Миром. Поэтому эту внешнюю разумность целесообразнее принимать за свою внутреннюю. Наверное, поэтому у многих народов мира окружающая действительность является для них живой матерью-природой, причём в буквальном смысле — они едины с ней и в мыслях, и в действии в отношениях с ней.
При попытках собрать своё второе «я» в осознанном сновидении, нам, прежде всего, мешает наша фрагментарность и отсутствие однонаправленности осознания в бодрствовании. Мы ещё не наработали необходимый фундамент целостности, да и не пытаемся сделать это целенаправленно. Наше сегодняшнее эго не поспевает за скоростью виртуальных сновидений, оно слишком тяжеловесно и неповоротливо там.
Что касается нашей способности запоминать, то, как рассматривалось выше, человек может обходиться без превалирующей части долговременной памяти, при полной ответственности за поступки в своей жизни. Только безответственному сознанию всегда нужно помнить о содеянном в прошлом, чтобы противоречия его деятельности не наломали дров в будущем. Наша память зачастую используется в корыстных и недостойных целях. Например, в тех случаях, когда нужно помнить и соотносить, что говорилось в глаза человеку, а что искренне желалось за его спиной; чтобы лелеять свои былые страсти; вспоминать минувшее из-за приставучей привычки сожаления о нём и т. д. Или бесплодно погружаться в грёзы о будущем, не прикладывая никаких усилий для их реализации в настоящем.
Когда в бодрствовании подобные камни преткновения отсутствуют, человек начинает всё больше жить сегодняшним днём — в мгновении Вечности. Но такие личности встречаются редко. С их незаурядным качеством гармоничного присутствия в текущем моменте осознанные сновидения происходят у них без всякой специальной подготовки.
Обычный человек в своих снах ощущает лёгкость, но не полноту осмысленности. Его внимание погружено в гармоничное присутствие здесь и сейчас, когда всё идет как надо, при отсутствии оценщика бодрствования и линейной памяти из прошлого в будущее. Но это присутствие есть работа осознания в одном фрагменте сознания. Даже, если что-то не так, то инцидент не распространяется по нему, а прокручивается в области одной субличности. Так мы и плывём во сне — от фрагмента к фрагменту ролевых игр без ощущения целостности. Здесь мы можем комфортно отдыхать в условиях отсутствия озабоченности нашего эго — спящего диспетчера этих распавшихся частей, у которых нет информации друг о друге.
Динамика точки сборки в сновидении могла бы вынести нас за диапазон эманаций человеческой формы. Но, видимо, стоит защитный механизм, ограничивающий её движение, ведущее к распаду тела. Иначе бы оно могло безвозвратно исчезнуть прямо из кровати.
Толтекский воин ставит себе задачу: вывести точку сборки за пределы диапазона эманаций, включающих в себя энергетический аспект человеческой формы. Ему нужна целостность осознания, как следствие его гармонии. Именно это качество своим охватом компенсирует короткую память сновидений. Гармония внутреннего мира всё очевиднее проявляется у него в правильном проживании момента.
Целостность воинов духа приводит их к непрерывности самоосознания, когда отдельные фрагменты сознания не отпочковываются друг от друга, а дополняют по принципу децентрализованного управления. Главных частей в нём нет, все равны и вместе идут к намеченным рубежам. Их секрет — в правильной организованности.
Воин отчётливо понимает, что дальние вылазки за границу человеческой формы с потерей осознания ведут к гибели. Никакой врождённый автоматизм тела там уже не работает, вся ответственность за собственное функционирование в духе возлагается на него. И он тщательно следит за своей целостной фрагментарностью.
4.3 Старость
Старость — это итог нашего неправильного отношения к миру, заложенного в приобретённом опыте. В том опыте, который ведёт к дисгармонии. Когда масса разрозненных негативных программ сознания тянут одеяло каждая на себя и приводят к разбалансировке всего организма. Сил и понимания, чтобы пересмотреть и исправить личную историю у человека, как правило, недостаточно. Поэтому продолжительность жизни определяется степенью гуманности наших идей, подтверждённых на практике в обращении с миром и с самим собой. Современные нравственность, мораль придают нам силы лишь на небольшой период жизни, вследствие своей неэффективности.
Для многих из нас должно быть, очевидно, что чем ближе осознание к параметрам наших АСов или, иначе, если оно в своей работе всё точнее отражает законы Мироздания, то тем больше шансов у него на выживание. Абсолютный пример тому — сам Архи-Создатель и его Вечность. А тот факт, что человек живёт меньше, чем какая-нибудь черепаха или попугай, скорее говорит о том, что мы не используем весь потенциал своего осознания, занимаясь на Земле не свойственной нам деятельностью, которая отвлекает от главных жизненных задач. По своей природе все мы бессмертны, но старательно избегаем знаний ведущих к этому.
Мы дети одной планеты, с определённым потенциалом знаний и духовности. Мир наделил каждого из нас почти равными возможностями, среди которых базовой является наша человеческая форма, организующая восприятие мира и его осознание. А как ею воспользуется каждый — дело индивидуальное.
Так как разброс в продолжительности жизни у нас сравнительно небольшой в рамках лишь одного столетия, то следует полагать, что и отличия в духовности соответствующие, если за духовность принимать глубинное понимание реальности. Видимые различия в наших воплощениях, например, один — бандит, а другой — священник зависят в основном от условий рождения и воспитания, и от того, — какой жизненный урок человек усваивает. Зачастую тёмная сторона жизни быстрее приводит к светлой.
Отправным пунктом процессов старения является тот факт, что любой накопленный опыт, с одной стороны есть достояние, а с другой, его негативная претенциозность всезнания всегда накладывает свои ограничения на ход дальнейшего развития человека. Накопление знаний замедляется в узком коридоре определённых программ жизненного опыта.
Старые люди очень специфичны в своих привычках, настроениях и распорядках. И вырваться из канвы жизненной определённости с возрастом им всё труднее. Предначертанность судьбы на закате жизни проявляется сильнее, если не во внешнем плане, то наверняка во внутреннем, закрывая видение всего нового.
Планка эгоизма у людей преклонного возраста возможно со стороны может показаться приспущенной, по сравнению с такой же у неуравновешенной молодости, но, на самом деле, эгоизм их внутреннего мира превалирует. Энергия неосознанно тратится на поддержание громоздкой библиотеки личной истории. Запылённого хлама на её полках в виде толмутов разного вида пристрастий предостаточно. Сосуд кармы полон и нужна величайшая степень смирения, чтобы оставаться равнозначным на глубинном уровне осознанности.
Почему люди преклонного возраста мучаются от бессонницы? Да по той же причине: точка сборки даже во сне у них скользит по жестко заданным маршрутам жизненного опыта. Причём опыта обычно плохо организованного и затягивающего в свои тёмные лабиринты. Их псевдо текучесть находится почти на грани перехода в системность. Поэтому их сны слабо энергетичны и поверхностны. Спят такие люди, будто по команде: от и до. Они не могут войти в свои сновидения большей частью своего восприятия, чтобы встрепенуться в нём и почистить свои обмякшие крылышки сонастройки с реальностью
Если провести обобщение сказанному, то следует отметить, что жизненный опыт человека страдает от двух недостатков. Во-первых, он не достаточно гибок и абстрактен, чтобы всегда быть открытым к изменениям и трансформации, а во-вторых, сильно фрагментирован и разобщён. Поэтому старость очень часто связана соответственно с ограниченностью и маразмом сознания.
