какое-нибудь место, которое потом будет очень трудно залатать?
Джентльмены, побелев на два тона при этом гнусном намеке, поспешно стали раздеваться.
– Очень хорошо, – одобрил кареглазый мерзавец. – Теперь, братец, надень-ка на этого седого и на шерифа цепи, а толстяка посади на стул и свяжи их всех вместе.
Гарри не надо было упрашивать два раза, и он сделал все в точности так, как говорил его брат.
После чего мерзавец в зеленом платье сделал из рубашки шерифа три кляпа и заткнул нам рты.
– Очень хорошо, – заявил он, оглядывая нас. – Влезай в одежду толстяка, надевай котелок, и пошли отсюда. Оружие спрячь.
Гарри накинул поверх своего немудреного прикида белую рубашку толстяка и бутылочного цвета сюртук, после чего, цепляясь шпорами, влез в необъятные штаны.
– Велико, – недовольно проворчал он.
– А ты подложи под низ оставшуюся одежду, – посоветовал ему кареглазый братец, у которого, похоже, все было предусмотрено.
Гарри так и поступил, надвинул котелок на самый нос и сделался совершенно неотличим от толстого хама, который сейчас, дрожа всем телом, пускал ветры на стуле.
– А теперь, – скомандовал Билли Мэллоун, одетый в зеленое платье, – пошли.
Он спрятал оружие, подобрал с пола фальшивый шиньон и с умопомрачительной ловкостью приладил его на место. После чего взял своего младшего брата под локоть, и оба бандита как ни в чем не бывало скрылись за дверью.
Хотите верьте, хотите нет, но на прощанье Билли Мэллоун сделал нам ручкой. И мы остались в комнате – трое здоровых мужиков, раздетые до подштанников, скованные цепями и обмотанные веревкой, точь-в- точь как бараны, которых собираются вести на бойню.
Последующие час или около того были самыми тяжелыми в моей жизни, поэтому я расскажу о них лишь вкратце. Разумеется, нас обнаружили далеко не сразу, потому что красотка в зеленом платье наплела охране какую-то историю по поводу того, что шериф занят с пленником и его не стоит беспокоить. Но когда нас наконец обнаружили, когда добрые люди наконец уразумели, что Билли Мэллоун провел нас, как младенцев, с помощью женского платья и накладки из волос… когда мы наконец сквозь зубы, уперев глаза в землю, поведали обо всем, что с нами произошло… тогда во всем городе, да и в его окрестностях, не осталось ни единого человека, который бы не начал потешаться над нами. Смеялись мужчины, женщины, старики, дети. Даже лошади фыркали нам в лицо, а ржавой окраски дворняга, принадлежащая жене шерифа, заливалась глумливым лаем, едва завидев нас.
Сам шериф Родригес заперся у себя в кабинете в обнимку с бутылкой текилы и приказал не беспокоить его даже в том случае, если вдруг начнется Страшный суд. Судя по словам этого благородного человека, он обдумывал, что ему сделать во искупление своего бесчестья: просто застрелиться из крупнокалиберного ружья или полоснуть поперек горла опасной бритвой.
Однако по-настоящему я переживал не из-за шерифа, а из-за Стива, который по моей милости проворонил человека, за которым так долго и тщетно гонялся. Конечно, многие обстоятельства говорили в мою пользу – например, что в женском платье этот ублюдок как две капли воды походил на женщину, и все же я предпочел бы, чтобы Стив воспринял мой рассказ как-нибудь иначе. Он же выслушал меня спокойно и как бы отрешенно, потирая подбородок, и по всему было похоже, что мысли его витают где-то далеко. Если бы он хоть как-то обнаружил, что злится на меня, если бы он обозвал меня или даже врезал мне как следует, мне и то было бы легче. Но его спокойствия я не понимал.
– Понимаешь, – объяснял я, – у этого гада такие искорки в глазах, словно как пузырьки в шампанском, и я…
– Ах, искорки… – пробормотал Стив.
Мы стояли во дворе, под растопырившей ветви, как клешни, штуковиной, по всем параметрам похожей на дерево. Но поскольку в ботанике я слабоват, боюсь, что не смогу сообщить вам его название. В конце улицы показалась кавалькада примерно из семи человек, и вскоре всадники спешились возле дома Родригеса.
– Показ бандитов отменен, – сказал Стив неприязненно, косясь на серебряную звезду того, что возглавлял отряд. – Гарри Мэллоун сбежал.
– Что за черт! – воскликнул рослый, усатый, плечистый человек. – Я шериф Терман. Что здесь происходит?
При слове «шериф» Стив едва заметно поморщился.
– Кажется, это не ваш город, шериф, – заметил он с иронией. – Или я ошибаюсь?
Я вспомнил, что шериф Терман был тем самым человеком, который состязался в меткости с братом Билли Мэллоуна и потерпел от него сокрушительное поражение.
– Вы не ошибаетесь, черт побери, – сказал Терман. – Ну что, джентльмены, похоже, нас всех провели, а?
– Кто вас провел? – осведомился Стив с безразличным любопытством.
Шериф снял шляпу и вытер рукавом лоб.
– Да об этой истории уже все знают, – смущенно признался он. – Я хотел утереть Мэллоуну нос и доказать ему, что он никакой не стрелок, а он возьми и скажи: вот-де мой младший братец Гарри, так что для начала постреляйся-ка с ним.
– И вы согласились? – ехидно спросил Стив.
– Согласился, – еще более смущенно признался шериф, – потому что этот парень, Гарри, выглядел желторотым юнцом. А сегодня к нам приехал Джек Гарднер из Остина. У него в Остине тетка, и он к ней время от времени ездит.
– Как интересно, – промолвил Стив, поворачиваясь ко мне.
– И Джек Гарднер мне сказал, что у Билли Мэллоуна нет никакого младшего брата. Джек был на суде, ну, когда в Остине рассматривали дело Билли, и он знает, о чем говорит. Так вот, у Билли действительно был когда-то старший брат Гарри, но его давно убили ножом в пьяной драке.
Я начал понимать.
– То есть Гарри Мэллоун…
– Вот так, – глубокомысленно закончил шериф, не слушая меня. – И так как никто не стал требовать его тело, то его отдали студентам-медикам. Ну, чтобы они анатомию на нем изучали, так это, кажется, называется.
– Кошмар! – потрясенно промолвил Стив. – Что город делает с человеком! Ты только подумай, Ридж!
– Даже не хочу думать, – мрачно сказал я. – Настоящий Билли Мэллоун был у нас в руках, и мы его упустили. А тот, второй, просто его сообщник.
– В общем, как только я узнал о том, что вы, ребята, поймали какого-то Гарри Мэллоуна, решил приехать к вам и вытрясти всю правду из этого сукина сына. Но он уже сбежал, а вы, кажется, понятия не имеете, где его искать.
– Ни малейшего, – равнодушно ответил Стив.
– Жаль, – вздохнул шериф. – Если бы этот подонок или тот, кто выдает себя за него, попались мне, я бы такое с ними сделал… Никто не смеет обманывать шерифа Термана безнаказанно!
– Ну, вам-то не на что жаловаться, – насмешливо ввернул Стив. – Вы хотели состязаться с настоящим Билли Мэллоуном – вы с ним и состязались. Верно ведь? А все остальное не имеет значения. – Он повернулся ко мне. – Пошли, Ридж. Пора нам возвращаться домой.
3
Зная Стива, я не проронил ни слова, пока мы не выехали из города. Стив хмурился, разглядывал следы на дороге и то и дело принимался напевать себе под нос нечто нечленораздельное. Я следовал за ним, как тень, и только время от времени досадливо поводил плечами. Добрейшая миссис Родригес снабдила меня одеждой своего мужа, дабы я мог передвигаться в более-менее приличном виде и не смущать граждан выставленной напоказ мужественной наготой. Также жена шерифа дала мне старый револьвер Антонио и даже поцеловала меня на прощание. Правда, в щеку. К сожалению, ее муж был куда уже в плечах, чем я, и вообще отличался худосочным сложением, так что в его одежде я чувствовал себя не самым лучшим образом. Единственным, что меня утешало, было поведение Стива. Я не сомневался, что
