— Есть и такие.
— Как это? — удивился хозяин.
— На первом этапе жизни пища нужна как строительный материал и одновременно она же является носителем информации. По мере окончания строительства тела пища переходит в ранг только информации. Информационный обмен между внутренним и внешним миром становится единственным назначением пиши.
— Когда же нет надобности в питании, то есть в информации?
— Когда внешний мир и внутренний превращаются в единое тело.
— Но это же — Бог!
— Смотря что Вы под Богом понимаете?
— Я имею ввиду абсолютное совершенство. Это — состояние Будды. И ты видел таких людей?!
— Да.
— Счастливый. Интересно жить в монастыре.
— Из монастыря я ушел.
— Не по силам духовная практика?
— Нет. Решил освоить ум.
— Шутник, — сказал мужчина. — Теперь все умные.
— Мне это даётся с трудом, — честно признался Дон Мен.
— Глупым ты не выглядишь.
— Это только с виду, — пошутил Дон Мен, — Пока человек молчит, то он и за мудреца сойти может.
— Мудрецы тоже не словоохотливые. С виду иного и за дурака можно принять.
— А как узнать мудреца?
— По поступкам и по речам.
— Ошибиться можно.
— Дурак всегда на виду.
— Я имел в виду слова. Как узнать уровень чужих мыслей? Слова одинаковые. Конструкции из слов типовые.
— Ты что, был в монастыре философов? — пошутил хозяин.
— Нет. Я же сказал, что учусь теперь в мире думающих людей. Поэтому не считайте мои наивные вопросы оскорбительными.
— Ты, я вижу, непростой парень. А мудреца можно узнать… Хозяин замолчал и стал думать, чем же отличается мудрец.
— По себе, — закончил за него Дон Мен.
— Тогда все бы считали себя мудрецами.
— А разве это не так? Когда дурак назовёт себя дураком? Я не встречал человека, думающего о себе уничижительно и искренне. Следовательно, он не хуже мудреца.
— В этом ты прав, но мудрец отличается от глупца.
— Чем?
— Мудростью.
— Кто это определит?
— Ты действительно не простой парень, — вмешался мужчина, — все твои вопросы бьют в лоб.
— Не заметил этого, — сказал хозяин.
— Подумай, на что он намекает. Если я определил мудреца, то значит, равен ему и тоже мудрец.
— Мудрец отличается. Чем?
— Мудростью.
— А как ты это заметил? Ты что, мудрец? Как можно узнать то, чего в тебе нет?! — он повернулся к Дон Мену и внима тельно посмотрел на него. — Так ты говоришь, что только учишься думать?
— Да.
— Что же из тебя получится потом, если уже теперь ты превосходишь умных людей.
— Откуда вы это знаете?
Мужчина искренне и громко рассмеялся.
— Да. Крепко ты меня… Но что же получается?
— Получается всего лишь то, что я думаю так же, как и Вы. Если вы относите себя к мерилу ума, то тогда я тоже умный, как и Вы. Если Вы найдёте во мне мудреца, то этим покажете, что Вы тоже мудрец. Человек способен всего лишь найти свой ум в другом. Чужой и отличающийся ум знать нельзя. Самое большее, что он получит, это полное подобие себя самого. В этом закон замкнутости ума.
— Я с этим не могу согласиться, — возразил хозяин. — Мудрец отличается от обыденного человека.
— Чем?
— Ну, хотя бы поведением. Кроме того, его высказывания…
— Лаконично выражают то, что человек накапливал опытом своих наблюдений годами, — закончил за него Дон Мен.
— Верно! — воскликнул мужчина, Получается, что мудрец завершает мой разрозненный опыт. Это меня впечатляет, и я нахожу в нем своё свершение. За это я его уважаю.
— Не только за это, — сопротивлялся хозяин.
— Ещё за то, что мудрец отличается от думающего и даже очень умного человека, — сказал Дон Мен.
— Это ты должен разъяснить.
— Мудрец совмещает в себе парадоксы. Он и живёт только парадоксами. Умный человек, наоборот, возмущается отрицанием на противоречивые высказывания.
— Это действительно так! Но откуда ты это знаешь? Ты что, мудрец? — засмеялся мужчина.
— Я — наблюдатель.
— То есть и мудрец, и глупец, и умный человек, — саркастически сказал хозяин.
— Напрасно Вы так. Вы не являетесь ни коровой, ни ишаком, ни курицей, но различаете их по свойствам. Для этого должно быть то, с чем можно сопоставить. Я знаю учёных Запада. Я встречался с мудрецами. Я не смыслю в их уме ничего. Но я заметил, что учёный конструирует мысль без противоречий. Он возмущается всякий раз, когда отражающий его мысль собеседник вносит предложение, не вписывающееся в его конструкцию. Учёный начинает спорить и обвинять собеседника в противоречии…
— То есть в несоответствии с его мышлением, — добавил хозяин.
— Я подчёркиваю теперь возмущение от противоречия. Впрочем, так живут не только учёные, но и все люди ума. Они спорят и доказывают друг другу именно потому, чтобы исключить то противоречие, которое встречает их ум. Спором он дают собеседнику подравняться, то есть угодить.
— Крепко ты нас, — крякнул мужчина. — Ну, а мудрец?
— Я заметил, что мудрецы не ставят предметом служение конструкции ума, то есть истине. Поэтому они никогда не станут доказывать и тем более спорить.
— Почему?
— А подо что им подделывать мышление собеседника, если нет конструирования мысли?
— Глупцами у тебя выглядят теперь мудрецы, — разочарованно сказал хозяин. — До этого говорил ты о них правильно.
— Ты теперь тоже под себя подравниваешь нашего гостя, засмеялся мужчина. — Видишь, какая ловушка в «правильном» и «неправильном». Он хорошо, для меня, сказал, что мы удовлетворяемся умом лишь тогда, когда нам угождают.
— Ты вовремя сказал «для меня», — парировал его хозяин, — а то получается, что я тебе не угодил.
— Так кто из вас судья? — спросил Дон Мен.
Оба задумались. Девушка принесла свежий чай. Дон Мен любовался её осанкой. Она налила в пиалу Дон Мену чай и с мимолётным любопытством глянула на него. Заметно, когда парень понравился девушке.
