким должен быть.
«Если бы старый Артемис увидел нового Артемиса, то умер бы от стыда».
Как и Дворецки у Элфи были сложности с контролем ее непослушного чувства юмора в такой ужасный час.
— Ложись! — рявкнула она, — Корабль реальный!
— Это ты хочешь, чтобы я так думал. Этот корабль не больше чем винтик в твоем заговоре… — Артемис прервался. Если этот корабль был винтиком в заговоре, значит, заговор был реальным и тогда корабль тоже должен быть настоящим.
— Пять! — вдруг выпалил он, на минуту забыв обо всем, — пять, десять, пятнадцать.
Он указал всеми своими пальцами на корабль, неистово шевеля ими.
Приветствие десятью пальцами. Конечно, это избавит его от видения.
И казалось, что это действует. Четыре двигателя в форме дисков, которые были основными органами в хвосте, словно беспомощные щенки, привязанные к своему испуганному хозяину, внезапно развернулись, излучая антигравитационные импульсы которые подпрыгивали к земле как большие пузыри, замедляя спуск корабля быстрее, чем это казалось возможным, учитывая такое неизящный размер.
— Ха! — ликовал Артемис, — я контролирую свою собственную реальность! Видела это?
Элфи знала что Артемис, далекий от контроля над чем-либо, был всего лишь свидетелем следствия посадки зонда волшебным народцем.
Вообще-то она никогда не управляла дальне-космическим зондом сама, но все же знала, что стоять под таким бегемотом, когда тот разбрасывал антигравитационные пузыри, было более чем достаточно чтобы человек погиб и если извивать пальцы как какой-то волшебник, то ничего не изменится.
«Я должна подняться», — думала она.
Но травмы в ногах прижимали ее как свинцовое одеяло.
«Наверное, я сломала таз», — думала она. «Может быть лодыжку тоже».
Волшебство Элфи имело необычайную мощь благодаря увеличению ее другом демоном Номером Первым (который был самым сильным колдуном в университете, какой когда-либо поступал туда).
Магия уже работала над ее телом, но недостаточно быстро. У Артемиса была пара секунд до того, как один из этих антигравитационных пузырей разорвет его на части или же сам корабль приземлится ему на голову.
И не нужно быть гением, чтобы понять, что произойдет дальше, это было так же понятно, как и то, что Артемису, по-видимому, больше не быть гением.
— Помощь, — слабо позвала она в радиоприемник, — кто-нибудь. Хоть кто-то?
Никого. Тот, кто был в шаттле, был за пределами магии, а Жеребкинс все еще валялся в сугробе.
Даже если бы здесь кто-то был, то уже поздно.
На льду расцвели огромные трещины как от удара молотом, так, антигравитационные импульсы повлияли на поверхность. Трещины распространялись по леднику со звуком трещащих веток, образуя воронки до самых подземных пещер.
Корабль был большим как силосное зернохранилище, и казалось, боролся с привязанными к нему двигателями, сбрасывая волны пара и струи жидкости.
Ракетное топливо лилось на Артемиса, затрудняя игнорирование того факта, что ракета была реальной.
Но если и существует хоть одна вещь, которую Артемис не потерял — так это упрямство, и он стоял на своем отказываясь уступить своей последней вспышке здравого смысла.
— Кого это волнует? — пробормотал он.
Элфи услышала его последние два слова и подумала, — «меня волнует».
Отчаянные ситуации требуют отчаянных решений. «Нечего терять», — думала Элфи, хлопая по кобуре на своем бедре. Она схватила из нее пистолет в несколько менее устойчивом изгибе, чем обычно. Оружие было синхронизировано с ее забралом но, так или иначе, у Элфи не было времени, чтобы проверить настройки. Она просто задержала сигнальный датчик большим пальцем и четко заговорила в микрофон в углу рта.
— Оружие [Пауза для звукового сигнала] Не смертельный. Диаметр широкий, шокирующий. Прости, Артемис, — пробормотала она, а затем послала хороший трехсекундный луч в своего человеческого друга.
Артемис был по щиколотку в грязи и в напыщенной речи, когда Элфи нажала на спусковой крючок.
Луч ударил его как пощечина гигантского электрического угря.
Его тело отлетело и подбросило в воздухе до того момента, как зонд приземлился, дробя кости и сглаживая место, где он стоял.
Артемис упал в кратер как мешок щепок и исчез из поля зрения Элфи. Это плохо, — подумала она и увидела свои собственные магические искры перед глазами, как назойливые светлячки с янтарными хвостиками.
«Завершилось», — поняла она. «Моя магия посылает меня в сон, чтобы ускорить исцеление». Уголком глаза Элфи увидела открытую дверь в корпусе зонда, мостки спустились вниз по гидравлике. Что- то собирается выйти.
«У меня есть надежда проснуться», — думала Элфи. «Я ненавижу лед и не хочу умереть от холода». Когда она закрыла глаза, то даже не почувствовала как ее мягкое тело покатилось по крыше и упало в сугроб.
Меньше чем через минуту глаза Элфи с трепетом открылись. Пробуждение ощущалось как-то неровно и нереально, будто документальные кадры из зоны военных действий. Она не помнила, как встала, она просто вдруг оказалась на ногах, тащась за Жеребкинсом который выглядел крайне взъерошенным, может, потому что его красивая челка была полностью опалена и, качаясь, осела на макушке как птичье гнездо. Но в основном он выглядел подавленным.
— Давай, капитан! — крикнул Жеребкинс, его голос казался не синхронным с движениями рта, — мы должны двигаться.
Элфи закашляла янтарными искорками, ее глаза немного увлажнились.
«Янтарная магия сейчас? Я старею».
Жеребкинс потряс ее за плечи.
— Выпрямись капитан. У нас есть работа.
Кентавр пользовался ее психологической травмой. Элфи знала это: она помнила свою работу в Полис
