высвободился из объятий.
- Как скажешь, Дима, - вкрадчиво проговорил он и лёгким шепотом закончил: - Пусть живёт, если ты хочешь.
Кристера передёрнуло от отвращения: неуместное милосердие к отравителю мгновенно уронило Дмитрия в его глазах. 'Пусть и маг, и оживать умеет, а натура - рабская!' - подумал он и громко объявил:
- По законам Камии пойманный за руку отравитель должен быть умерщвлен. Убей его, Артём!
- Ему нельзя убивать! - сухо сказал Дмитрий, крепко сжимая руку брата.
Кристер едва не расхохотался: 'И этого малодушного идиота я боялся? Глупец!' - и, надменно выпятив подбородок, скомандовал:
- Артём! Убей Тулина!
- Нет! Тёма не будет убивать! Он шут, а не палач!
- Ты забылся, раб! - Кристер вскочил и треснул кулаком по столу. - Стража! Покажите наглецу его место!
Гвардейцы оторвали братьев друг от друга, швырнули Диму на пол и принялись избивать ногами. Увидев кровь на лице брата, Артём завыл от отчаянья и пал на колени:
- Не бейте его, хозяин! Я сделаю, как Вы прикажете!
Кристер бросил ему кинжал:
- Убей Тулина, и твоего брата отпустят.
Артём схватил кинжал и метнул, не глядя. Клинок просвистел в воздухе и вошёл точно в горло так и не пришедшего в себя Тулина. Паяц упал, обливаясь кровью, а придворные разразились восторженными аплодисментами. Принц Камии быстро взглянул на труп и низко склонил голову, скрывая ледяные искры в глазах. И вдруг в сознании вспыхнула страшная картина: мелкие зверушки безжалостно рвали красивое лицо русоволосого мужчины. 'Это я убиваю его', - понял Артём, и сердце заполонила глубокая ноющая тоска.
- Остановите это! - схватившись за голову, истерично взвизгнул он и потерял сознание.
Придворные, как один, уставились на графа. Они не понимали, что происходит: самый могущественный человек в Камии устроил какой-то бредовый поединок с рабами, и камийцам показалось, что Кристер сходит с ума. Одни поглядывали на двери, словно прикидывали, успеют ли добежать до выхода, если граф окончательно спятит, а другие рассматривали бездыханного шута, гадая, откуда у безобидного малого столь впечатляющая меткость. Признать сумасшедшего паяца принцем Камии они не могли, ибо помнили гордого и высокомерного сына Олефира, который потрясал мир жестокостью и беспощадностью. Гораздо больше на роль принца подходил его брат - гордая осанка, умный, завораживающий взгляд и странное умение делать воду. 'Наверное, какой-то трюк. Видимо они бывшие циркачи', - успокаивали себя придворные и опасливо косились на Дмитрия, молча корчившегося под ударами гвардейцев.
Кристер махнул рукой, и солдаты прекратили избивать раба. Приподнявшись на руках, Дима тряхнул головой, проясняя мысли, рукавом промокнул окровавленные губы, а потом потихоньку встал и побрёл к брату.
- Он же безумен, граф, - укоризненно произнёс маг, осторожно погладил Артёма по голове и шепнул: - Вставай!
Временной маг распахнул глаза, вскочил и бросился ему на шею:
- Ты жив!
- Какая трепетная братская любовь! - злобно оскалился Кристер и подумал: 'Да что ж это за твари? Ничто их не берёт - ни унижения, ни яд, ни побои! Всё равно изведу!' Он развернулся к стражникам и рявкнул: - Тащите шута к Джомхуру, дармоеды!
Испуганно вскрикнув, временной маг выпучил глаза и беспомощно посмотрел на Диму:
- Я не хочу…
Голос сорвался. Артём уткнулся в плечо брата и зарыдал, мучительно и горько. Его слёзы сорвали бесстрастную маску, и Кристер наконец увидел эмоции на лице мага: голубые глаза подёрнула ледяная пелена, щёки вспыхнули гневным румянцем, на лбу вспухли жилы. Дмитрий сжал кулак, и Кристеру захотелось спрятаться под стол - в руке мага засверкал тонкий лёгкий меч.
Стражники застыли в шаге от рабов, придворные удивлённо раскрыли рты, а Дима громко заявил:
- Хватит издеваться над Тёмой!
- Ты не справишься со всеми моими гвардейцами! - прошипел Кристер, чувствуя, как струится по спине пот. Сила, таившаяся в рабе, вырвалась наружу, и граф ощутил дыхание смерти.
- Вероятно, - невозмутимо кивнул Дмитрий. - Но я попробую.
Артём вытер слёзы и с надеждой посмотрел на брата. Дима хотел улыбнуться ему, но не смог: он чувствовал себя предателем. Кристер тем временем беспокойно поёрзал на стуле, покосился на гвардейцев, прикидывая, справятся ли они с рабом, если тот окажется умелым фехтовальщиком, и вдруг его озарило:
- Зачем испытывать судьбу, Дима? Не лучше ли нам договориться?
- О чём?
Кристер расправил плечи, положил ладони на стол и твёрдо заявил:
- О вашей свободе. Надеюсь, тебе это интересно? Или ты предпочтёшь погибнуть в бою?
Придворные задохнулись от изумления, а временной маг подёргал брата за рукав и умоляюще произнёс:
- Я не хочу умирать, Дима. Поговори с ним, может, он отпустит нас, а?
- Хорошо, - обречённо кивнул Дмитрий, чуть опустил меч и посмотрел на хозяина: - Я слушаю.
- Все вон! - рявкнул граф: свидетели ему не требовались.
Стражники и придворные опрометью бросились к дверям. Они были счастливы, что их наконец-то прогнали - раб, оказавшийся боевым магом, испугал их до колик. Звякнув бубенцами, Артём тоже рванулся к выходу, но Дима удержал его за руку:
- У нас переговоры, ты не забыл?
Временной маг смущённо улыбнулся, покосился на Кристера и пробормотал:
- Номер второй.
- О чём это он? - нахмурился граф.
- Понятия не имею. - Дмитрий пожал плечами. - Так что Вы хотели нам предложить, Кристер?
- Тебе! Мне нужны услуги мага. - Граф сплёл пальцы и впился глазами в лицо раба. - Насколько дорог тебе Артём?
- Чего Вы хотите?
- Я хочу, чтобы ты убил кайсару Сабиру!
- Правительницу Харшида?
- Именно.
- И как, по-вашему, я это сделаю?
- Ты маг, вот и придумай что-нибудь, - хмыкнул Кристер. - Поедешь в Бэрис в качестве подарка кайсаре, войдёшь к ней в доверие и убьёшь.
- А дальше?
- Как только я узнаю, что Сабира мертва - я отпущу Артёма.
Дима сардонически усмехнулся:
- Я должен поверить Вам на слово, граф?
- Предпочитаешь убить меня? - вопросом на вопрос ответил Кристер.
Временной маг озабоченно почесал подбородок:
- Да прибей ты эту кайсару, Дима, и дело с концом!
Дмитрий провёл пальцами по щеке брата, тяжело вздохнул, подошёл к столу и положил меч перед графом:
- Я согласен.
Кристер облегчённо вздохнул. Оставаясь с рабами наедине, он играл ва-банк, его вело чутьё, которому граф привык доверять. И чутьё не подвело: вместо того чтобы убить его и завладеть Крейдом, Дмитрий согласился участвовать в сомнительной авантюре. 'Почему? Что ты затеял, Дима? Неужели масштабы твоей
