он.
Алла смущённо улыбнулась. (Улыбка у неё была хорошая, добрая и очень доверчивая, и вот тут-то она выгодно отличалась от Лены, на чьём улыбающемся лице всегда было написано: «вредина»).
— Вы же Овен по гороскопу, — мягко заметила она. — Это ещё не скоро будет-то…
После этих слов, которые можно было трактовать самым невыгодным образом, Порочестер совсем сник.
Вернулась Лена, неся с собой свёрточек — чем-то похожий на первый, только поменьше — и, нарочито изящно, по-лисьи двигаясь, пробралась на своё место рядом со мной на розовом диване.
— Я тоже ещё недостаточно хорошо знаю тебя, Андрюха, — начала она, — и тоже долго не могла придумать, что тебе подарить. Тебе ведь, в общем-то, ничего не нужно. Но я тут тоже подумала и решила… может быть, тебе понравится…
И решительно протянула мне свёрток. Когда я стал его разворачивать, то первое, что увидел — был твёрдый уголок, и на долю секунды изумился, неужели и Лена тоже, независимо от Аллы, решила преподнести мне картину. Но, развернув бумагу полностью, ахнул. Это была крохотная икона — потемневшая и поблёкшая от времени и, насколько я мог судить, представлявшая собой немалую ценность. Я человек совсем не религиозный, но от осознания того, что я держу в руках настоящую Вещь, вдруг почувствовал, как внутри меня начинает нарастать вполне физиологическая дрожь алчности.
Друзья по ту сторону стола тоже вытянули шеи, чтобы разглядеть подарок. Порочестеру вид иконы едва ли о чём-то говорил, но Алла-то была «в теме», и в следующий миг на её лице отразилось глубочайшее уважение.
— Фамильная реликвия, — опустив глаза, скромно объяснила Елена. — Как говорится, чем богаты…
— Лена, какой подарок, — упавшим голосом сказал я, еле поборов инстинктивный жест отстранения: «прости, не могу принять от тебя такой дорогой…». Я вправду не знал, что с ним делать. Всё-таки от подарков отказываться как-то неудобно, особенно теперь — Аллин-то я принял. Но и совсем взять его я не мог: мне было очень неловко от мысли, что Елена, видимо, не до конца понимает истинную ценность вещи, с которой так легко рассталась. Что ж, я решил, что для виду приму его, ведь всё равно пока живу у неё, а там видно будет, может быть, как-нибудь незаметно пристрою иконку на прежнее место.
— Подарок потрясающий, — согласилась Алла, которая всё это время поглядывала то на Лену, то на меня, — на Лену с сестринским сочувствием, а на меня — почти со страхом. Причину этих чувств я тогда не расшифровал, да и не до того уже было, ибо Порочестер, смекнув, что, так сказать, выпал из общего эгрегора, решил наверстать своё показным гостеприимством щедрого хозяина — и принялся разливать «Каберне» по бокалам с радостным криком:
— Так выпьем же за нашего дорогого виновника! Ура!!!
— Ура-а-а!.. — вполголоса подхватила Алла, которой, по всему, наша компания начинала нравиться: она зарозовела, оживилась и даже почти перестала сутулиться.
Елена тоже повеселела: теперь, когда стало ясно, что её подарок вне конкуренции — а, значит, победа за ней! — можно было плюнуть на соперничество, и она, наконец, позволила себе расслабиться и даже улыбнуться новой подруге, которую всё это время демонстративно игнорировала. Та ответила ей нежно-покровительственной улыбкой, машинально прищурившись, чтобы убедиться, правильно ли она поняла этот неожиданный знак внимания.
— Тост, тост! — закричал Порочестер и тут же сам и произнёс тост:
— Дружище! Дорогой дружище! Я хочу Вам кое в чём признаться. Незадолго до встречи с Вами мне удалось на основе многолетних экспериментов и наблюдений разработать стройную классификацию Интернет-пользователей. Я открыл, что они делятся на четыре категории (тут он по своей всегдашней манере стал загибать пухлые пальцы):
1) служащие ФСБ;
2) служащие МОССАД;
3) профессиональные тролли, которых владельцы ресурсов нанимают для оживления форумов и повышения траффика;
4) психи, маньяки, просто больные люди…
— Интересно, а себя ты к кому причислял? — ехидно встряла Елена, но Порочестер, досадливо сморщившись, замахал на неё рукой:
— Да подожди ты. Я продолжаю. Итак, дружище! До встречи с Вами моя система никогда не давала сбоя. Каждый, кто встречался на моём сетевом пути, прекрасно в неё вписывался. Но тут, на беду, появились Вы! И своим появлением в одночасье свели на нет всю статистику! Как же я негодовал! Сперва я думал, что Вы просто хорошо маскируетесь, и только не мог понять, на кого же Вы работаете. Для того и изучал Вас! Но потом, как я ни сопротивлялся, пришлось признать очевидное: оказывается, есть и ещё одна категория — пятая! Очень малочисленная, но есть! Это — истинные таланты, избранные, уникальные Личности, которым попросту тесно в рамках обыденной жизни, вот они и лезут в Интернет, чтобы украшать его собой и бесплатно раздаривать себя людям!.. (Леночка, молчи, к тебе это тоже относится, но твой день рождения ещё не скоро). Итак — давайте же выпьем за это, а также за моего замечательного друга, который ровно сорок пять лет назад удостоил нас своим появлением на свет! Ура!
— Я так и думала, что он — платный тролль, — пробурчала под нос Лена, но всё-таки не отказалась сдвинуть с нами бокалы.
— Да ладно, Лен, — тихо возразил я, — все деньги ведь в общую копилку. Какая разница, где он их зарабатывает?.. Хоть бы и в Интернете…
(Вино оказалось очень даже — я почмокал языком, но так и не обнаружил гадкого спиртового привкуса. Очевидно, ради моего дня рождения — то есть ради Аллы, конечно, — Порочестер всё-таки раскошелился.)
— Вы умеете пользоваться Интернет?.. — удивилась Алла. Она так и произносила, не «Интернетом», а как иностранное название, не склоняя, явно сглатывая недостающее звено ошибочного неологизма «сеть Интернет».
— Умеем, — вздохнула Елена, опуская скромный взгляд в рюмку.
…Посидели мы очень душевно. Так не хотелось расходиться, что просрочили время, когда ещё можно
