монохромный пейзаж, миниатюра Басе несколькими словами создает впечатление тишины и спокойствия сумерек, а также какого-то напряженного ожидания. Прилив вдохновения, пишет Д. Кип, позволивший Басе увидеть в обыкновенном вороне, сидящем на ветке, нечто обладающее вселенским смыслом, безусловно, имеет много общего с духом дзэн-буддизма [91, с. 61].
Под влиянием дзэн-буддизма в 1686 г. Басе создал свое знаменитое трехстишие:
В этом стихотворении соединяются элементы вечного и мгновенного: старый пруд вечен, но, чтобы проникнутся сознанием его вечности, необходим некий мгновенный сдвиг, т. е. прыжок лягушки. Это и рождает момент постижения.
Итак, в хайку соединяются два основных элемента – нескончаемое и сиюминутное. В основе поэтики Басе лежит принцип саби и эстетика намека. Это хорошо видно и в таком трехстишии:
О том, как дзэн оказывал влияние на процесс формирования хайку, видно из рассказа известного японского поэта первой половины XVIII в. Бусона. Передавая слова своего наставника Хаяно Хадзин (1677- 1742). Бусон подчеркивал, что при создании миниатюры «стихотворение должно складываться сразу». По мнению Бусона, нельзя думать, что и как говорить, в какой последовательности это делать в стихе. Процесс должен совершаться, утверждал Бусон, «согласно мгновенному озарению» [91, с. 237]. Таким мастерством можно было овладеть, только будучи проникнутым идеями дзэн. Не случайно периоды подъема и спада поэзии хайку всякий раз приходились на периоды затруднений или взлетов дзэн-буддима.
До конца понять миниатюры хайку, отмечают многие исследователи, можно, только находясь в состоянии озарения или по крайней мере самадхи. Но поскольку озарение посещает лишь немногих, то и содержание миниатюр остается всегда неисчерпанным. Находясь в трепетном восторге от миниатюры Басе «Старый пруд», поэт Моро Нанимару (1761-1837) сказал: «Кто хочет понять его до конца, должен отправиться в иной мир, повидать Учителя и спросить его самого» [91, с. 249].
Известный исследователь хайку X. Гендерсон выделяет ряд принципов, на которых создавались п продолжают создаваться миниатюры хайку [215]. Это прежде всего принцип «рэнсо», или ассоциация идей. Каждое хайку, как правило, включает элемент ки (сезон). Им может быть слово, скрытая мысль или даже звук, возбуждающие ассоциации, связанные с временем года. Это хорошо видно па цитированных выше стихотворениях Басе о вороне, лягушке и цикадах. Все они включают в себя также элементы сравнения. Это второй принцип. Он не всегда выступает в явном виде, но при неоднократном вчитывании в произведение неизменно всплывает в подсознании. Третьим принципом хайку является «концентрация» смысла путем опускания слов, которые по законам грамматики должны содержаться в предложении. Все это обусловливает усложнение стихов и ведет к тому, что иногда они воспринимаются как загадка.
В жанре хайку словесное выражение отступает на второй план. На первом месте оказывается скрытый смысл высказывания. Трехстишие передает эстетическое переживание поэта. Понять это переживание, естественно, каждому дано по-своему. Хайку, писал Ясунари Кавабата, «может показаться простым или возвышенным, примитивным или утонченным – в зависимости от слушателя» [87, с. 254]. Известное хайку Такахама Кёси (1874-1959) «Старый год», написанное в 1950 г., воспринимается с особым восторгом человеком, которому присуще остро чувствовать течение времени:
«Я был поражен неожиданным сравнением, – говорит Кавабата,- „Будто палкой их протыкают'». Под влиянием скрытого смысла этого хайку Кавабата написал свое трехстишие:
Это стихотворение, признается Кавабата, «никуда не годится». Кавабата писал романы, поэзия не была его стихией. Тем не менее он почувствовал необходимость выразить свое состояние с помощью хайку.
