Германия, Швейцария… Ницше не был знаменит, книг того, кому в скором времени было суждено стать целой эпохой и переворотом в философии, почти никто не читал.
“Молодая русская”, как Ницше называл Лу в своих письмах, стала первой и единственной женщиной, лирически полонившей его воображение. До этого его с такой же силой способна была пленить только мысль. Он так описывал Лу своему другу Питеру Гасту: “… она резкая, как орел, сильная, как львица, и при этом очень женственный ребенок… Кроме того, у нее невероятно твердый характер, и она точно знает, чего хочет, не спрашиваясь ничьих советов…”
В основном встречи Ницше с Лу состояли из прогулок по горам и бесконечных, запойных разговоров. Удивительно, что этот гениальный человек воспринимал Саломе как равную собеседницу. Ницше поведал ей всю свою жизнь: о детстве в семье пастора в деревенском домике под Наумбургом, о своих первых сомнениях, сменивших годы религиозного рвения, об охватившем его ужасе и отчаянии при виде этого мира без божества…
Ницше подробно изложил ей свои нигилистические мысли. Лу только поражалась их созвучию своим собственным переживаниям. Пусть Бог умер, но зато в самом человеке есть нечто, что может соперничать с Богом. Но для того чтобы добраться до этого сверхчеловеческого в самом себе, человеку согласно воззрениям Ницше надо проделать путь поистине героический — воспарить над своими слабостями, пренебречь людским презрением, призывать на свою голову страдания и любить их: “Упругость души в несчастии, ее ужас при виде великой гибели, ее изобретательность и мужество в том, как она носит горе, смиряется и извлекает из несчастия всю его пользу, и, наконец, все, что ей дано, глубина, таинственность, величие — разве это дано ей не среди скорбей, не в школе великого страдания?” Ницше и Лу призывал “сделать саму себя живым материалом для опыта”. Ее же натуре это было более чем близко, она и сама уже начала свой личный эксперимент. “Если бы кто-нибудь нас подслушал, — писала потом Лу про эти разговоры, — то решил бы, что беседуют два дьявола”.
Фридрих Ницше был велик в вопросах духа, но вот в сфере чувств и повседневной жизни оставался беспомощен, как дитя. А потому сам он не решился признаться Лу в любви, а попросил Пауля Ре передать девушке свои чувства и просьбу стать его женой. И Пауль передал — он даже не ревновал Ницше к Лу, у него сердце сжималось, глядя на то, как этот одинокий человек с абсолютно беззащитной душой впервые в жизни наполнен солнечными надеждами и ожиданием счастья.
Разумеется, Лу не собиралась ради Ницше менять своих убеждений и прерывать свой “эксперимент”. Он же был потрясен и раздавлен ее отказом. Стараясь как-то смягчить боль от нанесенного ему удара, Саломе предложила Ницше присоединиться к их духовной коммуне с Ре, но тут в ситуацию вмешалась сестра философа Элизабет Ницше. Эта старая дева возненавидела “невыносимую русскую” за то, что та украла сердце ее брата. Она сумела каким-то образом очернить Лу в глазах Ницше, и в их отношениях произошел окончательный разрыв. Вскоре после него, а дружба Ницше и Саломе продлилась чуть больше года, философ написал одну из своих самых великих книг — “Так говорил Заратустра”. Многие считают, что написана она под влиянием встречи с Лу. Так или иначе, очевидно одно: в ней Ницше действительно увидел нового человека, с новым независимым сознанием, человека, для которого диктат его собственной воли является высшим и единственным авторитетом.
Расставшись с Ницше, Лу Саломе продолжала двигаться своим и только своим путем. В основном она вращалась в интеллектуальных кругах Европы среди известных философов, ориенталистов, естествоиспытателей.
Она ловила себя на том, что ее раздражал деловой, трезвый дух уходящего столетия, она явно тосковала по кантовскому и гегелевскому идеализму. Уже в 1894 году Лу Саломе написала серьезный труд “Фридрих Ницше в своих произведениях”. Труднее всего было заподозрить, что подобную книгу могла написать женщина — настолько все было объективно, четко, по делу. После выхода этой работы Саломе зауважали всерьез. Вскоре ее начали печатать самые престижные журналы Европы, причем не только философские работы, но и художественную прозу. Так свет увидели ее повести “Руфь”, “Феничка”, сборник рассказов “Дети человеческие”, “Переходный возраст”, роман “Ма”. Модные критики, такие как Георг Брандес, Альбрехт Зёргель или Поль Бурже, расхваливали ее талант.
В июне 1886 года в жизни Лу Саломе произошло событие, которое так и не могут толком объяснить ее биографы, а сама она не сочла нужным комментировать. Лу вышла замуж за профессора кафедры иранистики Берлинского университета, сорокалетнего немца Фридриха Карла Андреаса. Пауль Ре, до глубины души униженный свершившимся, вскоре исчез из ее жизни и позже погиб в горах. Говорили, что это было самоубийство.
Фридриху Андреасу предстояло стать одним из самых выдающихся мужей в истории: почти за 40 лет их совместной жизни с Лу, до самой своей смерти, он ни разу не пережил физической близости с собственной женой! Именно это было железным условием, поставленным перед свадьбой этой невероятной женщиной. Счастливый жених, правда, легкомысленно принял это условие за “девичьи выдумки” и все ждал, когда же они пройдут, но безрезультатно…
Если бы Лу сохранила обет целомудрия до конца своих дней, страдания Андреаса были бы хоть как-то оправданны, но в один прекрасный день женская природа взяла в ней верх над теориями и рассудком. Лу было уже за тридцать. Первым мужчиной, сумевшим стать для нее именно мужчиной, стал Георг Ледебур, один из основателей Независимой социал-демократической партии Германии и марксистской газеты “Форвартс”, в будущем — член рейхстага.
Несчастный Андреас, узнав о происшедшем, на глазах у Лу воткнул себе в грудь перочинный нож и, терпя адскую боль, смотрел ей в глаза. Она выдержала этот взгляд…
Андреас выжил, но проиграл Лу. Отныне ее свобода была ничем не ограничена — она могла ездить, куда и с кем хочет, и делать, что ей вздумается. Видимо, наблюдая за Андреасом, Саломе интуитивно угадала секрет удивительной власти женщины над мужчиной, власти ее глубинной тайны, которая навсегда останется неразгаданной.
В 1910 году по просьбе своего друга, известного философа Мартина Бубера, Лу Андреас-Саломе написала книгу “Эротика”, почти сразу ставшую бестселлером. “Ничего так не искажает любовь, как боязливая приспособляемость и притирка друг к другу… Но чем больше и глубже два человека раскрыты, тем худшие последствия эта притирка имеет: один любимый человек “прививается” к другому, это позволяет одному паразитировать за счет другого, вместо того чтобы каждый глубоко пустил широкие корни в собственный богатый мир, чтобы сделать это миром и для другого”. Эти размышления Лу как нельзя полнее раскрывают суть ее отношений с Андреасом: они друг к другу не притирались, зато, как утверждает Саломе, до смерти были интересны друг другу.
Саломе поздно открыла для себя любовь, но, открыв, поняла, что для нее это — животворящий источник. Эрос — то, что заставляет человека соприкоснуться с мощнейшей силой в себе — инстинктом. И Саломе страстно, как все, что она делала, предалась исследованию и эксплуатации этой силы. В списке ее возлюбленных невозможно поставить точку: писатели и философы Шницлер, Гауптман, Теннис, Эббингхаус, Гофмансталь, Ведекинд, режиссер Макс Рейнхардт и так далее, и так далее.
Особая глава в жизни Лу Саломе — роман с выдающимся поэтом Райнером Марией Рильке. Когда они встретились, ему было 21, ей — 35. Рильке поселился вместе с Лу и Андреасом в их скромном доме недалеко от Берлина в Шмаргендорфе. Роман был бурный, но недолгий, он продлился с перерывами немногим более 3 лет, но за этим последовали еще 30 лет переписки и близкой дружбы. Лу оказалась не просто экстравагантной женщиной, а спасительным якорем в его судьбе: поэт страдал от приступов страха и неконтролируемых депрессивных состояний… В Саломе уже тогда проявился специфический талант, который вскоре сделает ее великолепным доктором: она жалела времени на то, чтобы вникнуть в суть душевных переживаний Рильке, бесконечно терпеливо выслушивала его и пыталась вместе с ним понять их причину и смысл и тем самым облегчить его страдания.
В сентябре 1911 года очередной возлюбленный Лу Андреас-Саломе, шведский психоаналитик Пол Бьер, ехал вместе с ней на III конгресс психоаналитиков в Веймаре. Рассказывая своей подруге о том, что такое психоанализ, Бьер никак не ожидал, что встретит с ее стороны такое жадное любопытство. Впрочем, удивляться этому не приходилось. Само появление этого нового направления психологии знаменовало начало эпохи нового времени, а Лу Саломе от макушки до кончиков ногтей являла собой готовый, сформировавшийся продукт оного.
Наука цвела, как никогда, пышно, на рубеже веков возникла квантовая физика, в 1905 году была
