Роди опешил:
— Как?! Ты не можешь вот так… Нет! Тебя будут искать, нас найдут… — Аппетит пропал. Шави рушил все планы Роди, подвергал опасности его самого и новое убежище. — Ты должен вернуться. Придумать что-то, соврать, но…
— Я не вернусь, — упрямо повторил изобретатель.
— Дядя не отпустит тебя просто так!
— Я уже все продумал. Сделаю, как ты, — скормлю мутафагам маниса, подброшу пару своих вещей — и пусть думают, что я тоже сдох. Так что можешь не переживать, никто нас не найдет.
Роди напряженно размышлял. В словах Шави был резон, но что-то не сходилось. Он никак не мог понять что.
— А ты когда сбежал?
— Позавчера.
Вот оно!
— Так тебя же наверняка уже ищут! А манис все еще тут!
— У нас есть еще день в запасе, — махнул рукой Шави. — Хозяин уехал на Илистую шахту за рабами. Пока не вернется, меня никто не хватится.
— А зачем ему рабы? — машинально спросил Роди, все еще обдумывая ситуацию. Взял наконец со стола еду и принялся жевать.
Изобретатель пожал плечами:
— Ну он же давно хотел новых работников купить. Тут еще тебя не стало… А работать кому-то надо.
— Понятно, — кивнул Роди. — Но на то, чтобы купить рабов, одного дня достаточно. И еще день на твои поиски. Надо срочно отгонять маниса в пустыню, а ты его зачем-то на машину хотел затащить!
— Не на машину, а на корабль, — наставительно сказал Шави, подняв указательный палец. — У каждой вещи есть свое название. А манис мне еще нужен. Хочу с его помощью поднять решетку над передними ветряками. Там лопасти погнулись, придется чинить. Успеешь еще в пустыню. Берс два дня на Илистой пробудет — точно тебе говорю. Прежде чем закупаться там, он своих рабов продать должен. А торг, сам знаешь, дело неспешное.
— В смысле? — нахмурился Роди.
— Хозяин решил продать двоих с фермы, а вместо них купить троих у Морфа.
Смутная тревога закралась в душу.
— И кого же он решил продать?
— Девок двух. На Илистой шахте они дороже ценятся. Мужиков-то у них навалом.
— Шави… — срывающимся голосом произнес Роди. — Кого именно он повез продавать?
— Я почем знаю? — нахмурился изобретатель. — Их Тул собирал, еще ворчал все время, что, мол, ни себе, ни людям. Злился зд
Роди побледнел. Дыхание перехватило, к горлу подкатил ком. Казалось, сердце перестало биться. Он знал, из-за чего злился Тул и за кого дядя сможет выручить достаточно денег, чтобы вместо двух рабов купить трех. Как уже сказал Шави, «за двух девок»… И одна из них — его возлюбленная.
Роди хотел встать, но ноги отказывались его держать.
— Шави, — наконец выговорил он, — дядя повез продавать Айзу.
Изобретатель озадаченно посмотрел на него, потом помотал головой:
— Нет, не может быть…
— Подумай сам! Айза и Олеся. Только их он сможет обменять на троих нормальных мужиков, а не на полудохлых илокопателей с изъеденными пылью и паразитами легкими. А ты сам сказал — ему нужны работники.
— Да ну, нет… — отмахнулся Шави, но в голосе его уже не было уверенности.
Роди покивал. Он часто дышал ртом — от волнения не хватало воздуха.
— Больше некого. Да и Тул ворчал не просто так. Он же на Айзу давно глаз положил.
— Да не стал бы так твой дядька делать, он же знает, что ты к ней неровно дышишь… — Изобретатель замолчал на полуслове и посмотрел на друга. — Только… он же думает, что ты мертв.
— Вот в том-то и дело!
На какое-то время в столовой установилась тишина. Оба размышляли.
— Ты должен вернуться и все узнать! — заявил Роди.
Шави помотал головой:
— Что это даст? Хозяина нет, а если и вернулся уже, так еще хуже: наверняка накажет. Кражу припасов он даже мне не простит. Нет, Роди, мне назад путь заказан.
— Но ты хотя бы узнаешь, кому ее продали, чтобы я смог выкупить!
— Да вроде самому Морфу. Тул сетовал, что начальнику шахты уж и девки-то без надобности, а все одно норовит себе посочнее заполучить… А на что ты собрался ее выкупать?
Последние слова выдернули Роди из пучины отчаяния, вернули силы и взбодрили. Потому что он уже знал, что делать.
Вскочив из-за стола, парень ринулся к выходу, но голова закружилась, и он чуть не упал. Схватился за край стола.
— Эй! — воскликнул Шави. — Ты куда помчался, будто на шип кальмара наступил? — Подошел к другу и заставил его сесть на лавку.
— У меня есть на что выкупить Айзу. Я предложу Морфу намного больше, чем он за нее заплатил. Только надо успеть. Успеть до того, как… — Роди не договорил. Он даже думать не хотел, что произойдет, когда его возлюбленная попадет в лапы начальника Илистой шахты.
— И что ты собрался делать? — поинтересовался Шави.
— Что, что?! Поеду к нему.
— Прямо сейчас?
— Да! — Роди снова попытался встать, но изобретатель удержал его.
— Ты не успеешь добраться до шахты засветло. Обожди, завтра на рассвете поедешь.
— Ты не понимаешь!..
— Всё я понимаю! А еще я понимаю, что если ты сдохнешь, то твоей Айзе уже никто не поможет! Тебе надо поесть как следует, восстановить силы.
— Да не хочу я!
— Ну, значит, к тому моменту, как ты доберешься до шахты, станешь похож на донного слизня. Если, конечно, не свалишься на полдороги с маниса. — Шави пожал плечами, показывая, что оставляет выбор за ним, взял со стола мясо и принялся с безразличным видом жевать.
Роди сидел какое-то время, поджав губы и стискивая кулаки. Изобретатель больше не сказал ему ни слова — молча ел, смачно впиваясь зубами в соленые полоски и запивая их водой.
Наконец и Роди с мрачным видом продолжил трапезу. Шави, словно ничего не произошло, снова завел рассказ о корабле.
— В том помещении с огоньками и проводами холодно, как в испарителе, и ни одного окна нет. Ты, кстати, когда ветряки включал, лопасти на передних погнул, — говорил он с полным ртом. — Они же песком забиты были. Сейчас поедим — поможешь мне поднять решетки. Пока ты ездишь, я попробую их выправить.
— Ты гарпунер с собой забрал? — Роди сейчас не волновали ни огоньки, ни лопасти, ни что с ними будет делать изобретатель.
— Мне бы, конечно, твоя помощь не помешала, но как-нибудь один справлюсь.
— Шави!
— Да забрал я твой гарпунер, забрал! Ты в кого стрелять надумал, не скажешь? На шахте тебя все равно к начальнику с оружием не пустят.
Роди опустил взгляд. Шави правильно догадался о ходе его мыслей: если не получится выкупить Айзу, придется забирать ее силой.
— Ты, конечно, неплохой боец, не чета мне — дядька тебя научил. Но охранники на Илистой тоже не
