Нет, даже если деньги здесь и причина, то наверняка не основная. Наверняка есть что-то еще. Что- то такое, что заставило Рабиновича чувствовать себя виноватым и заставило его думать, что Буровой не простит вины. Что бы это такое могло быть?
Что, если не деньги? Может быть...
Вдруг меня поразила такая догадка, что я чуть не вскрикнула и не нарушила свою конспирацию.
Камни! Вот он – ответ на все вопросы.
Почему даже Ольга не знала, что бриллианты, которые Буровой обещал передать Ахмерову в счет оплаты за оборудование для казино, уже отданы? Да просто потому, что они не были отданы!
Ольга сказала, что, проверяя наличность, они обнаружили, что недостает части бриллиантов (впрочем, обнаружила-то только Ольга, Рабинович наверняка знал об этом уже очень давно). Даже если она знала, сколько их было, и смогла определить, сколько не хватает, никто не гарантирует, что она могла так же точно определить их стоимость. Определить и сопоставить стоимость пропавших бриллиантов и стоимость оборудования, в оплату за которое эти бриллианты якобы были отданы.
Туман, который скрывал истинную сущность этого запутанного дела, постепенно рассеивался. Я могла уже достаточно ясно представить себе, как все было.
Оставалась лишь одна проблема, и как ее решить – я не знала. У меня не было доказательств. Вся красивая и логичная картинка, которую уже нарисовало мое воображение, в сущности, была основана лишь на догадках, и хотя я не сомневалась о том, что догадки эти верны, никакой суд никогда их не примет. Удастся ли мне еще Ольгу-то убедить?
Я стояла под деревьями и думала (оказывается, на свежем воздухе в ночной тишине думается удивительно хорошо), вовсе не беспокоясь о том, что стою здесь уже давно, не предпринимая никаких действий для того, чтобы проникнуть внутрь, как собиралась вначале. Если в этом здании тоже находится подпольный игорный дом, а не бордель, то проникнуть в него не удастся. Незамеченной не проскочит даже мышь, и соваться туда – значит, идти на верную смерть.
Мне оставалось только одно – дождаться, пока клиенты начнут расходиться, и попытаться подслушать, о чем они говорят. По отрывкам фраз сразу будет понятно, откуда возвращаются гости – из борделя или от рулетки, и я смогу подтвердить или опровергнуть свою догадку.
Так я и поступила.
Ждать мне пришлось очень долго, почти до утра. Но зато у меня было достаточно времени и тишины, так что я могла в спокойной обстановке разложить по полочкам все камушки этой замысловатой мозаики и составить цельную и на этот раз уже полную картину дела.
Итак, Рабинович, имея страсть к игре, посещает казино Ахмерова. Они давно знакомы, так как у Ахмерова с Буровым был общий бизнес. В какой-то момент Рабинович теряет контроль и проигрывается по- крупному. Денег от спекуляции с антиквариатом ему не хватает, чтобы закрыть проигрыш, а если он возьмет деньги из сейфа в магазине, Буровой сразу заметит это. Немного поразмыслив, Михаил Натанович решается взять камни. Ведь Буровой не пересчитывает бриллианты каждый день, а Рабинович надеется отыграться.
Может быть, он и отыгрался в тот, первый раз, и это дополнительно придало ему смелости.
В дальнейшем он уже свободно наведывается в кубышку Бурового и берет бриллианты как свои. Хотя отыграться у него получается отнюдь не всегда. В конце концов, какая-то часть камней надежно переходит из сейфа Бурового в сейф Ахмерова.
Неожиданно Рабинович узнает, что Буровой собирается рассчитаться с Ахмеровым камнями, и понимает, что скоро будет раскрыт. Если бы он с самого начала рассказал все своему шефу и родственнику, возможно, ситуацию еще можно было бы поправить, но теперь дело зашло слишком далеко и недостача превысила все мыслимые пределы.
Вдобавок к этому, отправившись в очередной раз в казино Ахмерова, Рабинович снова проигрывается в пух и прах. И тогда у него в голове возникает комбинация, которая позволит решить все его проблемы.
Он звонит в прокуратуру и закладывает Ахмерова – сообщает адрес подпольного казино, в котором сам только что проигрался. После этого начинает готовить убийство Бурового. Возможно, у него изначально была мысль представить дело так, чтобы все подумали, будто Бурового убрал Ахмеров. Но неожиданно сам Ахмеров помог ему.
Наверняка Рабинович знал об истории с собакой. Ведь он почти ежедневно бывал в «Космосе», а это вотчина Дохлого. Рабинович был в ресторане своим человеком, и если даже бармен знал о том, что Дохлый давал Зую некое поручение, то тем более мог знать об этом Рабинович.
Сопоставив в уме все события, он сразу понял, что если наймет для исполнения заказа Зуя, легко добьется того, что не только милиция, но даже «свои» будут думать, будто убийство Бурового – это заказ Ахмерова. А когда узнают про бриллианты, только лишний раз в этом убедятся.
«Бедный Ахмеров! – думала я. – Он в этом деле просто козел отпущения какой-то. Получается, что Рабинович подставил его дважды: один раз, когда выдал его милиции, а второй – с этими бриллиантами. Ведь сам он не признается, что камни попали к Ахмерову не от Бурового, а от него, а если это скажет Ахмеров, ему никто не поверит. Все подумают, что он присвоил бриллианты, а Бурового убрал».
Между тем время шло. Был уже четвертый час утра и на дворе светало. Я решила изменить диспозицию и отыскала себе потаенное местечко поближе к наиболее плотному скоплению машин, среди которых я без труда узнала и джип Рабиновича. Оказалось, что я сориентировалась вовремя. Не успела я надежно укрыться среди кустов, как открылась какая-то неприметная дверь, очень похожая на дверь черного хода в антикварный магазин Бурового, и из нее стали выходить солидные дяденьки.
Они расходились по своим машинам, и хотя на их лицах заметно было некоторое утомление от бессонной ночи, это утомление вовсе не было похоже на усталость от любовных утех.
– Еще бы немножко... ну вот чуть-чуть, и упал бы на шестерку, – говорил один весьма разочарованный господин, который, по всей видимости, сегодня проигрался.
– И чего ты так привязался к этой шестерке. Ставит и ставит на нее. Ну, видишь – не выходит, ну, поставь на другую.
– Сам не знаю... Что-то как замкнуло в голове: поставь да поставь на шестерку. Ведь за весь вечер ни разу не выпадала, так в конце просто по теории вероятности должна была выпасть...
Почти сразу же вслед за неудачником, рассуждавшим о теории вероятности, появился довольный Рабинович. Кажется, сегодня он был в барышах. Рядом с ним шел верзила, в котором я сразу узнала Марка – одного из племянников, присутствовавших при нашем первом разговоре на конспиративной квартире.
– Что, дядя Миша, сегодня удачнее получилось, чем в прошлый раз?
– Я же говорил, что отыграюсь, – самодовольно улыбаясь, говорил Рабинович.
Жаль, что я не могла записать этот разговор, чтобы доказать хотя бы Ольге, что Рабинович пропадает вовсе не у девочек, но, по большому счету, в этом не было никакого смысла. Подтвердить, что Рабинович – игрок, мог и Ахмеров, вопрос был в том, что нам делать дальше.
Довести дело до суда нечего и надеяться – Рабинович пришьет и меня, и Ольгу гораздо раньше. Нужно было искать какой-то другой выход из ситуации.
Но сначала я должна была получить подтверждение еще одной своей догадки.
Дождавшись, когда все гости разошлись, я вышла из укрытия и отправилась к своей машине. Было, вообще-то, очень рано, но если я не спала всю ночь, пусть и Ольга Сергеевна побеспокоится и встанет сегодня немного пораньше. Я взяла мобильник и набрала ее номер, который предусмотрительно записала в прошлый раз, чтобы иметь возможность связываться с ней напрямую, а не через Рабиновича.
– Алло, Ольга Сергеевна? Этот Татьяна. Извините за ранний звонок, но дело не терпит отлагательств. Я бы хотела уточнить – те бриллианты, о которых вы говорили... те, которые ваш муж должен был передать Ахмерову...
– Да, я поняла.
– Так вот, вы не знаете, где они хранились?
– Разумеется, знаю. В сейфе, в потайной комнате ювелирного магазина.
– Это там, где устраивалось новое казино?
– Да.
– А ключи от сейфа, у кого они были?
