Сванидзе: 10 секунд.
Сахаров: …Белоруссию, Украину, Прибалтику и бог знает что еще — вот что получилось после того, как пришли другие государственники, которые объявили «Родину в опасности!», и стали защищать…
Сванидзе: Андрей Николаевич, завершайте, пожалуйста.
Сахаров: …но защищать нечем было уже. Вот ситуация с Временным правительством.
Млечин: Благодарю Вас, Ваша Честь.
Сванидзе: Пожалуйста, сторона защиты, вопросы к свидетелю обвинения.
Кургинян: Вы историк и прекрасно понимаете, что Родину защищать можно только тогда, когда ее любишь. К 1917 году произошло гигантское отпадение народа от существовавшего государства, гигантское разочарование. Это первая проблема. Есть вторая, И вы ее знаете также хорошо. Вы прекрасно понимаете, что если внутри страны нет политической консолидации, защищать страну невозможно. Никакими средствами. Сначала политическая консолидация, потом защита. Этой политической консолидации не было. И вы знаете третью проблему. Что не было социальной консолидации. Никакой. Что солдаты гнили в окопах, а в это время пили шампанское и гуляли рысаки. И что такой строй не мог быть сопряжен с войной. Страна не хотела этого защищать.
Теперь у меня есть главный вопрос, скажите мне, пожалуйста, для Вас все это как реальность, не существует? Вот это все выдумано мной? Или это реально?
Сахаров: Я думаю, не знаю, кем это выдумано, но у нас вся история Первой мировой войны, как она сегодня вот излагается в наших учебниках, в наших программах, она выдумана, она не реальна. Это была совсем другая война. Это были другие герои, это были другие солдаты, это были другие командиры, это была совсем другая нация. И сегодня только мы начинаем приближаться к истории, к реальной истории первой мировой войны. С прорывами, с замечательными жертвами, с кавалерами георгиевскими, которыми…
Кургинян: Простите, выдумана кем?
Сахаров: …с крестами. Эта история выдумана идеологами-историками, начиная с 1917 года и кончая по 1991 год.
Кургинян: А после этого прошло 20 лет.
Сахаров: После этого начинается сейчас разработка тех проблем, довольно успешная.
Кургинян: Как разработка? 20 лет!
Сахаров: Вы хотите, чтобы все, чтобы было создано за 70 лет, за 20 лет было ликвидировано? Это очень сложный вопрос.
Кургинян: Простите, у меня один бестактный вопрос — Вы никак не участвовали в создании этого?
Сахаров: Я участвовал в создании и участвую в создании новой истории Первой мировой войны.
Кургинян: А старой?
Сахаров: А старой — остаются в Вашем клише. Вот то, что вы говорите — это старое клише.
Кургинян: Нет. В моем клише? А я не был историком. А Вы не были им до 1991 года? Были ли Вы историком до 1991 года?
Сахаров: Я был историком, совершенно верно. Я был историком истории Древней Руси.
Сванидзе: 10 секунд.
Кургинян: Понятно.
Сахаров: Но сейчас институт разрабатывает заново эти вопросы и воссоздает заново правду об истории Первой мировой войны.
Кургинян: А сейчас Вы говорите, что все ваши коллеги создали не ту историю?!
Сванидзе: Спасибо.
Кургинян: Все Ваши коллеги создали не ту историю?!
Сванидзе: Объявляю короткий перерыв, после которого мы возвращаемся к нашим слушаниям.
Сванидзе: В эфире «Суд времени». Продолжаем наши слушания.
Вопрос обеим сторонам: «Дали ли февралисты ответ на ключевые вопросы национальной повестки дня?».
Пожалуйста, сторона обвинения.
Сванидзе: Прошу Вас, Леонид Михайлович. Тезис, свидетель.
Млечин: Могу ли попросить свидетеля, Александра Сергеевича Сенина, доктора исторических наук, профессора, ответить на этот вопрос. Итак, с Вашей точки зрения, вот руководители Временного правительства, мы все спорим о них, вот они соответствовали тем задачам, которые стояли перед Россией в этот тяжелый момент? Или они делали что-то неважно? Или вообще ничего не делали? Так, наверное, надо поставить вопрос.
Александр Сенин — доктор исторических наук, профессор Историко-архивного института РГГУ.
Сенин: Дело в том, что в действительности люди, которые пришли к власти после Февральской революции, сразу, и создали, образовали Временное правительство, безусловно, были талантливыми, безусловно, были государственниками — все это так. Но события стали развиваться по такому сценарию, таким путем, что приходилось постоянно вносить коррективы в эту политику. И не всегда они успевали. При этом надо понимать, что перед властью встали очень многие задачи, которые, скажем так, быстро решить было просто невозможно. Это были объективные трудности.
Вот мы говорили о выборах в Учредительное собрание. А все должны знать, что у нас в стране не было списков избирателей вообще. Потому что в Государственную Думу 70 % населения страны не участвовало, так? Как создать, провести эти выборы технически? Нужно было ввести волостное земство, нужно было провести большую техническую подготовку. Время уходило. Понимаете? Они столкнулись с очень тяжелыми проблемами — экономическими, социальными и многими другими.
Млечин: Масштаб трудностей был…
Сенин: Масштаб был колоссальный.
Млечин: Вот нам сейчас кажется, что это все легко и просто. Да? Правильно я Вас понимаю? А тогда это были чудовищные проблемы, которые было просто очень трудно…
Сенин: Вот здесь говорилось как раз о национальной проблеме, которая возникла. Кто мог представить в феврале, ну, вот сразу, это март, точнее уже, да? Что придется создавать украинские воинские части? Что многим офицерам придется сознательно, вопреки мнению Временного правительства, создавать украинские роты, допустим, по национальному признаку? Они ж военные, они ж прекрасно понимали, чем все закончится. Но они были вынуждены это делать, потому что вот эти рядовые в этих украинских частях говорили, что мы будем нести службу по царскому уставу. Реальность была такова — лузгали семечки, винтовка лежала, в караулке диванчик. Значит, получалось так. А вот эта воинская часть, да, по настоящему, она несет службу…
Сванидзе: 10 секунд.
Сенин: Но, но, когда этой воинской части говорили, а может быть надо пойти на фронт? Они ставили так — а вот Центральная Рада в Украине, вот как она скажет, так и будет.
Сванидзе: Завершайте, пожалуйста.
Сенин: Это армия?
Сванидзе: Спасибо. Пожалуйста, сторона защиты может задать вопрос свидетелю обвинения. Сергей Ервандович.
Кургинян: Французская буржуазная революция действовала моментально. Она
