разъехались мы по своим частям. Так что, с Галиной, после её возвращения, мы весьма недолгое время вместе рядом были.
– Ни фига себе! Прямо-таки секреты Мадридского двора…
– Ты, командир, мне, как снайперу, веришь?
– Спрашиваешь!
– Так вот учти, что на её снарягу, ту, что она с собою таскает, можно пятерых таких, как я, с головы до ног обмундировать и вооружить! И ещё нехило останется. Вот и подумай. Мог ли рядовой опер в вашей конторе себе заказать копию маузера Дзержинского, да с ним на службу и ходить?
– Да ты что?! Умом двинулся? Ему тот маузер знаешь куда засунули бы?
– Разве? А вот она такое себе позволить может. Рядовой снайпер, да? Старший лейтенант?
– Подожди… – чешу я в затылке. – Что-то у вас не стыкуется. Вы же вместе, почитай, год рядом были. Что ж ты сразу-то её не опознал?
– Оттого и не опознал, что изменилась она сильно. Девчушки симпатичной и след простыл давным- давно. Лицо другим стало. Как ни удивительно, даже походка поменялась. Голос чуть другой, тональностью ниже. Не тот уже человек, совсем не тот. Только почерк и выдаёт. Да оружие приметное. Такого больше ни у кого нет. Да, как видишь, и меня она тоже не сразу признавать захотела, хотя и могла.
– Отчего же?
– Не обо всём, командир, вспоминать охота. Мне тоже. А уж ей-то каково! Словом, когда я тебе говорил, что Гадалку не видел – не врал ! Не видел я её в д е л е. Галчонка помню, а вот Гадалку – уже нет. Р а з н ы е это люди. Почерк разный, ежели ты понимаешь, об чем я говорю. Да и сейчас бы предпочел её не признавать, сам понимаешь…
– Отчего?
– Не всеми знакомствами гордиться можно. Вот ежели бы ты, например, с Чикатило знаком был, то стал бы про то всем рассказывать?
– Ты что? Нет, конечно, не стал бы.
– Ну, вот и тут ситуация похожая. У нас, знаешь ли, тоже кое-какие правила неписаные есть. И тех, кто их нарушает, не очень-то жалуют. Поздороваться при встрече, ясен пень, не откажутся. Но вот за стол посидеть – уже не пригласят.
– Да… бывает… Ну лицо-то у неё и сейчас вполне себе ничего! Я представляю, какой она раньше-то была!
– Свят-свят-свят! Безопаснее на минном поле плясать – там шансов больше. Забудь про то, командир, как про страшный сон! И впредь никогда не вспоминай! Других, что ли, баб в округе нет?
******************************************************************************************** *********************************************************************************************** *************
– Х-м-м… Ну, вообще-то ни одной… Ладно! Бог с ней! На нашей стороне – и ладно.
– Она, командир, всегда на одной стороне. На своей. И уж как это совпадает с нашими планами и до какой степени – одному богу ведомо. Ты, как знаешь, а я за ней посматривать буду.
– Да, как знаешь… Мешать тебе не стану. Справишься?
– Черт её знает… Видишь ли, у нас с ней уровень разный. Я-то обыкновенный войсковой снайпер. И работать привык именно в этом качестве. А она… Раньше таких ликвидаторами называли, не знаю, как сейчас. Мы с ней по абсолютно разным методикам работаем. Да и потом… Я ж её здесь не засёк, хотя и почуял. Постараюсь.
Закончив разговор, возвращаюсь к текущим делам. Раненых тащить с собою стрёмно, никому не известно, что там нас ожидает. Да и место это, так или иначе, кто-нибудь вновь захапать постарается. А вторично такого фокуса допускать никак нельзя. Поэтому оставляю здесь десяток бойцов. Связываюсь по рации с Рудным и прошу озаботиться направлением сюда постоянного гарнизона. Заодно и раненых обратным ходом заберут. Это вопрос срочный и тянуть здесь некогда.
Собрав оружие и припасы, грузим всё трофейное добро в грузовики. В домах отыскался ещё и склад награбленного добра. Осмотрев его, испытываю горячее желание ещё раз расстрелять здешних обитателей. Всех, без какого-либо исключения.
Их тут оказалось двадцать восемь человек. И пятеро женщин. Причём одна из них была с оружием и погибла, можно сказать, на боевом посту. Вот так… Весело живём, нечего сказать…
Кстати, судя по обустройству домов, квартировало тут гораздо больше народу, чем мы положили. И это тоже явилось неприятным открытием.
Связываюсь с 'Орешником' и излагаю ему ситуацию. Заодно рассказываю и про Гадалку, не называя, впрочем её по имени и позывному. Мой собеседник подтверждает факт её нахождения в данном месте. Уже плюс!
– 'Орешник' – 'Удаву'.
– В канале.
– Сюда людей прислать можешь? Место стремное, бросать нельзя. Я своих оставил, но немного их.
– Посмотрим. В принципе, можно. Оружие и снаряжение есть, продуктов с собой дам, но не слишком много.
– Мы тоже кое-что оставим. На первое время хватит, а дальше подвезут.
Оговариваем с ним пароли и условные обозначения. Тут я ничего из головы не выдумывал, а вытащив составленный для меня связистами список, шпарю прямо оттуда. По ходу разговора, начинаю замечать изменение отношения корреспондента. Он уже не отвечает односложно, ответы становятся более конкретными и развернутыми. Хм, с чего бы это?
Пользуясь ситуацией, подробно выясняю у него про дальнейшую дорогу. Ответ, откровенно говоря, меня не очень порадовал.
– Есть ещё пара деревень. Когда мои ребята их проезжали, целые были. Связи никакой с ними и тогда не было, а что сейчас там происходит – одному богу ведомо.
Вот это называется – порадовал! Ладно, скоро Гадалка подъехать должна, надо будет у неё поспрашивать. Она-то по тем местам позже проезжала, что-то наверняка подсказать может.
Но, возвратившийся назад наш водитель, пояснил, что в целях экономии топлива, никуда она не поедет, а будет ждать нас на своём месте. Ну… в целом-то верно, хотя я предпочёл бы её перед глазами иметь.
На КПМе мы оставляем ещё один пулемёт, вместо уничтоженного нами при штурме. На крышу, в ту самую башенку, затаскиваем АГС. Тот ещё подарочек будет для любых незваных гостей. Оставляем два
