дежурным генералом, за что получали замечания от царского фаворита [475]. Роль Аракчеева в военном управлении на рассматриваемый период времени остается до сих пор до конца не исследованной в нашей историографии. Для публики он оставался в тени, но некоторое представление о значимости его фигуры в 1812 г. дает переписка между ним и Александром I[476]. Не случайно также, что большое количество документов той эпохи отложилось в личном фонде Аракчеева, хранящемся в Военно–историческом архиве (РГВИА, фонд 154). Во всяком случае, осведомленные современники отмечали его резко возросшую роль в коридорах власти. Прибывший в ноябре 1812 г. из армии в столицу А. А. Закревский в письме к А. Я. Булгакову отмечал: «Аракчеев в Петербурге сила всемогучая». Эту «силу» очень скоро почувствовал на себе и Кутузов. Он желал назначить на пост начальника артиллерии объединенных армий генерала Д. П. Резвого, но Аракчеев настоял, сославшись «на волю Государя», чтобы в этой должности был утвержден А. П. Ермолов. Сменивший Чичагова на посту 3-й Западной армии и призванный в Главную квартиру Барклай вынужден был несколько дней дожидаться приема у всесильного любимца императора, а когда, наконец, 10 февраля 1813 г. был удостоен аудиенции, то подвергся изощренному унижению[477] . Собственно, полный контроль над армией через близких лиц позволил императору единолично принять стратегически важное решение о переносе боевых действий за пределы России. Повторим то, о чем уже писали: еще во время кампании 1812 г. Александр I был уверен, что «если хотеть мира прочного и надежного, то надо подписать его в Париже»[478]. Престарелый генерал–фельдмаршал, даже имея собственное видение ситуации, в силу осмотрительности своего характера и будучи слишком опытным и искушенным царедворцем, по сути, и не имел иного выбора: он не противился царской воле и вынужден был подчиниться принятой стратегии, в лучшем случае мог в тактических вопросах сдерживать увлекающихся генералов.
Отметим другой важный фактор. В 1813 – 1814 гг. произошел карьерный взлет молодежи. За заслуги на поле брани 1812 г. генеральские чины получили немногие. Основной поток наград и чинопроизводства за отличие пришелся на два последующих года. Генеральская среда пополнялась как ветеранами армии, так и молодежью. Эта новая генерация во многом определяла настроение армейского офицерского корпуса, а ее появление вносило коррективы в расстановку сил. Молодежь активно подпирала стариков, возникали новые нюансы во взаимоотношениях генералов. Многие следили уже не столько за ростом сверстников (имевших равные с ними чины), сколько опасались, что их обгонят скороспелые карьеристы.
Генеральские страсти не затухли к концу 1812 г., отголоски былых бурь были слышны и позднее. Так, осведомленный петербуржец И. П. Оденталь в письме к А. Я. Булгакову от 5 января 1813 г. писал, что П. Х. Витгенштейн, сказавшись больным, сдал команду и «писал к Государю, что не может продолжать службу со связанными руками». В этом же письме сообщалось: «В армии три противных партии и это между подданными кротчайшего монарха!!!»[479] Необходимо заметить, что Кутузов предпринял ряд шагов, чтобы осадить Витгенштейна, резко набравшего очки в 1812 г. и завоевавшего славу «защитника Петрополя». По мнению светлейшего князя, в операциях на Березине он показал себя не с лучшей стороны; помимо этого, ему ставили в вину беспрепятственный уход за границу остатков войск маршала Макдональда.
Тем не менее после того, как в зените славы ушел из жизни в г. Бунцлау 16 (28) апреля 1813 г. М. И. Кутузов, на место главнокомандующего объединенной русско–прусской армией был назначен «победоносный» П. Х. Витгенштейн. Этот выбор российского императора оказался обусловлен общественным мнением сановного Петербурга в ущерб принципу старшинства. Под его командой оставались многие дееспособные генералы, старшие его в чине: М. Б. Барклай де Толли, М. А. Милорадович, А. Ф. Ланжерон, М. И. Платов, а в запасе по разным причинам оставались Д. С. Дохтуров, Л. Л. Беннигсен, А. Вюртембергский, А. С. Феньш, помимо прусских генералов. В тот момент старейший полный генерал А. П. Тормасов не захотел подчиниться молодому в чине П. Х. Витгенштейну и, сказавшись «больным», отбыл из армии. Последовали и другие инциденты, в первую очередь с недовольным М. И. Милорадовичем, который в разгар сражения мог отказаться от командования арьергардом или через присланного адъютанта передавать главнокомандующему выговор («когда он бывал под моим начальством, я не посылал ему противоречивых повелений»). Случались и другие столкновения между генералами и неудовольствия друг другом.
Военные действия: Весенний поход Наполеона
Еще до смерти осторожного Кутузова русские и прусские войска были все же выдвинуты за Эльбу (около 100 тыс. человек) и сосредоточены в районе Лейпцига, Дрездена и Альтенбурга. Тем временем всю зиму и весну 1813 г. Наполеон, чтобы компенсировать огромные потери, спешно и энергично собирал новую армию для борьбы с коалицией. Это была для него первоочередная задача, и он проявлял уверенность, что не только остановит победоносное русское вторжение, но и достигнет решающей победы, способной не только сохранить его германские владения, но и отбросить русских из Европы. Французская империя все еще оставалась самой богатой державой в мире, имея 42 млн населения и прекрасное финансовое состояние, несмотря на проведение континентальной блокады. Будучи эффективным государственным менеджером, Наполеон смог в короткие сроки без увеличения налогов (самых низких в Европе) обеспечить денежными средствами свои будущие войска и заставить промышленный потенциал страны активно работать на армию. Самое сложное и трудное в этот период было сформировать новые корпуса в короткие сроки. Часть войск была переброшена из Испании и Италии, были мобилизованы недодобранные конскрипты и уклонисты прежних лет, проведен набор 1813 г. и даже частично 1814 г., включены когорты Национальной и Муниципальной гвардии, призваны жандармы, часть состава флота была переведена в сухопутные силы. Дополнительные воинские контингенты были потребованы также от германских государств. Организационным ядром новой армии стали выведенные из России унтер– офицерские и офицерские кадры, а также взяты ветераны войны в Испании, выпускники военных школ, отставники. Чтобы сохранить свои претензии на уже имеющуюся власть в Европе, Наполеон мобилизовал всех, кого мог. В короткое время в Германии была собрана армия около 200 тыс. солдат, большинство из которых являлись новобранцами. Но при всех своих усилиях даже административная гениальность Наполеона не могла восстановить за столь короткий срок состав французской кавалерии из–за недостатка лошадей и времени для обучения личного состава. Не было налажено и тыловое снабжение, в первую очередь из–за нехватки лошадей как тягловой силы.
Пока Наполеон энергично формировал новые части, остатки Великой армии под командой Э. Богарне старались сдерживать натиск союзников и выиграть драгоценное время. Но из–за своей малочисленности и слабости французы последовательно не смогли в начале 1813 г. удержать крупные водные рубежи на реках Висле, Одере и Эльбе, им приходилось отступать, оставляя гарнизоны в крепостях (Данциг, Торн, Модлин, Замостье, Ченстохов, Штеттен, Шпандау, Глогау, Кюстрин и другие). Это также значительно уменьшало силы, способные оказать сопротивление русскому наступлению, – вместо концентрации сил, их распыляли. Русские же для блокады гарнизонов крепостей старались оставлять резервные и ополченческие части, а регулярные войска держать в сосредоточенном состоянии.
Тем не менее в апреле 1813 г. с подходом так называемой Майнской армии Наполеона (еще была Эльбская армия под командованием Э. Богарне) соотношение сил на театре военных действий изменилось в пользу французов: у Наполеона стало около 200 тыс., а у союзников чуть больше 100 тыс. бойцов. Основные силы противники сосредоточили в Саксонии, где должны были произойти главные события. Союзники решили сосредоточить свои войска в районе Лейпцига и дать там бой, а в случае успеха они стремились таким образом оказать воздействие на Австрию, чтобы ускорить ее присоединение к коалиции, а затем из этого района развивать наступление в Германию. У Наполеона же, как можно понять, был более сложный план. С одной стороны, одним из главных его устремлений было взять Берлин, наказать негодного вассала Пруссию, а затем прийти на помощь к гарнизонам Данцига и других осажденных крепостей (там
