В 1946 году, в ноябре ректор неожиданно пригласил Веселова составить ему компанию в одной дальней прогулке. Вместе с ректором собралась довольно большая компания, все как один из 'Изумруда'. Они перенеслись в Антарктиду, ко входу в памятную пещеру. На этот раз людей — жертв они с собой не вели. Настроение у 'изумрудовцев' было заметно приподнятым.
— Сегодня вы увидите великое событие. Я даже смею надеяться, что вы присоединитесь к нашему обществу, — шепнул ректор Александру.
Они прошли вглубь пещеры, свернули в одно из ответвлений, потом ещё в одно. Александр вертел головой во все стороны и старался запомнить каждую мелочь — подробности могли пригодиться при штурме. Их целью была одна из дальних пещер. Свет в неё попадал через расположенный высоко вверху мутный прозрачный потолок (Александр не сразу догадался, что это не стекло, а лёд). По периметру пещеры находились углубления, некоторые были заняты коконами. Процессия из 'изумрудовцев' и нескольких присоединившихся рыжеволосых вампиров остановилось перед одним из них, самым бурым. Ждали недолго, не более получаса. Кокон начал трескаться, и из него с трудом выполз новый рыжеволосый вампир. Александр узнал его — это был один из пожилых членов 'Изумруда', ещё недавно он ходил по коридорам Университета, а потом прошла весть, что он умер.
Старшие вампиры подхватили его под руки, кто-то подтолкнул к новоявленному вампиру невесть откуда взявшегося одурманенного человека — немага. Вампир с неожиданной резвостью впился ему в шею и принялся сосать кровь. 'Изумрудовцы' наблюдали за сценой с искренним интересом, Александр оценивал, насколько трудно будет пробить лёд потолка при штурме.
— Я предлагаю вам вечную жизнь, господин Веселов, — говорил ректор, когда они двинулись из пещеры с коконами куда-то вглубь комплекса, — вечную жизнь, здоровье, господство над миром.
— Вы же сами учили нас, что любовь, созидание, забота о других — это ключевые свойства разумного существа, — ответил Александр просто, чтобы что-нибудь ответить.
— Всё это так, это абсолютная правда! Просто примите, что у Бога есть всё и для всех, хищники используют травоядных, люди используют для своей жизни и травоядных, и хищников, а высшие разумные существа используют для своей жизни и людей. Подумайте, как разумно всё устроено — высшие разумные существа одновременно и правят неразумными, и являются естественным ограничителем их численности! Впрочем, Высших так мало, что их не хватает для ограничения численности.
Они вошли в огромную пещеру. Посреди пещеры высилась статуя мужика с бабской фигурой, присмотревшись, Александр увидел, что статуя оснащена двойным набором половых органов — и мужских, и женских. Должно быть, статуя была как-то заколдована, Александр ощутил в себе желание немедленно отдаться этому существу и телом, и душой.
— Вот он, наш патрон! Это он научил всему! — с искренним восторгом прошептал ректор Стоянов.
Разум у Александра сыграл тревогу.
— И кто этот заместитель Всевышнего? — спросил он с немалой издёвкой в голосе.
Ректор издёвку заметил.
— Всевышнему нет никакого дела до нас. Структуру планетарных богов было бы очень долго объяснять сейчас, пока просто поймите, что с человечеством работают существа невысокого божественного уровня — такие, которых люди ещё могут увидеть и познать без вреда для собственного разума. Это сын Афродиты и Хермеса, Хермафродит, он сочетает в себе и мудрость, и рождающие функции! Он снизошел до нас потому, что переполнен состраданием и согласился заняться нашими проблемами!
— Видали мы таких Херов… на картинках про бесов, — сказал Александр и хотел добавить ещё кое- что непочтительное, но тут статуя повернула голову и посмотрела на Веселова.
Ощущение собственной ничтожности вкупе с восторгом перед величием божества хлынули в голову Александра, язвительные слова застряли в глотке. Но тут Александр вспомнил ощущение тихой радости и единства со всем миром, которое посетило его в пещере во времена путешествий со 'случайником'. Эта тихая радость была намного правдивее и истинное, чем громкое величие этого Хера. В ней была радость жизни всей природы, и правды в этом было намного больше. Тихая радость столкнулась с громкой похвальбой, и громкая похвальба постыдно бежала с поля боя. Александр почувствовал, что освобождается от гипноза. Статуя отвернулась, как показалось Александру, с досадой.
— Эта великая честь! Он почтил тебя! Такого не случалось уже давно! — ликовали 'изумрудовцы', хлопая Веселова по плечам. Александр не стал их разубеждать. Ректор оказался более наблюдательным.
— Я предлагаю вам вечную жизнь, господин Веселов, — повторил ректор, когда они выходили из комплекса, — вечную жизнь, здоровье, господство над миром. Поймите, мы отнюдь не злодеи. Мы совсем не стремимся установить на Земле царство Абсолютного Зла или что там ещё вы себе про нас напридумывали. Нам тоже интересно, во что вырастет человеческая цивилизация, мы видим в её развитии явный Промысел Божий. Мы много работаем ради обеспечения стабильности, следим, чтобы немаги не поубивали друг друга — и частенько несём при этом потери, как вы могли заметить. Конечно, мы и себя не забываем, можно даже сказать, оставляем себе самую вкусную часть пирога… Хм, Ха, да самую сладкую. Но не от убытка же, а от изобилия!
— И ради этого вы устраиваете управляемое оскотинивание всего человечества? — спросил Александр, которому уже были известны 'подвиги' вампиров.
— Зря вы так, — сказал ректор. Больше он к попыткам завербовать Веселова не возвращался.
Мужик с двойным хером потом целую неделю не шел из головы, соблазн был велик. Александр даже сходил на богослужение к Падре Иоанну, после литургии полегчало.
В других обстоятельствах Александр упал бы духом от такого развития событий, но тут у него началось Преображение. Через неделю после визита в Антарктиду он вдруг проснулся и почувствовал, что посещавшее его ранее ощущение единства со всем миром вдруг разрастается и затапливает его целиком, не оставляя никаких мест для гнева и ожесточения. Прекрасное ощущение длилось совсем недолго, всего несколько минут, но зато когда оно прошло, он почувствовал, что теперь может управлять всеми своими системами. И, как и Прохоров в своё время, он понял, что не знает, как ими управлять!
Всего через неделю он запутался так, что даже не знал иногда, как встать. Как он теперь понимал Максима! Множество уровней абстрактного мышления, подавленные боли и обиды в голове требовали своего внимания, ссорились и парализовывали работу друг друга. Стоило Александру немного отпустить разумный контроль, как каждое из них старалось завладеть его вниманием. Александр заметил, что при этом выражения лица у него сменялись с огромной скоростью. Любимым делом его стало сесть в укромном уголочке и начать разбор внутренних конфликтов, ни на что другое моральных сил уже не оставалось. Он уговаривал внутренние системы в том, что нужно относиться друг к другу с любовью, пониманием и вниманием к каждой подробности дела — это помогало, но занимало море времени. А времени как раз было мало — надо было готовится к лекциям, ухаживать за ребёнком, общаться с Александрой, в конце концов. Чучелкина чувствовала, что мешает мужу, не могла понять причину и злилась. Он честно объяснял ей, что занят анализом внутренних систем, но она не верила, что этим можно заниматься так долго, и злилась ещё больше.
Глава 28. Секретарь и Президент
— Нет, — сказал Генеральный секретарь собеседнику с буйной рыжей шевелюрой, — я не согласен.
Час назад этот собеседник возник посреди его кабинета без какого-либо предупреждения и выдвинул ультиматум. Это был не первый его визит — первый визит состоялся ещё неделю назад. Любезно улыбаясь,
