- Дима, подожди!!! - завопил Артём, но король Годара и его воспитанник пропали…
- Простите, учитель, я никогда не сталкивался с сумасшедшими, - покаянно произнёс мальчик, когда они оказались в кабинете. - Я старался подыгрывать ему, но никак не ожидал, что он обидится из-за такой ерунды.
Олефир опустился в любимое кресло с массивными резными подлокотниками и смерил ученика тяжёлым взглядом:
- Ты провинился дважды, Дима. Ты не выполнил приказ, а главное, не распознал в сыне провидицы потенциально сильного мага. - Дмитрий испуганно посмотрел на хозяина и облизал вмиг пересохшие губы. - Я расскажу об Артёме, чтобы тебе было о чём подумать в карцере. - Услышав, что его ждёт всего лишь карцер, мальчик облегчённо вздохнул, а Олефир неторопливо продолжил: - Лайфгармцы наивно полагают, что Тёма - блаженный. Они думают, что, оставив в живых ущербного сыночка Марфы, Совет проявил милосердие. Это не так! Тёма уникальный маг. Таких, как он, не то что в Лайфгарме, во всей Вселенной не сыщешь. - Дмитрий поднял голову, изумлённо уставился на учителя, и тот ответил на его невысказанный вопрос: - Артём - временной маг!.. Обычно, временных магов уничтожают, едва те появляются на свет. Однако Совет оставил Артёма в живых. Но не потому, что пожалел Марфу, а в противовес запретному сыну Хранительницы.
- Но сын Алинор умер! - не выдержал Дима.
- Да, - кивнул Олефир. - Я показал мёртворождённого мальчика Совету, и он засвидетельствовал его смерть. Но, даже уничтожив труп, высшие маги не избавились от страха и подозрительности. Поэтому временной маг до сих пор жив. И мы должны с этим считаться. - Король Годара помолчал, давая ученику возможность переварить услышанное, а затем продолжил: - Впрочем, пока Тёма не знает о своих временных способностях, он не опасен. А мои коллеги не расскажут ему правду без крайней необходимости. Они предпочитают видеть Артёма избалованным великовозрастным болваном. Поэтому наш добрый маг- учитель лично обучает его, пичкает бесполезными знаниями и внушает, что он прекрасный маг. Стараниями Совета опасный временной маг превратился в вечного ребёнка и должен навсегда остаться им. Он и в пятьдесят будет таким, как сейчас, если, конечно, случайно не коснётся Времени. Но тогда он умрёт, потому что ни один мир не потерпит присутствия временного мага, осознавшего свой дар. Так что, Тёма - ходячий труп. - Олефир поднялся, подошёл к низкому столику у окна и налил себе вина: - Есть ещё одна причина, по которой Тёма может узнать о своих неординарных способностях. Это мы, Дима! Высшие маги могут попытаться использовать его против нас, ведь даже будучи профаном, Артём способен убивать временем, тем более что учить его этому не надо. Так что, Тёма отнюдь не сумасшедший, зато ты - лопух. Отправляйся в карцер!
Дима перенёсся в подземелье замка, устроился в углу холодной тёмной каморки, прислонился затылком к влажной каменной стене и задумался. Он не понимал, что помешало ему распознать в Артёме сильного мага, и решил вновь взглянуть на него.
Дверь скрипнула, в камеру вошли гвардейцы и привычно устроились на широкой скамье напротив королевского воспитанника. Кир зажёг свечу, а Изот достал из кармана стаканчик с костями. Но юный маг не обратил на них внимания. Затаив дыхание, он наблюдал, как Артём самозабвенно ругается с матерью.
- Я уже взрослый! - орал и топал ногами временной маг. - Ты не имеешь права запрещать мне дружить с кем я хочу!
- Сколько раз тебе повторять? Он - убийца!
- Думаешь, я поверю?! Он никудышный маг! Даже нормального котёнка сделать не может!
- Зато запросто оторвёт тебе голову!
- Не ври! Вы просто не любите Олефира, а Дима его ученик!
- Дима боевой маг! Он уже не раз убивал…
- Не смеши меня, мама! Кого может убить этот худосочный цыплёнок?!
- Артём! - взревела Марфа. - Я запрещаю тебе приближаться к Диме!
- Хорошо.
Временной маг независимо передёрнул плечами, повернулся к матери спиной и пошёл к двери: 'Он нравится мне, и я буду дружить с ним, даже если мне придётся перебить весь Совет! Мне никто не указ! Пусть только попробуют помешать мне, величайшему магу Лайфгарма!'
Провидица прочитала мысли сына и укоризненно покачала головой:
- Как ты можешь, Тёма…
- Могу! - прошипел тот и хлопнул дверью.
Дмитрий задумался. Он тоже прочитал мысли временного мага, но если Марфа посчитала их очередным капризом сына, то Дима воспринял их всерьёз, потому что видел: в эту минуту Артём на самом деле был готов убить любого, кто будет возражать против его дружбы с ним. 'Учитель совершенно верно назвал Совет скопищем идиотов! Эти самоуверенные глупцы думают, что, воспитав Тёму клоуном, полностью контролируют его! Как бы не так! Он ещё покажет им, где раки зимуют!' - злорадно подумал Дмитрий и расхохотался, повергнув гвардейцев в недоумение: мальчик заливался весёлым беспричинным смехом, а голубые глаза искрились счастьем. Таким радостным Кир и Изот не видели его никогда. Дима же всё смотрел на Артёма. Временной маг шагал по Белолесью, представляя, как, одного за другим, убивает высших магов, потом является в Керон и вызывает на поединок Олефира…
Улыбка сползла с лица мальчика: 'Ну, это ты увлёкся, Тёма. Хозяина я в обиду не дам!'
Внезапно временной маг замедлил шаг, прислушался и резко свернул с тропинки в лес. Он подбежал к зарослям малины и, опустившись на колени, бережно поднял с земли белокрылого птенца с чёрным, изогнутым крючком клювом. Поднявшись на ноги, Артём осторожно посадил птенца в моховое гнездышко и нравоучительно произнёс:
- Сиди и жди маму! Сейчас она принесёт тебе червячка. - На плечо подростка упала чёрная птица с острыми белыми крыльями. В её крючковатом клюве болтался длинный жирный червяк. - Я же говорил! - воскликнул Артём и погладил птицу по смоляной спинке: - Всё в порядке, дорогая. У тебя замечательный малыш, только очень голодный. Корми его скорей!
Птица перелетела на край гнезда и стала рвать червяка на части. Птенец жадно глотал куски мяса, и в животе у временного мага заурчало. Вспомнив, что толком не позавтракал, он развернулся и помчался к дому. Взлетел на крыльцо, распахнул дверь и заорал:
- Мама! Где мой завтрак?!
Дима с удивлением обнаружил, что временной маг больше не думает ни о нём, ни о расправе с Советом, и расстроился: 'Неужели он уже забыл обо мне?' Глаза мальчика полыхнули белым огнём. Он глубже проник в разум Артёма и вновь рассмеялся - его нежданный приятель ничего не забыл: он любовно спрятал свои мысли в потаённый уголок сознания, недоступный взору высших магов. 'Вот тебе и неумёха!' - с мстительной радостью подумал Дмитрий. И, хотя временной маг закрывал свои мысли интуитивно, это подтверждало слова Олефира о том, что он потенциально сильный и опасный маг.
Оставив Тёму на открытой веранде, наслаждаться оладьями и тёплым молоком, ученик Олефира внимательно посмотрел на Кира и Изота. Гвардейцы с подозрением разглядывали его, обдумывая, когда доложить о странном поведении подопечного - сейчас или когда король вызовет их. 'Никогда!' - холодно решил Дима, и в его глазах заплясали белые огоньки. Стражники одновременно моргнули и продолжили играть в кости, напрочь забыв о неуместном веселье юного мага. А Дмитрий вновь прислонился затылком к каменной стене. Впервые за семь лет, он сознательно нарушил приказ, запрещающий ему колдовать в карцере, но не раскаивался ни на йоту. 'Олефир утверждал, что я обречён на одиночество, но это не так! Тёма мог бы стать моим другом, если бы не… - Мальчик оборвал мысль и закусил губу. Он понимал, что учитель узнает о самовольной выходке и не только жестоко накажет его, но и усилит контроль над мыслями. - И наверняка запретит наблюдать за Тёмой. А я хочу видеть, как живёт временной маг! - Дмитрий посмотрел на перстень. Буква 'О' в коралловой глубине камня тихо подрагивала, словно осуждала его. На щеках мага заходили желваки. - Мы будем вместе, Тёма, но никто и никогда не узнает об этом! Я никогда не убью тебя, друг! Клянусь! Когда-нибудь я уничтожу Совет, и ты станешь по-настоящему свободным! Обещаю!' - с железной решимостью подумал Дима и начал выстраивать зеркальный щит, чтобы отвести взгляд учителя от своих крамольных мыслей. И чем прочнее становился щит, тем ярче пылала багровая 'О' в коралловой глубине камня…
