И все-таки они замечательно проводили время! Дэн не выказывал нетерпения, когда ей хотелось остановиться и поснимать, сколько бы времени ни требовалось на то, чтобы выбрать нужный угол съемок и определиться с освещением. Иной раз она увлекалась настолько, что забывала о его присутствии, а подняв голову, видела, что он здесь — сидит на валуне, или на песке, или на пне и внимательно смотрит на нее.
— Наверное, вам до смерти скучно, — сказала она как-то раз, когда они оказались на пляже, забравшись в потайной грот.
Дэн покачал головой.
— Нет. Мне нравится на вас смотреть. — Он сказал это таким обыденным тоном, как будто изрекал прописные истины.
Уставившись на фотоаппарат, лежащий на коленях, она непроизвольно стала перематывать пленку, потом вынула ее, щелчком вогнав на место новую катушку.
— Вас это смущает?
Флора положила фотоаппарат.
— Не знаю, — ответила она, стряхивая песок с ног.
— Иди сюда, — вдруг перейдя на «ты», хрипло позвал он. Он привлек ее к себе и нежно поцеловал.
Его губы были теплыми и мягкими, а поцелуй — подобен музыке, сопровождающей изящный, элегантный танец. Дэн целовал ее так, как будто она — самое ценное и красивое, что у него есть на свете.
Флора ощутила страстное желание, которое захватило ее всю, без остатка, и слабо застонала. В ответ он еще сильнее прижался к ее губам, щедро лаская ее шею, плечи, обнаженные руки и бедра. Губы осторожно касались ее шеи, опускаясь все ниже, пока не остановились, немного не дойдя до груди, прикрытой тканью платья без рукавов, с глубоким вырезом в форме буквы V. Дэн напряженно замер.
Флора страстно прильнула к нему, от охватившего ее желания она совершенно обессилела. Дрожа от страсти, он обхватил ее обеими руками и, увлекая за собой, повалил на песок. Лежа на боку, Дэн прижимал ее к себе с такой силой, что она едва дышала. Впервые за много лет Флора желала мужчину с таким неистовством и самозабвением, перед которыми отступали все остальные чувства. Она вела себя раскованно, с трудом понимая, что уже не в силах остановиться.
Солнце согревало тело, а сладострастное журчание воды было подобно эротической музыке, которую она чувствовала всем своим существом. Внезапно Дэн отстранился, встал и отошел.
— Дэн? — еле слышно шепнула она.
Ответа не последовало. Она свернулась калачиком, прерывисто дыша. Затем медленно, с трудом выпрямилась, сев на песок, и увидела Дэна далеко в море. Он плыл баттерфляем, рассекая воду мощными взмахами рук.
— Черт бы тебя, побрал, — пробормотала Флора, чувствуя, как на глаза навертываются слезы.
Хотя, в сущности, обвинять его не в чем. То, что произошло между ними, было неизбежно, и она должна благодарить судьбу за то, что мужчина сумел вовремя остановиться, сама-то она была не в таком состоянии, чтобы проявить благоразумие. Они слишком близко подошли к опасной черте…
Флора видела, как, ступая по мелководью, он вышел на берег. С шортов стекала вода. Когда Дэн подошел, она молча подала ему футболку — жест, в котором сквозило нечто большее, чем простая любезность.
Он посмотрел на нее в упор.
— Спасибо, — тихо сказал он и насухо вытер футболкой лицо и волосы.
Собрав фотопринадлежности, они молча сели в машину и поехали домой. За ужином разговор не клеился: слишком велико было возникшее между ними напряжение. После ужина Дэн сказал, что должен повидать кое-кого в Порт-Ройяле, и, попрощавшись, быстро уехал. Вечер Флора провела одна, не находя себе места от беспокойства. И хотя рано легла спать, она долго лежала с раскрытыми глазами, вслушиваясь в размеренный шелест пальмовых крон за окном.
На следующий день Дэн пригласил ее на противоположное побережье острова, чтобы посмотреть на мелководные заводи, которые образуются во время прилива, и исследовать морские пещеры. Перед ними расстилалась сильно пересеченная живописная местность, на которой лежал отпечаток дикой, первозданной красоты. Море здесь было более бурным, чем у западного побережья, а волны, пенясь, разбивались о стоящие особняком каменные глыбы.
Наступил час отлива, и молодые люди стали осматривать пещеры, вымытые в скалах. Мелководье кишело множеством живых существ: тут были яркие актинии, мальки угрей, разнообразные рыбы, которые встречаются в подводных скалах, раки-отшельники, морские ежи. Флора буквально была очарована красотой увиденного и поражена глубиной знаний Дэна.
— Ты столько знаешь, — сказала она, откидываясь на спину и вытягивая ноги, которые сводило судорогой после неловких поз, которые пришлось принимать по время прогулки. Они вели себя как старые добрые знакомые, и обращение на «вы» было теперь неуместным.
Флора невольно взглянула на Дэна и вдруг отчетливо поняла, что, подобно ей, он тоже испытывает наслаждение при созерцании здешних мест. А, кроме того, он рядом потому, что ему самому так хочется. Ему нравится вместе с ней смотреть на образующиеся при приливе заводи, окаймленные скалистыми утесами, карабкаться по скалам, любоваться флорой и фауной острова…
Флора никак не могла убедить себя, что это все тот же респектабельный бизнесмен, с которым она недавно познакомилась. Теперь перед ней был мужчина в заляпанных грязью шортах и футболке, получающий удовольствие от общения с дикой природой, преисполненный решимости создать реальные возможности для развития экологического туризма, обожающий смотреть, как она работает, и считающий, что ее фотографии не лишены волшебства.
Ей давно следовало это понять, но она была сбита с толку подозрением, неверными представлениями и ошибками в восприятии, ослеплена и собственным страхом. Флора посмотрела на Дэна. Сидя на корточках, он сосредоточенно рассматривал какое-то существо, ползущее у кромки воды. Господи! Почему она оказалась настолько глупа, что не замечала этого раньше? Ее захлестнула волна чистой, всеохватывающей нежности.
Я люблю его, подумала Флора, и безграничная радость охватила ее. Хотелось лишь одного: сидеть и, не сводя с него глаз, наслаждаться собственным восхитительным открытием, прижимая его к груди, словно ценный приз.
Вскинув голову, Дэн неожиданно посмотрел на нее, как будто почувствовав, что за ним наблюдают, а может, он прочитал ее мысли?
— Почему ты улыбаешься? — спросил он с таким видом, словно что-то сильно его позабавило.
— Просто мне хорошо, — весело отозвалась она, сама удивляясь такому быстрому и непринужденному ответу. Подняв руку, она указала вверх, на скалы. — А мы туда подниматься будем? Туда можно взобраться?
Надо сказать, что это восхождение не имело ничего общего с обычной прогулкой по сельской местности. Когда они нашли гладкий, узкий выступ, чтобы присесть. Флора с трудом могла перевести дух. Сверху открывался изумительный вид на окрестности: бурное сине-зеленое море, громадные скалистые утесы и разбивающиеся о них волны, поднимающие пенные брызги. Это место разительно отличалось от моря с обратной стороны острова, где оно, спокойное и прозрачное, было усеяно пляжами с мягким белым песком.
Морской ветерок овевал ее разгоряченное лицо. Она благодарно прислонилась спиной к теплому, гладкому склону утеса. Распаковав рюкзак, Дэн приготовил поесть. Они не спеша пообедали холодным цыпленком в кокосовом соку, сдобными булочками и ломтями манго, которые собрала миссис Дрейке. От солнечных лучей Флору клонило в сон, хотелось, вытянуть ноги и поспать хотя бы несколько минут. Но места не было, одно неосторожно движение — и, кувыркаясь, она полетела бы вниз вдоль скалистых утесов.
— Не спи, — предостерег ее Дэн. Взяв ее за руку, он сжал ее.
Ей передалось прикосновение его теплой ладони, и от этого сердце затрепетало. Они остались сидеть, глядя вдаль, держась за руки, словно подростки. Над головой носились птицы. Слышался гул моря.
