— Что с тобой? — Джордан легонько постучал ей по спине. — Ты тоже недостаточно выросла для вина, а? — спросил он, когда она перестала кашлять.
Она улыбнулась, вытирая салфеткой глаза, которые наполнились слезами.
— Ты же знаешь, я не разрешала Дани пить вино.
— Да-да, конечно, — кивнул он, отходя от нее, чтобы посмотреть, не пригорела ли говядина. — Слишком просто было думать о тебе только самое плохое. — Он задумчиво посмотрел на нее. Облегающие бежевые брюки и кремовая рубашка с короткими рукавами прекрасно на нем сидели. — Мне кажется, мы все забыли, что тебе было всего семнадцать, когда ты первый раз появилась здесь, почти ребенок, готовящийся стать матерью. Возможно, ты действительно все заранее продумала, но беременность не могла быть для тебя легкой.
Как она могла отрицать, что беременность была не запланированной? Только жертвой была она, а не Расселл. Он увидел прекрасный способ жениться на ней и использовал его.
— Да, — обвинение осталось без ответа. — Я и не думала, что ты умеешь готовить, — заинтересованно сказала она.
Взгляд его потеплел.
— Иногда мне удается… — протянул он. — Знаешь ли, временами я обхожусь без костылей…
— Я и не думала, что ты настолько стар! — Уиллоу улыбнулась его шутке.
— Когда ты равнодушно смотришь на меня, то я чувствую себя таким старым, — нахмурился он, доставая из холодильника две порции закуски из креветок под соусом и ставя их на стол, чтобы приступить к трапезе. — А сама ты кажешься такой… свежей, нетронутой, а потом вдруг…
— Креветки — мои любимые! — выдохнула она, стараясь «остановить» оскорбление, надвигающееся на нее.
— …ты умна не по годам, — неожиданно закончил Джордан. — А то, что ты любишь креветки под соусом, я узнал, спросив об этом Дани днем.
Было странно так, по-домашнему, уютно сидеть вдвоем, потягивая вино, наслаждаясь приготовленной Джорданом едой, и говорить о Дани. Чувство это было совершенно незнакомым для Уиллоу.
— Ты очень стараешься угодить? — резко спросила она, потому что ей не понравилось, что он расспрашивал о ней Дани.
Он посмотрел ей в глаза.
— Да, — прошептал он хрипло, — особенно такой красивой женщине.
Уиллоу почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Бог ты мой, в течение полутора лет замужества она видела этого мужчину по крайней мере раз в неделю, но никогда не ощущала его присутствия так, как сейчас. Она почувствовала опасность.
— Завтра я опять повезу Дани к Симоне и Дэвиду, — коротко сказал она. — А в четверг мы уезжаем.
— До Лондона — путь не длинен, — тихо напомнил он ей.
Когда смотришь на карту, кажется, что Джерси так далеко, что скорее принадлежит Франции, чем Англии, но перелет, занимающий всего тридцать пять минут, делает это расстояние не таким уж большим!
— В ближайшие недели я буду очень занята.
— Тогда я подожду, пока закончится показ мод, и ты уже будешь посвободнее, — ответил он, наливая ей вина, прежде чем подать следующее блюдо. — Спешить некуда.
Если он поставил перед собой задачу очаровать ее, то преуспел в этом, потому что к тому времени, когда они пошли в комнату пить кофе и Джордан отказался от ее услуг вымыть посуду, поставив все в посудомойку, Уиллоу чувствовала себя совершенно расслабленной и разомлевшей от вкусной еды.
— Я вырос в доме, где все делала прислуга, — объяснил он, неся поднос с кофе в другую комнату. — И теперь предпочитаю, чтобы у меня убирали днем, пока я на работе, так как все в основном делаю сам.
Она поняла, что он имеет в виду: многочисленные слуги в доме Симоны очень раздражали ее, когда она впервые приехала на остров. Уиллоу так и не привыкла к их присутствию и свой лондонский дом содержала в чистоте благодаря Барбаре и Дани. Но для мужчины такая независимость был необычна.
И опять она подумала, что все могло бы быть по-другому, если бы первым она встретила Джордана. Они обнаружили много общего, говоря на различные темы, обсуждая политику и затрагивая вопросы религии. Даже лучшие друзья не всегда могут обойтись без споров, рассуждая подобным образом, не говоря уже о людях, которые были не совсем уверены друг в друге! А ведь Джордан никогда бы не заметил ничем особенно не выделявшуюся семнадцатилетнюю девчонку, не то что Расселл.
Расселл… Воспоминание о нем омрачило неожиданно приятный вечер.
— О чем ты думаешь, когда у тебя такое выражение лица? — чуть слышно спросил Джордан.
Уиллоу быстро заморгала темными ресницами, пытаясь отогнать подступившие к глазам слезы, разгладила на бедрах свое серебристо-белое платье до колен, беря себя в руки.
— Я думаю о том, как вкусно мы поели, — придумала она.
— Ты всегда расстраиваешься после хорошего ужина? — скептически заметил он.
— Я думала, на сколько фунтов поправилась, — кивнула она.
Казалось, эта ложь его не убедила, но он не стал настаивать на правдивом ответе.
— Мода на женскую худобу все еще держится? Когда же бедные мужчины опять почувствуют в своих объятиях милых толстушек?
— Как будто ты был лишен этого! — улыбнулась Уиллоу.
— Я обнимал мало женщин, — ответил он не сразу, — женщин, которые мне нравились, а может, я их даже любил. Но я не из тех, кто ложится с женщиной в постель только ради того, чтобы иметь ее.
— Тогда я буду первой, — уколола она его.
— Нет.
Она изучающе посмотрела на него, растерявшись от пристального взгляда.
— Джордан…
— Еще кофе? — осведомился он. Несмотря ни на что, этот мужчина изменил свое мнение о ней и, как ей показалось, был готов влюбиться в нее. А она этого боялась и не хотела. Расселл всегда будет стоять между ней и любым мужчиной, кого бы она ни встретила.
— Думаю, мне пора, — твердо сказала Уиллоу. — «Внутренние часы» Дани поставлены на шесть тридцать, даже если ее бедная мать добралась до постели очень поздно.
— Всего лишь половина десятого, — протянул он.
Она это знала, но ей надо было срочно исчезать отсюда.
— Спасибо за вечер, Джордан…
— Ты ведешь себя так, как будто боишься меня. — Он посмотрел на ее дрожащие руки.
— Это было бы глупо, — ответила она, сцепив руки, чтобы унять дрожь.
— Согласен. — Он встал, медленно прошел через всю комнату и сел рядом с ней на диван, наполовину развернувшись к ней. — Я хочу только ласкать и любить каждый дюйм твоего тела, а не обидеть тебя.
Уиллоу почувствовала себя так, словно кто-то ударил ее в грудь, и дыхание ее прервалось, когда он ласково дотронулся до щеки, обрисовал контур губ. Когда она посмотрела в его глаза, то поняла, что еще секунда, и она не сможет никуда идти. Его взгляд завораживал ее…
Она с усилием подалась назад.
— Мне надо идти…
— Еще нет, — пробормотал он, все больше наклоняясь к ней. — Боже мой, еще нет, Уиллоу!
Она была готова к штурму, но чувствовала только нежное прикосновение его губ. Он так бережно касался ее, будто наслаждался мягкостью женских губ и старался передать охватившее его чувство.
Если бы он требовал или брал ее силой, она бы вырвалась от него, но эта незнакомая ей нежность околдовала ее. Хотя она и была напряжена, не отвечала на его ласки, но неожиданно вздрогнула, увидев недоумение в его глазах, когда он отстранился, чтобы посмотреть на нее.
— Мне не померещилось притяжение между нами… — тихо проговорил он.
Нет, но однажды она уже поддалась такому искушению и стала рабыней чувств. Она не позволит,
