часа боцман вновь послал ее за коком. Прошло сорок минут, но шлюпка не возвращалась, что вызвало обоснованное беспокойство Гарри Маркела. Джон Карпентер и Корти вполне разделяли чувства главаря шайки. Что случилось?… В чем причина задержки?… Быть может, сведения, дошедшие из Европы, возбудили подозрения в отношении капитана и команды?…
Наконец незадолго до пяти часов шлюпка направилась к судну, но не успела она причалить, как Корти воскликнул:
— Ранья возвращается один!… Мордена в шлюпке нет!…
— Куда он подевался?… — недоумевал Джон Карпентер.
— Да в каком-нибудь кабаке… валяется пьяный!… — в сердцах добавил Корти и смачно выругался.
— Ранья должен был притащить его в любом случае! — в ярости заревел Гарри Маркел. — Этот чертов Морден может выболтать что угодно, когда налакается виски или джина!…
Именно это, по-видимому, и случилось, что и подтвердил сам Ранья Чог. Пока он занимался покупками на рынке, Морден куда-то смылся, ничего ему не сказав. Будучи большим любителем заложить за воротник и не имея возможности напиться на борту, он, несомненно, завалился в какой-нибудь кабак. Кок попытался отыскать своего спутника, но напрасно он обшарил все притоны портового квартала. Уж если нельзя было удержать на месте этого чертова Мордена, следовало бы приковать его цепью к шлюпке!
— Любой ценой нужно его разыскать!… — воскликнул Джон Карпентер.
— Не можем же мы оставить его на острове!… Он же трепач… Стоит ему напиться, как он несет черт-те что, а значит, скоро сторожевой корабль окажется у нас на хвосте!…
Увы, опасения были более чем обоснованны, и никогда еще Гарри Маркел не подвергался большей опасности.
Итак, следовало отыскать Мордена. Кстати, это было и правом и обязанностью капитана… Он не мог оставить на берегу члена команды, ему бы все равно доставили матроса на борт, как только личность его была бы установлена. При условии, конечно, что он не разболтал бы все каждому встречному и поперечному!…
Гарри Маркел уже собирался сойти на берег, чтобы обратиться к портовым властям и заявить об исчезновении матроса, как вдруг заметил лодку, направлявшуюся к «Стремительному».
У острова стояло сторожевое судно, выполнявшее функции портовой полиции. Одна из его шлюпок с десятком людей под командой офицера как раз и направлялась к «Стремительному». До нее оставалось не более полукабельтова, когда Корти воскликнул:
— Морден в шлюпке!
Действительно, Морден был там, сложенный «пополам», если можно так выразиться. Отделавшись от кока, он тут же нашел самый низкопробный кабак и вскоре уже был мертвецки пьян, а теперь вот шлюпка с куттера доставляла блудного сына на борт «Стремительного», куда его следовало поднять с помощью каната.
Как только офицер ступил на палубу, он осведомился:
— Капитан Пакстон?…
— Это я, сэр, — ответил Гарри Маркел.
— Этот пьяница — один из ваших матросов?…
— Точно, я как раз собирался сообщить об его исчезновении в портовую службу, поскольку завтра мы снимаемся с якоря…
— Ну так я вам его доставил… видите, в каком состоянии…
— Я его хорошенько накажу, — пообещал Гарри Маркел. — Уж будьте уверены… Надолго запомнит…
— Но требуется небольшое уточнение, капитан Пакстон, — продолжал офицер. — Когда он еще не слишком набрался, он бормотал что-то непонятное… Болтал что-то о каких-то таинственных делах в Тихом океане… нес что-то про «Галифакс», о котором уже писали… о Гарри Маркеле, капитане судна, том самом Гарри, что бежал из куинстаунской тюрьмы… Что бы это значило?…
Можно себе представить, скольких усилий стоило Гарри Маркелу сдержаться и ничем не выдать себя, слушая офицера. Джон Карпентер и Корти, не отличавшиеся подобным самообладанием, как бы невзначай отвели глаза и бочком отошли в сторонку. По счастью, офицер не заметил их смятения и ограничился вопросом:
— Капитан Пакстон… что все это значит?…
— Затрудняюсь что-либо объяснить, — ответил Гарри Маркел. — Этот Морден — запойный пьяница, и стоит ему набраться, как он несет такую ахинею, что не приведи Господь…
— Так он не плавал на «Галифаксе»?…
— Никогда, вот уже десять лет, как мы скитаемся с ним вместе по всем морям…
— Тогда почему он поминал этого Гарри Маркела?… — настаивал офицер.
— Видите ли, эта история с «Галифаксом» наделала много шума… Когда мы уходили из Куинстауна, там только и разговоров было, что о дерзком побеге из тюрьмы… Да и на борту у нас об этом частенько судачили… Вот у него в башке и засело… Это самое разумное объяснение его пьяной болтовне…
В общем, собственно говоря, ничто не могло внушить офицеру мысль, что он находится лицом к лицу с самим Гарри Маркелом и что командир судна не имеет ничего общего с капитаном Пакстоном. Поэтому он заключил беседу вопросом:
— Так как вы поступите с этим матросом?…
— Да посажу на недельку в трюм, там он живо оклемается, — ответил Гарри Маркел. — К тому же, если бы я не нуждался в матросах, ибо одного я уже потерял в заливе Корк, — то списал бы этого Мордена на берег… Но мне просто некем его заменить…
— А когда вы ждете пассажиров?…
— Завтра утром, поскольку днем мы уже будем в открытом море.
— В таком случае счастливого пути!…
— Благодарю.
Офицер сел в шлюпку, и она направилась к сторожевому судну.
Разумеется, Морден, который ничего не слышал и не соображал, будучи мертвецки пьяным, был тут же пинками загнан в трюм. Ведь он чуть было не выдал своей болтовней все, что касалось «Галифакса» и Гарри Маркела.
— Я все еще в холодном поту!… — еле выдавил из себя Корти, вытирая лицо.
— Гарри, — заныл Джон Карпентер, — нужно сматываться сегодня же ночью… не дожидаясь пассажиров!… На этом чертовом Антильском архипелаге для нас становится слишком жарко!…
— И как только мы снимемся с якоря, — заметил Гарри Маркел, — так немедленно подтвердим все, что болтал Морден!… Все откроется… и куттер тут же помчится за нами!… Если вам не терпится залезть в петлю, я вас не держу, полезайте… а я… я остаюсь.
На следующий день в восемь утра пассажиры были уже на борту. Ставить их в известность о происшедшем накануне не имело смысла. Напился один из матросов, — подумаешь, какое событие!
Снявшись с якоря и подняв все паруса, «Стремительный» покинул порт Кастри и, взяв курс на юг, направился к острову Барбадос.
Глава VI
БАРБАДОС
Если дата открытия Барбадоса (или Барбадосов) португальцами точно не установлена[233], то общеизвестно, что первое судно под британским флагом причалило к его берегам в 1605 году. Остров был приобщен к британским владениям от имени Якова I, короля Англии. Впрочем, этот акт имел чисто символическое значение. В тот период на Барбадосе не было
