фрнариками.
— Хвост, банкуй!
«Оценщик» разослал пехотинцев по комнатам, шепотом пояснил, что и где искать. Вместе с хозяйкой и Петенькой прошел в гостиную.
«Ганс» достал записную книжку и принялся изучать картины на стенах. Отмечал в списке, ставил крестики в углу полотен. Кажется, решил не ограничиваться Ван-Гогом, равнодушно подумала Надежда Савельевна. Пусть забирает хоть все, ничего ей не нужно, кроме… Мишеньки.
Разбрестись по комнатам пехотинцы не успели. Неожиданно под потолком вспыхнул яркий свет.
— Бросить оружие! Руки на головы!
Огорошенные боевики не подумали о сопротивлении. На паркет полетели автоматы и пистолеты. Привычно выстроились лицом к стене, положив руки на затылки. Наверно не в первый раз попали в подобный переплет, знали, как нужно себя вести, чтобы не заработать удара по голове или по почкам.
Один «Ганс» попытался удрать. Воспользовавшись тем, что все действующие лица находились в гостиной и внутреннем коридоре, подкрался к двери, выскользнул на лестничную площадку и… попал в об'ятия омоновца.
Красуля, бледная, еще более постаревшая, внешне спокойно стояла в центре комнаты. «Макаров» лежал на полу. О бельгийской «пукалке» между ног никто не знал.
— Благодарю за благоразумие, — обратился к ней Клименко. — И вам, и нам ни к чему кровопролитие.
— Надеюсь, вы не заставите женщину поднимать лапки?
— Конечно, не заставлю, хотя — не обольщайтесь — вы вовсе не женщина — обычная бандитка.
Высказался и повернулся спиной.
В комнату ввели «Ганса».
— Я протестовайт… Майн Готт, в какой попал страна! Сначала вот эта мэдхен… или фрау, берет заложником, тащит в какую-то… берлогу…
Клименко скрыл насмешливую улыбку. Из донесений Мальчика он знал — представитель немецкой мафии отлично владеет русским языком. Да и записанный на пленку разговор в ресторане подтверждает это.
— Кто вы такой? Почему оказались в компании грабителей?
Спотыкаясь на каждом слове, «Ганс» пояснил: его взяли в качестве заложника. Вот эта разбойница — ткнул он наманикюренным пальцем в грудь Надежды Савельевны.
— Разберемся, — туманно пообещал сыщик. — Сейчас вынужден задер…
Закончить заранее подготовленную фразу он не успел.
— Ах ты, дерьмо собачье, свиной огрызок!
Красуля бесстыдно запустила руку между ног, выхватила «пукалку». Но выстрелить не успела — помешал… Хвост. Резкий удар по запястью и пистолетик отлетел в угол.
— Ты? — некрасиво открыла рот женщина. — Значит, ты…
— Да, это я, Красуля… Что, не веришь? Думаешь, беру на понт?…
— Не верю, — онемевшими губами прошептала женщина. — Столько лет вместе… Нет, не верю…
Широкоплечий, коротконогий мужчина улыбнулся. Странно, но диковатое его лицо, освещенное улыбкой, потеряло зверское выражение, потеплело. Он повернулся к сыщику, развел руками. Дескать, вот какая сложилась обстановка, может быть, поможете?
— Не верит, товарищ майор, подтвердите…
— Спасибо, друг!
Клименко обнял Мальчика.
Несколько минут Красуля стояла, поникнув, с серым лицом кандидата в покойники. Они никак не могла понять случившегося. Хвост, верная собака, с которым столько раз она побывала в переделках — мент? Скорее можно заподозрить Петеньку или Жадюгу… Но Хвост?
Наконец, опомнилась. Что-то надо делать, нельзя распускаться и задирать вверх лапки. Решительно, будто она — хозяйка в этой квартире, направилась к стоящему на тумбочке телефону. Омоновец сделал попытку остановить ее, но Клименко не разрешил.
Куда собирается звонить Красуля, у кого намерена найти защиту?
Наманикюренный изящный пальчик ловко забегал по клавишам. В центре Москвы рядом с супружеской кроватью мелодично заиграл телефон. Полный мужчина с залысинами проснулся, что-то невнятно промычал и поднял трубку.
— Слушаю вас?
— Виктор Иванович, простите за ночной звонок, нарушить ваш покой меня заставили особые обстоятельства… Сотова беспокоит.
Видный правительственный чиновник, фамилия которого произносилась либо с восторгом, либо с ненавистью, окончательно проснулся.
— Что произошло, Надежда Савельевна?
Красуля метнула на сыщика предупреждающий взгляд. Дескать, не вздумайте прервать разговор, вам это дорого обойдется. Заинтересованный Клименко, записал в книжку отслеженный номер, согласно кивнул. Говорите, говорите, мне интересно, что вы скажете неизвестному абоненту. Завтра же сыщик выйдет на него, пощупает, просветит. Авось, удастся с помощью Сотовой засечь еще одну банду.
Голос Надежды Савельевны разливался трелями маленьких колокольчиков. Она уже полностью овладела собой.
— Странная история, Виктор Иванович. Меня навестил один бизнесмен из Германии. Допоздна просидели за деловым контрактом. О чем речь, говорить не стану — не интересно. Решила проводить его до машины. Конечно, в сопровождении одного из своих телохранителей… Вы его знаете — рыжий парнишка, Петенька. Во время вашего последнего визита в скромную мою обитель Рыжик прислуживал нам за столом…
Вообще-то, Ганса можно и не выручать, он при появлении милиции, не сомневаясь, подставил «компаньоншу». Но Красуля отлично понимала — оставить немца в лапах уголовки, все равно, что самой сдаться на милость сыкарям. Немец молчать не станет, спасая свою шкуру выложит все, что знает и о чем только догадывается.
— Помню, — односложно подтвердил полный мужчина. Поднялся с кровати и заходил по спальне. Происшествие с Сотовой заинтриговало его. — Надеюсь, на вас не напали?
— Именно, напали. Неизвестные люди скрутили, бросили в машину и привезли на квартиру известного коллекционера Моревича… А дальше случилось вообще что-то непонятное. В квартире грабителей ожидала милицейская засада. Их схватили. Заодно — и нас с Гансом… Представляете? Начальник, или командир — не посвящена, выдвинул идиотское обвинение. Будто честная женщина, отдавшая все свое состояние для блага государства, возглавляет банду уголовников… Вы ведь отлично знаете меня…
— Фамилия сыщика?
Красуля прикрыла ладошкой мембрану. Обратилась к Клименко. Миролюбиво и ласково, будто к напаскудившему любимому щенку.
— Простите, ваша фамилия?
— Клименко, — с такой же улыбочкой ответил сыщик. — Кто интересуется?
— Сейчас узнаете, — и — в трубку. — Клименко.
— Пусть подойдет к телефону.
Надежда Савельевна, продолжая улыбаться, жеманно протянула трубку сыщику.
— Слушаю вас?
— Вы превысили свои права, задержали ни в чем неповинную женщину вместе с ее зарубежным другом и телохранителем. Немедленно извинитесь и доставьте на вашей машине домой… В крайнем случае возьмите подписку о невыезде. Я, со своей стороны, утром позвоню вашему министру. Пусть разберется со своими подчиненными…
Гнев охватил Василия. С такой силой, что побелели костяшки пальцев, сжавшие трубку. Напряженные до предела нервы не подчинились разуму. Слишком велика нагрузка: выслеживание отставника, схватка с жетоновскими боевиками, наконец, устройство засады в московской квартире Моревича.
