На следующее утро Дмитрий предстал перед Олефиром, демонстративно коря себя за вчерашние ошибки и с ужасом ожидая, что хозяин заметит его щит. Но тот не заметил. 'Или сделал вид, что не заметил', - с содроганием думал мальчик, идя на урок фехтования.
Однако проходили дни, но учитель ни словом не обмолвился о зеркальном щите. И Дима успокоился. Он выбирал моменты, когда не чувствовал хозяина в своём разуме, и наблюдал за временным магом, который всё больше и больше нравился ему…
- Гляди-ка, гляди, сошлись, касатики! - радостно прошипела одна из сидящих на скамейке бабулек.
- Неужто подерутся? - с надеждой прошептала её приятельница.
- А что, Стаська у нас девка видная. За неё и подраться не грех! - толкнув соседку в бок, громко заявила третья.
Между тем маги пристально смотрели друг на друга и молчали. Дмитрий ждал, как поведёт себя Артём, а временной маг с недоумением взирал на него, соображая, что предпринять - встреча с учеником Олефира на Земле стала для него полной неожиданностью.
- Она тебе не поверит! - пылко воскликнул он. - Достаточно взглянуть в твои лживые глаза, чтобы понять, кто ты есть!
Дмитрий бросил мимолётный взгляд на триаду пенсионерок, и те перестали понимать их речь.
- Зато ты у нас - воплощение добродетели, Тёма!
- Бесстыжий потаскун! Не смей прикасаться к Хранительнице, слышишь?!
- Завидно?
- Она слишком наивна, и не знает, на что ты способен!
- Узнает! Я действительно способен на многое, и горжусь этим! В отличие от тебя, я никогда не изображал праведника!
- Да уж, вы с Олефиром, ради собственной прихоти, готовы разрушить целый мир! Вы-то смоетесь, а сколько людей погибнет просто так!
- Похоже, ты осведомлён о наших планах лучше, чем мы!
Бабульки отчаянно прислушивались к разговору, но не могли понять ни слова. Магия превращала слова Стасиных кавалеров в непонятное бормотание, которое старушки приняли за иностранную речь, а буйное воображение дорисовало нужные картины.
- Да они не русские! - всплеснула руками одна из триады.
- Чеченцы, как пить дать! Ох, и здорова наша Стаська!
- Чечены богатые! Не то, что её бывший Валька - голытьба учёная!
- Да уж… - протянула третья, завистливо покосившись на роскошные машины. - У них денег куры не клюют. Гляньте, на каких разъезжают!
- Небось, оружием торгуют. Басурмане!
Тем временем напряжение между Артёмом и Дмитрием нарастало.
- Убирайся, керонский прихвостень! Я не отдам тебе Хранительницу! Не надейся!
- Да кто тебя спрашивать будет?!
- Заткнись, гнида! Не уйдёшь по-хорошему, я вышвырну тебя отсюда!
- Попробуй! Давно хочу взглянуть, на что ты способен, недоучка!
- Я лучше тебя! Я старше тебя! Я лучший маг Лайфгарма!
- Да, ты старше на целых три года, но при чём здесь магия? Ты самый бездарный маг Лайфгарма, Тёма! Ты умеешь массу бесполезных вещей, и только!
- Неправда! - капризно топнул ногой Артём. - Сейчас убью тебя и докажу, что я лучше!
- Начинай, хвастун! Продемонстрируй, наконец, что-нибудь дельное!
На самом деле злился Дима скорее на себя, чем на Тёму, и дразнил его, чтобы хоть как-то сбросить напряжение, точно зная, что драки не будет. С некоторых пор их редкие встречи заканчивались одинаково: маги до хрипоты ругались, размахивали руками и мирно расходились. Правда, сегодня сын провидицы распалился не на шутку. Воздух между магами сгустился и завибрировал. Артём поднял руку, и Дима, вздохнув, приготовился отразить удар, но тут раздался громкий визг тормозов и резкий гудок автомобиля. Обернувшись на звук, маги с удивлением уставились на Ричарда: мрачный, как грозовая туча, инмарский принц выбрался из 'Ленд Ровера' и не спеша направился к ним.
Триада наблюдательниц мгновенно сориентировалась и с неподдельным восторгом уставилась на очередного 'богатого чеченца'.
- Смотри-ка, вот и третий пожаловал! Сейчас начнётся! - экзальтированно воскликнула одна из пенсионерок, потирая руки.
А Ричард подошёл к соотечественникам и смерил их сердитым взглядом:
- Совсем очумели? Забыли, где находитесь?
- Откуда ты взялся? - изумлённо осведомился Артём.
- Из Лайфгарма, придурок!
- Я не придурок!
- А кто, если посреди улицы драку затеваешь? Вот я тебе уши-то надеру!
- Не смей трогать, Артёма!
Дмитрий шагнул вперёд и загородил собой временного мага.
- И что ты сделаешь? Убьёшь меня без приказа? Фира не заругает?
- Спасибо за заботу, но на твоём месте, я бы подумал о себе, бедный, всеми брошенный принц!
- Ах, ты!..
Ричард осёкся, набычился, и они с Димой исподлобья уставились друг на друга. Артём испуганно икнул и хотел спрятаться в подъезде, подальше от назревающей битвы, но тут в тишине прозвучал громкий голос пенсионерки:
- Всё! Это их старший приехал! Сейчас он им задаст!
- Как бы стрелять не начали! - с опаской заметила её приятельница. - Вот Стаська закуролесила! Сама- то, глянь-ка, стоит у окна да ждёт, кто кого…
Слова пенсионерки подействовали на лайфгармцев, словно ушат холодной воды. Они отпрянули друг от друга и, обменявшись напоследок многообещающими взглядами, кинулись к своим машинам.
Глава 5.
Дача.
Остаток дня Хранительница бродила по квартире как потерянная. Всё валилось из рук, а голова пухла от гнетущих, мучительных мыслей. Кое-как дотянув до вечера, выпила снотворное, легла в постель и почти сразу провалилась в тревожный гнетущий сон. Она куда-то шла, ехала, опять шла… Серые мрачные пейзажи расплывались, одна туманная картина сменялась другой, ещё более тусклой и невнятной. Время от времени где-то вдали мелькали разноцветные огни. Стася устремлялась к ним, но огни пропадали, и она опять брела и брела по бескрайним унылым просторам незнакомого мира. Туман сгущался, идти становилось всё труднее… И вот уже не туман, а какая-то липкая серая масса окутывает тело, лезет в рот, нос. Хранительница захлёбывается и тонет в жутком тягучем месиве. Кажется, что спасения нет, но вдруг перед глазами возникает чудесное озеро с прозрачной небесно-голубой водой. По зыбкой безмятежной глади плавают глянцевые ярко-зеленые листья, а на жёлтом песчаном берегу стоит диковинное животное, похожее на оленя, с чёрными, блестящими, будто покрытыми лаком, рогами и шкурой цвета выдержанного вина. 'Олень' царственно поворачивает голову и смотрит Стасе в глаза. Из последних сил она рвётся к нему… и просыпается.
Сев в постели, Станислава машинально взглянула на светящийся циферблат. Три часа. 'Всего лишь кошмар', - и, откинувшись на подушку, она снова погрузилась в беспокойный, тягостный сон.
В восемь, как обычно, прозвенел будильник. Хранительница приложила руку ко лбу и застонала. Голова раскалывалась, а единственным желанием было опять закрыть глаза и спать, спать, спать… 'Надо идти на
