ящика гранат. По местным реалиям – аргумент почти непрошибаемый. Навряд ли у уцелевших бандитов хватит сил, чтобы штурмовать отбитый у них объект. За два часа насыпали полсотни мешков с землей и затащили наверх. Выложили из них более-менее приличное укрепление. Можно бы и больше, да, боюсь, крыша не выдержит.
Ну, наконец, всё!
А дело-то уже к вечеру…
Ну и что прикажете делать? Ехать вперёд? И искать там ночлег? Или здесь заночуем? Часа три-четыре светлого времени у нас есть, это, как ни верти, километров тридцать проехать можно.
Ладно, решено – едем!
Прощаемся с остающимися ребятами, хлопаем друг друга по плечам и рассаживаемся по машинам. Уходит вперёд головная походная застава.
Сколько раз за свою жизнь я уже вот так прощался с остающимися или уходящими куда-то ребятами? Жали друг другу руки, хлопали по плечам и обещали скорую встречу. И многих ли из них удалось вновь повстречать?
Свернёт не в ту сторону водитель.
Продерет глаза от дрёмы сонный боевик в засаде.
И всё.
И никакой встречи уже не будет.
А ты будешь выходить на границу блокпоста, смотреть вдаль и спрашивать у проезжающих новости, втайне надеясь услышать там знакомую фамилию. Новости тоже бывают разными. Какие-то из них можно пропустить мимо ушей, позубоскалив на эту тему с сослуживцами. А вот после других, ты будешь сидеть вечером в блиндаже и разливая водку по кружкам, косить взглядом на одну, накрытую куском черного хлеба…
Проехав по узкой, местами частично заваленной упавшими деревьями, дороге, мы наконец выбрались на что-то более-менее приличное. Во всяком случае, скорость тут же прибавили. И уже через пару километров с головной машины пришел сигнал – кто-то замечен на дороге.
Надо полагать, нас встречает Гадалка.
Так и оказалось.
Сама она сидит на поваленном дереве, почти сливаясь с окружающей растительностью. В стоящей рядом буханке за рулем восседает мрачного вида мужик, заросший седоватой щетиной.
На 'Мамонт' останавливается около них.
Водитель буханки оценивающе осматривает монстромобиль и уважительно цокает языком. Врубился мужик в тему!
Галина легко поднимается на ноги.
– А вот и мы! – спрыгиваю на землю. – Поди, заждались нас уже?
– Ничего. Зато подремала немного.
– А что там дальше по дороге будет? Вы же с той стороны ехали?
– Отчасти. В ту деревню, что дальше от нас, мы заезжали. Там люди делом занятые, у них сейчас сельхозработы полным ходом идут. Они нам и рассказали, что слышали где-то на дороге выстрелы. Не ружейные, здесь народ в этом хорошо разбирается. Вот мы в следующую деревню и не совались, объехали стороной.
– Есть объезд?
– Есть. Только тропка там узкая, грузовики не пройдут.
– Да… значит, хотим мы того или нет, ехать придется прямо?
– Можно часть машин отправить тропой, они обойдут деревню с фланга и выйдут к ней с противоположной стороны. Как раз в тылу и окажутся. Мало ли… Кто его знает, что это за выстрелы такие были?
– Своих товарищей найти хотите?
– Нет. Я видела у бандитов их машину, так что ребят в живых, скорее всего уже нет…
Блин! Вот что мучило меня добрую половину дня!
Трофейная машина уиновцев! Её не было на КПМе!
А я-то тоже хорош… не врубился в это сразу…
– Так, ребята, слушаем сюда!
Коротко поясняю смысл своих слов.
Потеряшка хмурится.
– Ты думаешь, командир, они сюда рванули?
– Ты сам КПМ осматривал, видел сколько там народу размещалось. И где они все? Точно, не в нашу сторону поехали. Могли и сюда.
– Не сходиться, – покачав головой, отвечает мне Галина. – Стрельбу слышали три-четыре дня назад. Они м о г л и тут бывать, это так. Поехать сюда ещё раз – такое тоже вполне возможно. Но, не факт, что и сейчас они здесь. На дороге были ещё развилки, не исключено, что свернули туда.
После короткого совещания, вперед уходят три машины. Буханка Гадалки, один 'Мамонт' и один уазик. Их задача – заблокировать дорогу, и не дать бандюкам возможности удрать в ту сторону. Судя по карте, тут никаких ответвлений в стороны нет, сворачивать некуда. Если только пешком да по лесу.
А наша колонна, выдвинув в голову бронетранспортер, медленно двинулась вперед. Мы выждали час. Этого времени должно было хватить, чтобы ушедшие в лес машины успели добраться к своей позиции.
Под колесами медленно уползает назад пыльная дорога. Уже скоро начнёт смеркаться, надо успеть до темноты!
Смотрю на карту. Ещё километр…
Какие-то запахи… Что это?
Горелым пахнет?
Похоже…
– Ребята! Прибавили скорости!
Чёрт с нею, со скрытностью!
Поздно…
Дома уже догорали…
Судя по всему, основное действие развернулось здесь утром. Тогда мы ещё готовились к нападению.
Боя не было. Да и кому тут было воевать? На всю деревню тут нашлось шестеро мужчин. И только один из них был с оружием. В дорожной пыли, рядом с его телом, лежала магазинка тридцать второго калибра. Рядом валялись две стреляные гильзы. Успел-таки мужик пальнуть пару раз. А вот попал или нет… Хотелось надеяться, что попал – местное население косоглазием и криворукостью отнють не страдало.
– Сколько домов уцелело? – ни к кому конкретно не обращаясь, спрашиваю я.
– Два… только стены закоптились. Не дошёл до них огонь.
– Живые?
– Никого…
Черный жирный пепел лежит здесь везде. Остатки домов, тела людей – все закутано черным саваном. От наших шагов вверх вздымаются небольшие пепельные облачка. Через некоторое время мне кажется, что и на зубах уже скрипит сажа.
– Командир!
Это Гадалка.
– Что такое?
– Есть след. Пеший. Несколько человек прошло вон туда, – она указывает рукой.
Срывая с плеч оружие, поднимая пепельные вихри, мы все бежим в указанную ею сторону. Только бы успеть!
Наверное, их отвели сюда ещё тогда, когда деревня ещё не горела. Ни у кого из них не было на одежде пепельных следов. Как долго они после этого прожили?
Не знаю…
