сближение через понимание вампиры под лозунгами 'глобализации' устроили механическое смешение, чреватое только хаосом и глубинными конфликтами. Искусство вырождалось и упрощалось, надо всей цивилизацией вставал призрак 'Телемы'.
Самая неожиданная история произошла с Марией Татариновой. Она была направлена присматривать за немагами Чили. На тот момент Чилийская республика была одной из самых индустриализованных и богатых стран Латинской Америки, ей завидовали все соседи. Но даже в Чили не было такого образования и здравоохранения, как в СССР. Понаблюдав за тем, в какой нищете и заброшенности живут люди, Мария решила, что коммунизм её детства был не так уж и плох, и помогла коммунистам и возглавляемой ими демократической оппозиции придти к власти. Это вызвало шок во всём мире: в Университете, где про неё давно забыли и считали просто наблюдателем в третьестепенной стране, в социалистическом мире, где никто не представлял, как защищать и что делать с новой страной так далеко от основных союзников, в капиталистическом мире и особенно — у окопавшихся в Чили и в Аргентине фашистов. Последним это особенно не понравилось, поскольку в Чили у них были замки подготовки подрастающего поколения и множество научных центров, происходящих от 'Аненербе' — только теперь они назывались 'Дигнидад'. Фашисты от удивления не смогли придумать ничего лучше, чем начать взрывать всё, что можно, ущерб в некоторые года превышал треть национального бюджета. Террором они надеялись вызвать недовольство народа правительством коммунистов, но почти ничего не добились. Шок длился долго, целых три года, после чего в 1973 году университетское начальство перевело Марию в Китай, а правительство Сальвадоре Альенде наученная американскими кураторами армия расстреляла из танков.
За всем этим наблюдал усталый одинокий старик. Иногда он на своих лекциях пытался открыть глаза студентам на суть того, что происходит, но те, предупреждённые ректором, видели в нём только сумасшедшего теоретика заговоров. Студенты смеялись, собирали вещи и уходили (он позволял себе подобные объяснения только на последней лекции). Иногда немногие из них, наиболее толковые, те, кто был в центре проблем или научных исследований, начинали что-то понимать и возвращались, чтобы поговорить. Потом они исчезали. Александр Веселов подозревал, что их просто убивали, и перестал что- либо с кем-либо обсуждать. Впрочем, даже в таких условиях — общаясь через третьих лиц — он ухитрился сколотить небольшую группку единомышленников.
Так продолжалось до 1987 года, когда в Университет прибыла очередная группа студентов. Эта группа был непохожа на предыдущие. 'Дети перестройки', они всё время были чем-то недовольны, чем-то возмущались и трогательно были уверены в том, что уж сейчас-то развитие мира точно повернётся к лучшему, а все их предложения будут услышаны и выполнены. И, что самое интересное, изменения действительно начались. Но это уже совсем другая история…
