Не упустим из виду и то обстоятельство, что 'печать зверя' люди будут принимать в обольщении. А в это обольщение они будут введены некиим 'лжепророком', который будет творить чудеса пред 'зверем'. И именно посредством этих чудес люди и будут обольщены и подвигнуты к поклонению 'иконе зверя' и к принятию его начертания ('И схвачен был зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса пред ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоняющихся его изображению' [Откр. 19,20]. Так что за чудеса творит украинская налоговая инспекция, приглашая христиан встать на учет? Но если не ложными чудесами понуждаются люди к принятию налоговых номеров, то, значит, и сами эти номера не являются 'печатью зверя', а налоговая полиция не является 'лжепророком'.
Архимандрит Тит задает вопрос, который кажется ему риторическим: 'Кто может твердо сказать, что не отступит от него благодать Божия, когда он дерзко примет идентификационный код?'[65] Но ведь похожий вопрос можно задать и самому отцу Титу: 'На каком основании Вы беретесь за Бога решать - отнимет ли Он Свою благодать (которая все-таки не тождественна благословению батюшки Тита) у такого человека, 'принявшего код, или нет?' Не много ли берет на себя такой совопросник? В каком кармане у него лежит 'харизмометр', позволяющий сопоставлять благодатность людей, еще не зарегистрировавшихся по новым правилам, и тех, кто прошел такую регистрацию? Вновь говорю: не стоит спешить с осуждением людей, которые не придают религиозного значения своим контактам с чиновниками из налоговой инспекции и не считают, что 'идентификационный номер соединяет нас с диаволом' (из листовки Одесского Успенского монастыря).
Третий вывод: надо учить людей правильно говорить. Нельзя говорить: 'Я - номер такой-то'. Следует выражаться продуманнее: 'Номер моего кода или номер моего файла такой-то'. Или: 'Я владею таким-то номером', 'Я имею такой-то номер', 'Номер, под которым вы меня записали, - такой-то', 'Данные на меня вы найдете, если наберете номер такой-то'. Эти формулы растождествляют человека и его номер. Если человек скажет: 'Я владею машиной за номером таким-то', всем будет понятно: сам говорящий - это одно, а его машина и ее номер - нечто совсем иное. В Православии вообще принято избегать отождествления человека с той или иной чертой, которой он обладает, с тем или иным его поступком, с той или иной гранью его характера. Нельзя говорить: 'Павел - лжец', но можно сказать: 'Павел солгал'[66]. Точно так же нельзя сказать (ни о себе самом, ни о другом человеке): 'Это номер такой-то', но можно провести отчуждающее расщепление и сказать: 'Я владею таким-то номером'. Люди должны понять, что эти цифры - не 'их' номер, а номер того файла, в котором компьютерная система хранит память об их жизни. Мне кажется, что неуместному и нехристианскому словоупотреблению учит вышеупомянутый архимандрит Тит: 'Идентификационный номер - это номер не паспорта, это номер человека!'[67] Напротив - нужно учить людей видеть в коде не свой номер, но номер файла. Это всего лишь номер архивной папки.
Если в канцелярии я подскажу растерявшейся девушке-делопроизводителю: 'Посмотрите мое дело вон в том шкафу! Я полагаю, что оно стоит там под таким-то номером' - разве будет в этом грех? Точно так же приходя в налоговую полицию и называя номер, под которым в полиции хранится информация обо мне, я лишь облегчаю работу чиновникам и сокращаю время своего контакта с госструктурами.
И еще следует спокойно разъяснять людям, как относиться к проязыченным символам. Не надо целовать языческие лики и знаки и ожидать от них помощи, не надо относиться к ним религиозно, не надо придавать им того значения, что видят в них язычники. Но если для уплаты налога надо взять в руки монету с изображением человекобожеского кесаря - не нужно быть более религиозным, нежели сами языческие мытари. Уж если для них эта монета не идол и не религиозная святыня, а просто денежный знак, - тем более христианину не стоит видеть в этой монете что-то большее.
К сожалению, эти разъяснения не слышны; более того - ведется кампания по раздуванию страхов. И что самое печальное, организаторы этой кампании потом лицемерно говорят: 'Принятие личного номера вызывает в душе верующего человека чувство страха' (листовка без подписи: 'Имеет ли государство право принуждать граждан к принятию идентификационных номеров?')... Простите, не принятие номера вызывает страх. Вы сами этот страх в душах людей посеяли. А теперь страхом, посеянным вами в одних людях, запугиваете других. Вы взяли на себя груз самовольных пророчествований и запугали людей.
Мне же думается, что полезнее сегодня уйти от истерики и пояснять людям, что налоговый номер не является 'печатью антихриста', а те, кто его приняли, не продали душу дьяволу.
И четвертый вывод: все же мне представляется, что Церкви сегодня очень важно в самых резких интонациях выступить против навязывания налоговых кодов. Несмотря на то, что 'брать' код можно, протестовать против введения кодов - нужно.
Мы не считаем эти коды магическими и не боимся их. Но мы не можем позволить кощунствовать. Если сегодня не остановить это малое хулиганство - дальше украинское государство-малолеток может, взрослея, хаметь еще больше. Если ребенку однажды позволили безнаказанно схулиганить и не наказали его, он пойдет - в дурном - еще дальше. Если не наказали человека за маленькое преступление, то он дойдет до преступления жестокого, большого. Также и здесь( для того, чтобы уберечь наших сограждан, братьев (а госчиновники - все равно наши братья), от страшного греха христоотступничества, сейчас Православная Церковь должна возвысить свой голос и сказать( 'Не кощунствуйте: нам больно от ваших действий. Вы называете себя демократами, но как же вы не замечаете боль верующего народа от ваших нововведений?!'
Более того, - если волна протестов против налоговых кодов примет массовый характер, - это серьезно поможет высшим церковным иерархам в их дальнейшем диалоге с руководством Украины по другим вопросам церковно-государственных отношений. Принцип партнерства известен: опираться можно только на то, что сопротивляется. Если Церковь проявит способность к независимым суждениям и - более того - способность к организации массовых движений, - то политической элитой это будет воспринято как знак того, что с Церковью надо считаться.
Ради этого надо протестовать. Но бояться не нужно! 'Если Бог за нас, кто против нас(' (Рим 8, 31)
Примечания
1
Настоящая статья вышла на Украине зимой 1999 г. отдельной брошюрой - 'Дают ли на Украине 'печать антихриста'?' (Киев: Киевская митрополия, 1999). Брошюра была издана по благословению Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира.
Однако на страницах 'Русского вестника' история с выходом этой брошюры представлена так: 'Выяснилось, что митрополит Владимир не благословлял эту книгу, он категорически отказался от этого. А вы написали в книге, что издали ее по 'благословению' митрополита Киевского Владимира. Как же вы могли подписаться его именем?' Сироткина А., Швец К. И др. Открытое письмо профессору богослову диакону Андрею Кураеву по поводу его книги 'Дают ли печать антихриста на Украине' [Русский Вестник. М., 1999. № 12 - 13].
Поясняю: 1) подписался я своим именем, а не именем митрополита; 2) книгу издавал не я, а Киевская митрополия; 3) издание книги никак не было согласовано со мной; 4) о выходе этого издания я узнал уже после выхода тиража (а впервые своими глазами увидел брошюру лишь в конце апреля); 5) в мои планы входило издание этой статьи в качестве главы сборника 'О нашем поражении'; 6) текст статьи я переслал в Митрополию для того, чтобы получить критические замечания; 7) митрополит, не вполне верно проинформированный о моих намерениях, счел вопрос о согласовании издания с автором уже решенным, а потому, сделав несколько предложений по изменению текста, дал свое благословение на издание книги.
Я благодарю митрополита Владимира за ценные советы и замечания (которые я учел и которым я с радостью следую в новом издании) и за преподанное им благословение митрополита Владимира на
