меня.
- И тебе захотелось свернуть ей шею?
- Да, но я не убил её.
Дигнар кивнул, но взгляд его стал острым, как бритва. Он больше не скрывал, что недоволен фантошем.
- Что было дальше?
- Я вернулся.
- Сразу?
- Почти. Я немного прогулялся по городу.
- Прогулялся? - выплюнул Дигнар, и Оникс почувствовал боль.
Грудь стянул железный обруч, в висках запульсировала кровь, на лбу выступили капельки пота. До этого дня наследник ни разу не наказывал эльфа, но всё случается впервые. Оникс это понимал. И теперь его задачей было показать, как он умеет переносить боль.
Дигнар пристально всматривался в лицо фантоша, оно оставалось спокойным, лишь по участившемуся дыханию можно было понять, что боль тот всё-таки чувствует. Наследник знал, что солгать ему Оникс не может. 'А умолчать?' Настроение упало окончательно. Мало того, что из-за игрушки он всю ночь промучился от любопытства, так ещё вместо увлекательного рассказа получил сухие ответы.
А Оникс ругал себя за беспечность. Поддавшись эмоциям, он пропустил момент, когда хамир отгородился от него. 'Я должен был понять, что он выжидает. Он же любопытен, как кошка! Я идиот, почище ликанки!' Меж тем боль не уходила. Дигнар не делал её сильнее, но и не убирал, точно испытывая фантоша на прочность. Играть в молчанку было бессмысленно, и Оникс рискнул раскрыть рот:
- Простите, хамир.
- Ты ослушался приказа.
- Нет, - с трудом заставляя немеющие губы двигаться, произнёс фантош и опустился на колени.
Дигнар вышел из себя, и сказать правду означало рискнуть жизнью, а умирать Ониксу было рано. Оставалось пичкать хамира недомолвками и надеяться на лучшее.
- Я просто пошёл длинной дорогой, хамир. Две лишние улицы.
На щеках наследника заходили желваки:
- Две. Лишние. Улицы.
Боль стала невыносимой. Оникс понял, что если немедленно что-то не предпримет, то умрёт. Его смертный приговор яростным пламенем горел в глазах наследника.
- Это важно, - прохрипел фантош, с трудом проталкивая воздух в лёгкие.
Дигнар подался вперёд:
- Что для тебя важно, малыш?
- Созер… цание.
Крепкие пальцы стиснули подбородок и рванули голову вверх, заставив Оникса застонать. Чтобы удержать равновесие и не свернуть себе шею, он вцепился пальцами в шёлковое покрывало и покорно взглянул в глаза хамиру:
- Я… эльф. Мне нужно…
Пальцы разжались, боль исчезла, и, охнув, фантош уткнулся лицом в ладонь Дигнара. В голове царила звенящая пустота. Тело мелко дрожало, разум плыл, словно подхваченный бурным горным потоком. Но фантош заставил себя выпрямиться:
- Созерцание помогает нам развивать магический дар.
Дигнар рассматривал эльфа, как экзотическую зверушку, но в узких карих глазах по-прежнему плескалось недоверие:
- Если созерцание так важно, почему Кальсом не рассказал мне об этом.
- Не знаю. - Оникс покаянно склонил голову. - Мне неведомы дела и мысли мастера, хамир.
- Как выяснилось, я слишком многого не знаю о тебе, малыш. Придётся везти тебя в Геббинат.
- Как будет угодно хамиру, - глухо ответил фантош и вздрогнул, услышав, как рассмеялся Дигнар.
Оникс поднял голову и непонимающе уставился на хохочущего хозяина. И, как ни странно, тот снизошёл до объяснений:
- Меня всегда умиляет, как вы, фантоши, относитесь к Ордену. Ведь, по сути, это ваш дом. Неужели, отважных воинов так пугает возвращение в родные пенаты? Может, расскажешь, что творят в Геббинате Кальсом и его подручные, а?
Лицо эльфа стало белее полотна:
- Я…
- Не трясись. Сам знаю, что не можешь.
Оникс благодарно улыбнулся: на сегодня впечатлений и боли с него было достаточно. 'Всё-таки, как ни крути, а за полгода с Дигнаром я расслабился, - подытожил он, не сводя глаз с лица хамира. - Даже смешно…'
- Ладно, иди спать. В полдень ликанцы ждут нас на церемонии, и опаздывать нельзя. А вечером расскажешь мне всё об этом вашем созерцании.
- Да, хамир.
Эльф поднялся и, покачиваясь, отправился в соседнюю комнату. Три кровати из пяти были свободны. 'Интересно, кто наслаждался моим позором? - отстранённо подумал Оникс, вытягиваясь на постели поверх покрывала. Раздеваться не было ни сил, ни желания, вглядываться в лица спящих фантошей - тоже. - Надеюсь, на посту Нырок, и я проснусь живым. Хотя…' Додумать эльф не успел: усталость смела последний барьер, и он провалился в глубокий тягучий сон.
Глава 5.
Гедерика вздрогнула, когда чья-то требовательная рука коснулась плеча. Нехотя разлепив глаза, она взглянула на стоящую у постели женщину и подскочила как ошпаренная:
- Тель? Который час?
- Четверть десятого. У тебя полно времени. - Эльфийка успокаивающе погладила воспитанницу по волосам и указала на прикроватный столик: - Твой утренний чай.
- Не хочу, - поморщилась девушка.
Короткий сон не принёс облегчения. Геда чувствовала себя вымотанной и разбитой. Но об отдыхе можно было забыть: торжественная церемония бракосочетания, бал… 'Если только сейчас Дигнар не рассказывает старейшинам о моих ночных похождениях. Ну, почему он оказался таким жестоким? Что я ему сделала? Или Дигнар специально послал его следить за мной? Ну и пусть рассказывает! Я буду всё отрицать!' Мысль об очной ставке с фантошем заставила сердце болезненно сжаться. Геда покосилась на Тель, и от её тёплой улыбки стало неуютно и стыдно. Подтянув одеяло, девушка закуталась в него до ушей и ворчливо пробормотала:
- Ничего не хочу, мне всю ночь кошмары снились.
Эльфийка взяла тонкий фарфоровый бокал с тёмно-розовым напитком и решительно протянула его воспитаннице:
- Если ты хочешь быть привлекательной леди с отличным здоровьем, этот чай нужно пить каждый день. Знаешь, сколько он стоит на Бершанском рынке? Конечно, если удастся его найти. Я везла его из Федерации специально для тебя. Когда мне сказали, что моей подопечной будет маленькая леди…
- Всё! Сдаюсь! Только не продолжай!
Гедерика приняла чашку, помедлила, вдыхая яркий цветочный аромат, и сделала первый глоток. Терпкий, бодрящий чай разогнал остатки дремоты, в голове прояснилось, и девушка поняла: чтобы не
