оставались – в полном смысле слова «с носом». Или со скулами. Или с роскошным, полным лучшего силикона бюстом.
Ольга Петровна опустила руки и перестала бороться с безалаберной личной жизнью сына, отчаялась увидеть внуков. Только с печальным укором, еле скрытой иронией интересовалась:
– Серенький, где же ты таких дебилехоньких берешь? Ведь много же приличных женщин вокруг, умниц, а у тебя все одно – Мисс Жопа Крыжополя!.. О чем ты с ними говоришь-то?…
– А зачем с ними говорить? Поговорить, если надо, я с тобой могу, – отвечал единственный горячо любимый сын.
Приличных женщин Серенький остерегался, держался подальше. С ними, с приличными, нужно было быть честным и порядочным, обещать и жениться. А он не хотел. Не был готов. Боялся. Боялся, что это не навсегда, что не выдержит он жизни с приличной и уйдет, оставив ждать у окна маленькое существо со стриженными в скобку светлыми волосами. Своего сына.
Но ведь не расскажешь же маме о том… Как всю жизнь боялся приличных, предпочитая им самовлюбленных и пустеньких дурочек, разбирающихся только в тряпочках, золотинках, мехах и ресторанах. Зато как разбирающихся!.. К почти сорока годам Сергей абсолютно точно знал о женщинах главное – это очень и очень дорогое удовольствие.
Не расскажешь маме и про поиски отца. Как только Сергей смог позволить себе такие расходы, он сразу же втайне от всех начал его искать. Искал сам. Затем подключил частного детектива. Потом вышел частным порядком на спецслужбы. Однако никого не нашел. Вторая жена отца погибла в аварии, а сам отец в конце застоя остался за границей с партийной кассой, там и затерялся. Специалисты вообще говорили о его отце неохотно, говорили, что след потерялся давно где-то в Аргентине, а дальше ничего узнать не удалось.
В тот день, когда получил последний отчет о выполненной работе, он, пластический хирург Сергей Кириллович Потоцкий, начинающий удачливый бизнесмен, взрослый успешный гражданин, сидел за рулем припаркованного к обочине «мерседеса» и молча плакал, ощущая себя сиротой. По-детски горевал, слизывая языком горячие крупные слезы, что больше никогда не увидит отца, не поговорит с ним «за жизнь», не похвастается успехами, своим новеньким, выписанным из Германии «мерсом», наконец.
А, может быть, именно маме, только ей и нужно было все это рассказывать? Распахивать ущербную душу, доставая наружу самое сокровенное. То, что не показывал никогда и никому. Да только оно ей надо…
Ведь тогда придется рассказать ей, как в одночасье его налаженная, ровная, идеальная жизнь превратилась в сплошной мексиканский сериал, в дешевую шпионскую киношку. Богатые тоже плачут.
18
Все сделанное и пройденное, все достигнутое перевернул неурочный телефонный звонок.
– Здравствуйте. Будьте добры к телефону Сергея Кирилловича Потоцкого.
– Здравствуйте. Я вас слушаю.
Звонили по домашнему телефону, голос был индифферентно незнакомым, а лишь бы кому домашний номер Сергей не давал.
– Сергей Кириллович, – голос был приятным, низким и красиво рокотал, – с вами говорит Тимухин Юрий Филиппович. Дело у меня к вам приватное и конфиденциальное…
Сергей Кириллович слегка напрягся, но быстро отпустило. Давно было всем известно, что никаких приватных и конфиденциальных дел, связанных с бизнесом, он не решал, тем более по домашнему телефону. Подобные дела переадресовывались специально существующим сотрудникам. А личных приватных и конфиденциальных дел с мужчинами у него не было по определению.
В голове смешно всплыла из глубины памяти песенка, которую в детстве он слышал по телевизору в телеспектакле из жизни пионеров. Что-то вроде: «В городе Немухине, Тимухине, Катухине, тимухинцы- катухинцы…» Захотелось просто и без затей послать этого Тимухина и повесить трубку. Но имидж не позволял.
– Я вас слушаю внимательно, – лениво подтвердил на всякий случай Сергей. Он подготовился к тому, что некто Тимухин сейчас будет что-то просить. Как говаривал еще киношный граф Калиостро: «Люди делятся на тех, кому что-то нужно от меня, и тех, от кого что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно». Вероятней всего, неизвестный Тимухин сейчас будет упрашивать о каком-нибудь содействии, требовавшем или искусных рук, или банально денег. Такие случаи уже бывали.
Но Сергей Кириллович не угадал.
– Сергей Кириллович, у меня есть к вам поручение. Важное в первую очередь для вас. И не беспокойтесь – ничего противозаконного. Кроме того, моя работа заранее оплачена.
– Да говорите вы, не темните!..
Сергей ничего не понимал и начинал сердиться.
– Дело в том, что мне не хотелось бы вас излишне волновать. Тем более, делать это по телефону, – упрямо рокотал собеседник, не переходя к сути.
Сергей быстро вспомнил, когда в последний раз видел мать. Чепуха, недавно от нее приехал. Не может быть…
– Благодарен вам за заботу обо мне, но давайте простимся, если вы не намерены переходить к самой проблеме. – Это было похоже на посылание на известные буквы. Только вежливое посылание.
– Сергей Кириллович, вы ведь разыскивали своего отца? Лет десять назад?…
– При чем здесь мой отец? – грубо перебил Сергей. При упоминании об отце он разволновался. За грудиной туго сжалась главная мышца организма. Сладко заныло в подвздошии в предвкушении волшебного: «Мальчик, твой папа жив, он любит тебя и ждет…»
– Сергей Кириллович, не могли бы мы встретиться лично? Речь при встрече пойдет о вашем отце.
– Он жив?… – Голос дрогнул, и вопрос вырвался криком. К черту имидж, сейчас ответ на этот вопрос был для Сергея самым важным.
– Пожалуйста, все при встрече.
– Но ведь он же не умер? – Голос сорвался на фальцет. Несколько лет назад Сергею Кирилловичу не вполне удачно удалили полип на голосовой связке, и теперь, особенно когда сильно волновался, в горле натягивалась какая-то струнка, и он начинал говорить высоко, почти фальцетом. Ненавидел этот свой голос и потому специально занимался с психотерапевтом, учился сохранять спокойствие по мудреной китайской методике. Обычно сохранять спокойствие удавалось…
Собеседник на том конце провода помолчал, вздохнул и укоризненно произнес:
– Сергей Кириллович! Я готов встретиться с вами в любое удобное вам время и в любом удобном месте.
Сергей растерялся. Он плохо представлял, где встречаются люди для бесед такого рода. Да еще вечером в выходной… Он знал, куда пригласить даму, где назначить обед деловому партнеру, где просто оттянуться с коллегами…
– Приезжайте ко мне домой, – предложил Сергей, сотни раз наслышанный о том, что бывает с доверчивыми обывателями, пускающими на ночь глядя в дом незнакомых мужчин. – Мой адрес…
– Не нужно, адрес я знаю. Я примерно так и полагал, что вы пригласите меня к себе. Когда вам будет удобно? Я в десяти минутах езды от вашего дома.
– Через десять минут и удобно. Жду вас.
– До встречи, – мягко произнес неведомый собеседник и положил трубку.
На Сергея накатили сомнения. Все было слишком внезапно, слишком неправдоподобно. Вспомнил, наконец, и об участи доверчивых домовладельцев, но было поздно. Можно было, конечно, просто не открыть дверь, но несерьезно это… Вспомнил Сергей и о Лоре, давно уже ворковавшей на кухне по мобильному. Говорить об отце в присутствии Лоры было выше его сил. Тем более что всего пять дней назад Лора перенесла под его чутким руководством операцию по увеличению лба и улучшению разреза глаз.
Сергей приоткрыл дверь на кухню.
– …Натуся, да она же все время врет!.. Прикинь, она сказала, что ей не нравится Мел Гибсон. Он же просто душка! Всем женщинам в мире, без исключения, нравится Мел Гибсон. Всем!.. А она просто дешевка и выскочка! Ну как, как может не нравиться Мел Гибсон?!
– Лорик, деточка, заканчивай разговор, – перебил Сергей, удивляясь мельком, какая разница – нравится или не нравится кому-то там Мел Гибсон, если ни одна из них никогда с ним не встретится. Мелу Гибсону
