мелодраматичным.
Резко дернувшись, Финт понял, что абсолютно счастлив, и цена этого счастья не беспокоило его ни на йоту.
Глава 8 «Кипиш» (ориг. «randomosity»)
Мозг Артемиса Фаула; за секунду до того, как Элфи Малой оглушила его во второй раз.
Артемис наблюдал и обдумывал из границ своего собственного мозга через заминированную стену в своем воображаемом кабинете. Сценарий был интересным и захватывающим, по сути, и почти отвлекал его от собственных проблем.
Кто-то решил похитить зонд Жеребкинса и нацелил его непосредственно на Атлантиду.
И не могло быть совпадением то, что зонд заехал в Исландию, чтобы позаботится о командире Винийа и ее лучшем отряде, не говоря уже о хитрейшем и единственном союзнике Артемисе Фауле.
Перед нами разыгрывается подробный план, а не только ряд случайностей.
И это не, потому что Артемис не верил в совпадения, он просто нашел, что с ними сложно смириться.
Существовал еще один вопрос: кому это выгодно?
Кому выгодна смерть Винийа и угроза Атлантиды?
Винийа была хорошо известна своим подходом «нулевая терпимость к преступности» так что многие хотели бы устранить ее — но почему Атлантида?
Конечно, тюрьма! Должно быть это Опал Кобой: это была ее цена за свободу. Зонд предполагает под собой эвакуацию, которая выведет ее за пределы купола.
Опал Кобой, общественный враг номер один. Пикси, которая подстрекала гоблинов к революции и убила Джулиуса Крута.
Должно быть это Опал.
Артемис поправил себя: это может быть Опал. Не нужно спешить с выводами
Это приводило в ярость — застрять внутри собственного мозга, когда в мире столько всего происходит. Его прототип нано-пластин Ледяной Куб был уничтожен, и что более экстренно — к Атлантиде направился зонд, который потенциально может уничтожить город, или, по крайней мере, позволить смертоносной пикси осуществить свой побег.
— Выпустишь меня или нет? — кричал Артемис на мнимый экран, и мерцающие четверки выстроились в квадраты и послали блестящую цепь, мелькающую на экране.
Артемис получил свой ответ.
«Я попал сюда с помощью электричества, и теперь оно преградило мне путь».
Артемис знал, что существует множество авторитетных институтов по всему миру, которые все еще используют шоковую терапию для лечения различных психических заболеваний. Он понимал, что когда Элфи подстрелила его своим Нейтрино, заряд увеличил личность Ориона, и сделал его доминирующим.
Жаль, что Элфи не оглушит меня снова.
Элфи снова оглушила его.
Артемис вообразил две зубчатых вилки посылающие белые светящиеся молнии в воздух и превращающие экран в белый.
«Я не должен чувствовать боль», — рассуждал Артемис с надеждой, — «так как технически я не сознателен в настоящее время».
Сознателен или нет, Артемис чувствовал те же муки что и Орион.
Типично для того, как проходит этот день, — думал он пока его виртуальные ноги разрушались под ним.
Северный Атлантический Океан; настоящее время.
Артемис очнулся некоторое время спустя, чувствуя запах опаленной плоти. Он знал, что вернулся обратно, в реальный мир из-за ремня безопасности, что вонзился в его плечи, и порывистых движений моря, из-за которых он чувствовал тошноту.
Он открыл глаза и увидел перед собой круп Жеребкинса. Задняя нога кентавра судорожно дергалась, будто он во сне дрался с демонами. Где-то играла музыка. Знакомая музыка. Артемис закрыл глаза и подумал, что эта музыка была ему знакома, потому что он сам написал ее. «Песнь Сирены» из его незаконченной Третьей Симфонии.
«И почему это так важно? Важно потому что я установил ее в качестве рингтона для матери. Она звонит мне»
Артемис не похлопал по карманам в поисках телефона, потому что всегда держал его в одном кармане. Кроме того, у него всегда был пришитый портным кожаный футляр с молнией в его правом нагрудном кармане, чтобы его телефон не терялся.
Ибо, если Артемис Фаул положит не на место свой модифицированный телефон, то это было бы немного серьезнее, чем, если бы Джонни Хауйскул потерял последнюю модель сенсорного экрана, если конечно в телефоне Джонни Хайскула нет достаточного количества технологий, чтобы легко взломать любой правительственный сайт, нет маленького милого лазера способного прожигать металл и первого наброска мемуаров Артемиса Фаула, который рассказывает немного больше чем о любовных похождениях.
Пальцы Артемиса онемели от холода, но после нескольких попыток ему удалось схватиться за молнию и нашарить свой телефон. На экране телефона проигрывалось слайд-шоу фотографий его матери, в то время как вступительные такты «Песни Сирены» поднимались из крошечных динамиков.
— Телефон, — четко сказал он, удерживая кнопку на корпусе для активации голосового управления.
— Да, Артемис, — сказал телефон голосом Лили Фронд, который он установил, просто чтобы позлить Элфи.
— Принять вызов.
— Конечно, Артемис.
Через секунду соединение было установлено. Сигнал был слабым, но это не имело значения, потому что у телефона Артемиса было программное обеспечение автоматического дополнения речи, которое было на девяносто пять процентов точным.
— Здравствуй, мать («Mother»; в русском языке аналогов сухого обращения нет). Как ты?
— Арти, ты меня слышишь? У меня эхо.
— Нет. У меня нет эхо. Я слышу тебя отлично.
— У меня не работает видео, Артемис. Ты обещал, что мы сможем видеть друг друга.
Опция видео-звонок была доступна, но Артемис отказался его принять, так как не думает, что мать обрадуется, увидев, как ее растрепанный сын свисает с ремней безопасности в покалеченной спасательной капсуле.
«Растрепанным? Я что, шучу? Я должен выглядеть как бежавший из зоны военных действий, кем я и являлся»
— Здесь, в Исландии нет видео-сети. Я должен был проверить.
— Хмм, — произнесла его мать, и Артемис очень хорошо знал этот звук. Это означало, что она подозревает его в чем-то, но не знает в чем именно.
— Значит ты в Исландии?
Артемис был рад, что это была не видео-передача, потому что врать прямо в лицо было бы намного труднее.
— Конечно. Почему ты спрашиваешь?
— Я спрашиваю, потому что GPS уловил тебя в северной части Атлантического Океана.
Артемис нахмурился. Его мать настояла на функции GPS в телефоне, если она позволит ему уехать в одиночку.
